«Мы обошли с немалым страхом некоторые дома, ни в одном не нашли ни следов утвари, ни мебели, по коих использованию и обращению могли бы узнать о свойстве коренных жителей; все дома темны внутри и едва имеют скудный свет, и, так как они сводчатые, отражалось эхо тех, кто говорил, и сами голоса пугали», — примерно такими подробностями полны десять пожелтевших страниц изъеденного термитами манускрипта, который обнаружили в недрах Национальной библиотеки Бразилии. Имя автора документа и точное месторасположение описанного в нем города так и не удалось установить, но столь тщательный рассказ про будто бы найденное в малоисследованных глубинах страны мертвое поселение, напоминавшее своими зданиями античные города Средиземноморья, не мог не вызвать интереса и ученых, и путешественников, и авантюристов. Что известно про потерянный город из «Рукописи 512» и чем ее появление на свет можно объяснить?
Манускрипт, вошедший в историю под порядковым номером 512, был обнаружен в запасниках придворной библиотеки бразильских императоров в Рио-де-Жанейро в 1839 году (в этот период в стране существовала независимая монархия с представителями португальской династии Браганса на престоле) исследователем Мануэлом Феррейра Лагусом. Всеми забытый документ пролежал в архиве долгих 85 лет, но, несмотря на серьезные повреждения из-за условий хранения, неплохо читался. Смысл рассказанной в нем истории был понятен, и была она настолько удивительна, что немедленно привлекла внимание известного историка и философа Жануариу да Кунья Барбозы, основателя и главы Бразильского исторического и географического института. Ему и принадлежит идея публикации рукописи, витиевато названной своим автором «Историческая реляция о неведомом и большом поселении, древнейшем, без жителей, которое было открыто в год 1753».
Документ представляет собой составленный в формате личного письма отчет о путешествии, где оставшийся неизвестным автор последовательно рассказывает о своей удивительной находке, причем делает это весьма подробно, упоминая множество разнообразных деталей, придающих его работе достоверности. Сперва речь идет об открытии некой горной цепи, которую автор сравнил с престолом ветра и отдельно изумился «сверканию, кое издали восхищало, главным образом, когда солнце отражалось в хрустале, из коего она [горная цепь] состояла, создавая столь величавое и приятное зрелище, что ни от одного из этих отблесков нельзя было отвести глаз».
Продолжив изучение окрестностей, члены отряда, в число которых входил и создатель манускрипта, нашли мощеную (!) дорогу, проходившую через горы и приведшую в большой, но безжизненный (причем оставленный, видимо, довольно давно) город. Вход в поселение был отмечен монументальной тройной аркой «великой высоты», причем центральная из них была украшена некими надписями. Судя по описанию, данное сооружение напоминало свои античные аналоги, например монументальные арки в ныне сирийской Пальмире, алжирском Тимгаде или ливанском Тире.
Набравшись смелости, экспедиционеры продолжают исследование поселения, рассказывая про двухэтажную жилую застройку с фасадами из резного камня, как раз и вызвавшую «немалый страх». Сообщается и про центральную площадь, также получившую подробное описание.
«В середине ее колонна черного камня величины необыкновенной, а на ней статуя обыкновенного человека, с одною рукой на левом боку, а правая вытянута от плеча и направляет указательный палец к Северному Полюсу; в каждом углу оной площади находится по обелиску, в подражание тем, что использовали Римляне, однако некоторые уже повреждены и разбиты, словно пораженные некими молниями».
Там же, на этой площади, были обнаружены два огромных здания, напомнивших рассказчику дворец правителя и храм соответственно. Далее автор описывает трехдневное путешествие по протекающей через город реке, в ходе которого были, судя по всему, найдены месторождения драгоценных металлов, золота и серебра. Всей этой информацией рассказчик делится со своим не названным адресатом в Рио-де-Жанейро, подчеркивая приватный характер сообщения и свои обязательства перед ним. К тексту прикладываются и образцы надписей, сделанных непонятными знаками, имеющими некоторое сходство с финикийским и греческим алфавитами.
Хотя авторство «Рукописи 512» остается открытым вопросом, очевидно, что создатель манускрипта возглавлял отряд т. н. бандейрантов. В первые столетия португальского колониального освоения Бразилии все оно было сосредоточено лишь в узкой прибрежной зоне, где и возникли первые города европейского типа. Глубинные территории страны, занятые саваннами, степями и джунглями Амазонии (т. н. сертан, сокращённое от desertão — пустошь, пустыня, малонаселенная местность, глушь) были крайне плохо изучены. Долгое время (XVI—XVIII века) чуть ли не единственными исследователями сертана (вместе с католическими миссионерами) оставались участники самоорганизующихся и самофинансирующихся экспедиций, как раз и прозванные «знаменосцами» (порт. bandeirantes — бандейранты).
Первоначально эти суровые и жестокие авантюристы занимались преимущественно захватом индейцев (отсюда их второе прозвище «охотники за индейцами») и продажей тех в рабство. Затем, с истощением коренного человеческого ресурса в результате работорговли, эпидемий и миграции племен в более труднодоступные районы страны, бандейранты переключились на поиск минеральных ресурсов, прежде всего так интересовавших метрополию в Лиссабоне драгоценных металлов.
Надо сказать, что деятельность эта была успешной. Именно в результате многомесячных, порой и многолетних походов бандейрантов, превратившихся из охотников за индейцами в охотников за золотом и серебром, были обнаружены золотые и алмазные копи Ору-Прету в горах нынешнего штата Минас-Жерайс.
Бразильская золотая лихорадка, растянувшаяся с конца XVII века по 1820-е годы и вовлекшая в освоение месторождений сотни тысяч человек, во многом обеспечила финансированием геополитические амбиции Португалии.
Судя по тексту «Рукописи 512», бандейранты, нашедшие мертвый «античный город» на территории современного штата Баия, как раз и были заняты поиском нового источника драгоценных металлов. При этом в походе по сертану отряд, по словам автора манускрипта, находился к моменту своей находки уже долгих десять лет. Целью экспедиции были легендарные «потерянные рудники Морибеки», будто бы открытые бандейрантом Белшиором Диасом Морейей (по прозвищу Морибека) еще в конце XVI века.
Тайну расположения рудников Морибека унес с собой в могилу, но его современники и последующие поколения воспринимали эти копи как чистую правду, а потому поиски их не прекращались. Обнаружив потерянный город, выходы драгметаллов рядом с ним и большую золотую монету в его руинах, члены отряда «Рукописи 512» посчитали, что случайно все-таки наткнулись на источник несметного богатства.
Увы, но предпринятая вскоре после публикации манускрипта Бразильским историческим и географическим институтом большая пятилетняя (1841—46) экспедиция по поиску поселения, упомянутого в документе, успехов не принесла. По имеющимся в тексте косвенным маркерам «античный город» с «финикийскими надписями», каким-то образом оказавшийся в глуши бразильского сертана, локализовали на территории современного национального парка Шапада-Диамантина. Эффектные горы там действительно были, вот только хрусталем они не сверкали. Не нашли члены экспедиции ни мощеной дороги, ни монументальной арки, ни площади с черной колонной, статуей и обелисками, ни храма, ни дворца, ни даже чего-то, хотя бы отдаленно напоминавшего описание в рукописи. Золота и серебра также не было.
Хотя многое в истории «Рукописи 512» остается неясным, понятен первоначальный энтузиазм, с которым был воспринят документ и содержащаяся в нем информация. Бразилия лишь за 17 лет до находки в библиотеке Рио-де-Жанейро получила независимость и во многом жила еще своим прошлым как колонии, тем более что возглавляли ее императоры португальского происхождения. Однако национальные элиты, политические, экономические и идеологические, с присущим им новообретенным патриотизмом, активно формировались, у них появлялось ощущение, что «бразильский» не равно «португальский».
Параллельно свое прошлое уже просвещенной публике XIX века начинали открывать и великие доколумбовы цивилизации Нового Cвета.
Их города на этапе завоевания посещались конкистадорами, однако затем, погрязнув в беспощадной эксплуатации ресурсов Америк, пришельцы из-за океана многое позабыли. Руины огромных древних городов постепенно утонули в растительности и лишь в первой половине XIX века вновь привлекли к себе внимание путешественников, археологов и писателей, видевших в них на этот раз прежде всего культурно-исторические объекты. Уже исследовались первые города цивилизации майя (Паленке, Копан, в начале 1840-х сенсацию произвело переоткрытие Чичен-Ицы), а потому существование такого же древнего заброшенного поселения в штате Баия не казалось чем-то невозможным.
Бразильские элиты встретили известие о мертвом городе с воодушевлением, ведь его присутствие на территории новой независимой страны, тем более присвоившей себе статус империи, подчеркнуло бы преемственность ее нынешних жителей с великими предками, наследниками которых можно было бы себя объявить. При этом странности повествования в манускрипте не принимались в расчет. Очевидно, что никакого «античного» или тем более «финикийского» города в бразильском сертане быть не могло.
Речь могла идти лишь о памятнике местной цивилизации, наподобие инков, ацтеков или майя, почему-то напомнившей впечатлительному автору своей эстетикой средиземноморские аналоги.
Можно понять поэтому разочарование бразильцев, когда затяжные поиски не принесли ничего. Более того, как показали десятилетия будущих исследований на территории страны, ее доколумбово население в принципе не создало памятников масштаба той же Чичен-Ицы, перуанского Мачу-Пикчу или комплекса Теотиуакан под Мехико.
Так что же это было? Описание кажется слишком детальным, слишком подробным, чтобы быть чьей-то спонтанной мистификацией. На роль автора выдвигали известного бандейранта Жуана да Силва Гимарайнса, как раз в 1752—53 годах отрапортовавшего о «переоткрытии» рудников Морибеки. Однако его экспедиция продолжалась вовсе не десять лет, и в других своих отчетах, авторство которых бесспорно, он ни слова не пишет про какой-то затерянный город, да и рудники оказались вовсе не серебряными. Другая версия гласит, что текст создан каким-то образованным «охотником за золотом» под впечатлением от первых великих археологических открытий этого периода, прежде всего раскопок городов Помпеи и Геркуланум, как раз активно ведшихся в середине XVIII века на территории современной Италии. И, соответственно, представляет собой «Рукопись 512» вольную фантазию на тему возможных подобных открытий в Бразилии.
Существовали и предположения, что за древний город анонимный бандейрант просто принял естественный рельеф нынешнего национального парка Шапада-Диамантина. В этом случае, однако, не учитывается тот факт, что автор четко разделяет в тексте искусственные сооружения и естественный природный фон. Вполне возможно, что истины мы никогда и не узнаем, а загадка «Рукописи 512» так и останется источником вдохновения для создателей авантюрных романов, фильмов про поиски Эльдорадо да последователей псевдоисторических гипотез.
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by