18 143
04 декабря 2020 в 13:14
Автор: Оксана Красовская. Фото: Александр Ружечка

Из пугающего «заброса» — в модное место. Как инвестор вместо того чтобы снести, отреставрировал исторический квартал

Автор: Оксана Красовская. Фото: Александр Ружечка

Судьба большинства городских территорий, если уж они попадают в руки застройщиков, предрешена: снести и спилить все, что было (независимо от ценности), а взамен возвести нечто грандиозное — по масштабам и потенциальной прибыльности. Заточенный на максимальное получение денег порядок не нарушался не то что годами — десятилетиями, все ведь всё понимают. И только на улице Кальварийской система дала сбой — старую мебельную фабрику, построенную еще в 50-х годах прошлого века, вопреки обычаям не сровняли с землей, а, наоборот, тщательно отреставрировали и наполнили жизнью. Onliner побывал на некогда производственных, а ныне модных площадях и посмотрел, как происходит превращение из заброса в «актуалочку».

Реанимировать «заброшку»

Переосмысливанием старых площадей не удивишь не то что европейцев, а даже наших ближайших соседей: атмосферные фуд-холлы вместо позабытых троллейбусных депо, арт-галереи и креативные пространства в отживших свое цехах, творческие мастерские в казавшихся безнадежными зданиях. Мы же до поры до времени не могли ничем крыть такие козыри.

Небольшой комплекс двухэтажных кирпичных зданий, расположенный на Кальварийской, 21, напротив первой в городе «Короны», еще в недавнем прошлом мало у кого вызывал интерес: постройки хоть и выразительные, но настолько давно пустующие, что глаз уже перестал обращать на них внимание: стоят и стоят. И только год назад о месте начали заново активно говорить: в середине декабря во дворе зданий открыли «Арт-Арену» с фуд-кортом и развлечениями. Именно тогда многие и заметили: а ведь «лицевая» сторона преобразилась, и в здании даже обосновались арендаторы.

Все дело в том, что весной 2019 года «антикварные» здания выкупила компания «Белреконструкция» (наиболее известная минчанам по комплексу элитных домов на проспекте Независимости и высотке комфорт-класса в Фаниполе) и начала проводить не демонтаж, а... реставрацию.

Соблазна все снести и построить на этом месте «стекляшку» не было, — признается директор компании-инвестора Сергей Нестеров. — У нас уже есть такие объекты, мы успешно ими управляем, поэтому хотелось реализовать что-то кардинально новое. Плюс общаясь с арендаторами, поняли, что у людей уже сформировался запрос на то, чтобы не просто снять подходящее по метрам и расположению помещение, а организовать рабочее пространство в атмосферном лофтовом месте, которое дышит историей.

Скажу больше: некоторые современные компании пытаются стилизовать «стекляшки» под лофт, но ведь время подделать невозможно. Поэтому уничтожить такой уникальный объект было бы преступлением с нашей стороны.

Культурно-деловой квартал К21 — это сумма четырех корпусов (8 тысяч «квадратов) и довольно просторного внутреннего двора. Реставрация построек выполнялась последовательно, цех за цехом. На то, чтобы оживить место, у компании ушло полтора года.

— Эти здания были в ужасном состоянии: ни окон, ни дверей, ни крыши. Только что пожара не хватало для полноты картины. И все же мы понимали, что потенциал у места огромный. Приступая к работе и продумывая единую концепцию, придерживались главной мысли — не навредить. Это более чем полувековая история города, к которой надо относиться с должным уважением, — объясняет подход архитектор проекта Алена Занкевич.

Собрать единомышленников

Сейчас так, конечно, уже не строят: старые цеха, где работали десятки человек, могут похвастаться не только толстыми стенами, но и огромными окнами, высокими потолками. Все это дает помещению особую атмосферу (в норвежском языке наверняка есть то самое емкое слово, чтобы объяснить всю гамму эмоций и ощущений, которые испытывает человек, попавший в архитектурное прошлое).

В компании признаются: затевая реконструкцию площадей, все причастные понимали, что сэкономить не получится. Восстанавливать старое зачастую выходит дороже, чем строить новое, но таков уж путь всякого, кто поддался творческому порыву.

Для того чтобы сохранить и приумножить атмосферу прошлого, команда специалистов не только по максимуму использовала в качестве «доноров» доставшееся им по праву добро в виде «лишних» металлических конструкций, старого кирпича и предметов интерьера, но и специально закупала отдельные характерные элементы. Например, подходящие по стилю чугунные радиаторы приехали с «разборок» Санкт-Петербурга.

При этом надо понимать, что здания старые только снаружи, все они имеют абсолютно современную начинку. Мы обновили кровлю, переложили все сети, поэтому коммунальных проблем здесь быть не должно, — уточняет директор. — Также при оформлении общих пространств мы старались подбирать материалы, которые наиболее соответствовали бы той эпохе: плитка, напольное покрытие, мебель.

Бóльшая часть зданий уже обжита арендаторами. По расчетам «Белреконструкции», сейчас на «старых новых» площадях работает около шестисот человек. Еще порядка 400 прибавится в ближайшее время — компания заканчивает ремонтные работы в последнем цеху, где раньше трудились краснодеревщики. Здесь около тысячи «квадратов» — как полагают, подходящее пространство для IT-компании.

Ставки аренды у нас невысокие для центра города, но мы аккуратно подходим к формированию пула. Нет, мы не устраиваем кастинг, не проводим конкурсов, но при этом обязательно общаемся с потенциальными партнерами. Наша цель — собрать вместе тех, кто разделяет наш подход в создании площадки для талантливых людей из разных отраслей, от IT и бизнеса до культуры и искусства.

К тому же до потенциальных арендаторов важно донести мысль, что на таком ограниченном пространстве не нужно два цветочных магазина или два топовых фастфуда. Они просто будут конкурировать друг с другом. И в данном случае в этом нет смысла. В идеале в будущем К21 превратится в сообщество людей со схожими взглядами на жизнь, в отдельное комьюнити, — заглядывает в 2021-й Сергей Нестеров.

И этот процесс уже запущен: зачастую люди, закончив работу, не спешат уходить отсюда — сидят во дворе, общаются. Или специально забирают детей из школ и детских садов и приезжают сюда. Мы тоже стараемся учитывать пожелания арендаторов, спрашиваем, что можно улучшить — повесить табличку, добавить свет и т. д.

Если мы видим, что люди облюбовали какое-то определенное место, то стараемся его благоустроить — сделать навес, поставить кресла, шезлонги, чтобы любимая локация была еще и комфортной. Знаете, уже сейчас у меня есть ощущение, будто это не культурно-деловой квартал, а двор детства — где все знают друг друга, здороваются и улыбаются, — добавляет архитектор.

Новое в старом

Оригинальные здания 50-х годов постройки были частично доработаны: со стороны внутреннего двора появились балконы и террасы, чтобы летом сотрудники могли отдыхать (работать) на свежем воздухе.

Также у квартала появилась своя выразительная башня с часами и флюгером. Собрали ее на месте бывшей лифтовой, которая изначально возвышалась над одним из зданий. Тут-то и пригодился «лишний» исторический кирпич. Керамическая черепица дополнила образ.

По диагонали от этой башни растет еще одна — она будет выше и заметнее для проезжающих мимо.

Мы старались максимально создать инклюзивную среду: отсутствие ступенек, плавные спуски, широкие дверные проемы. Да, в старом здании, не рассчитанном на это, реализовать все, как хотелось бы, невозможно, но на улице, где общее пространство, доступное для всех горожан, мы постарались сделать как можно лучше.

Полностью завершить работы планируем до конца этого года. Да и осталось совсем чуть-чуть — один цех, несколько вспомогательных помещений и благоустройство прилегающей территории.

Этот массивный бетонный светильник — не что иное, как бывшая воронка, через которую ссыпалась зола из котельной. Предполагается, что небольшое пространство с высотным арт-объектом в будущем станет кафе

А вообще хотелось бы, чтобы в Минске появлялось больше подобных кварталов: в центре города такое количество цехов, которые можно преобразить, которые могут стать точкой притяжения для минчан и туристов. Думаю, от таких трансформаций выиграли бы все, — рассуждает Сергей Нестеров.