В прошлом году в Беларуси в очередной раз проводился конкурс, на котором экономисты, предприниматели и представители госорганов выбирали лучшие регионы для ведения бизнеса. В расчет брали количество предоставляемых рабочих мест, размер выплачиваемых налогов, темп роста прибыли и много чего еще. Главный приз взяла Лида. Как все это считается и насколько такие подсчеты отражают реальную картину, мы не знаем, но звучит интересно. Может, вот она — здоровая и богатая Беларусь, о которой так много говорят по телевизору?
Мы в центре, на площади Ленина. Здесь много плитки, но нет самого Ленина— он спрятался в кустах за углом и хихикает.
Когда-то памятник красили в золотистый, а теперь он почему-то покрыт серебрянкой. Возможно, коммунальщики вложили в это какой-то смысл.
У берез застыли журавли, так и не понявшие, что происходит с этой зимой. Местные говорят, что холода в этом году отменили из-за новой велодорожки, построенной на европейские гранты: пользоваться таким подарком нужно без перерыва.
За подозрительным Лениным приглядывает бронзовый Гедимин, стоящий у стены Лидского замка. Здесь шипят лебеди и даже ходят иностранные туристы (их выдает шапка с надписью «Сочи»).
А вот так мог бы выглядеть отряд Мстителей, если бы фильм снимал Тимур Бекмамбетов.
Мы скрываемся от леденящих душу городских красот и забегаем в кофейню, которой заведуют два местных парня. Они были одними из первых в Беларуси, кто решился открыть инклюзивное кафе. Ребята наняли бариста в инвалидной коляске, постарались сделать интерьер максимально дружелюбным для человека с ограниченными возможностями и попробовали организовать маленький, но душевный и добрый бизнес.
— Я жил в Минске какое-то время, а Кирилл в Лиде таксовал. Потом мы решили попробовать и открыли сначала одну точку в самом центре, а потом еще и эту. От идеи с устройством инвалидов мы быстро отказались: это очень сложно и проблематично. У нас работала девушка, которой чисто физически было тяжело целый день трудиться. Теперь у нас просто кофейня, — рассказывают парни.
Несмотря на неудавшийся эксперимент, деньги их бизнес приносит, пускай и небольшие.
— Это скорее самозанятость, так будет правильнее сказать. Мы просто сами себе на хлеб зарабатываем вместо того, чтобы на завод идти, — делится Кирилл.
— Можете сказать, что зарабатываете хорошо?
— Нет. Может, на каком-нибудь заводе и больше бы выходило, зато у нас душевно. На «Лакокраске», наверное, рублей 500—800 зарабатывают, а на пиве побольше — думаю, 1000 можно получать.
— А про лучший город для бизнеса что думаете?
— Что-то они там неправильно насчитали, — смеются парни и говорят, что все их знакомые давно уехали в Польшу.
Мы выходим из кофейни и бредем по промокшей улице мимо оживающей проходной пивзавода. Не успеваем покинуть пределы квартала, как серость разбивает яркая вывеска барбершопа.
На кожаном диване нас ждет Владислав. Он учился в Гомеле, жил в Минске, но недавно вернулся: друг предложил открыть брадобрейную.
Со временем компаньон Влада оставил затею и продал ему свою долю. Парень же оптимизма не потерял и решил заставить этот город быть модным.
Стрижка здесь стоит 20 рублей. Это по местным меркам недешево, но выходные все равно обычно расписаны.
— Мы на открытие потратили $10 000. В следующий раз будет меньше. По бизнес-плану должны были отбиться за год. Мы много тратили потом, но плюс-минус так и получилось, — говорит Влад. — Я не скажу, что у нас много всего открывается, но что-то происходит. Вот кальянная появилась неплохая. Я, кстати, тоже свой бар мечтаю открыть. Что-то вроде ваших «Банок-Бутылок». Но у нас в центре города нет свободных помещений.
Влад говорит, что мог бы запросто жить за счет барбершопа, но параллельно помогает с бизнесом отцу, который занимается производством запчастей для сельхозтехники. Там денег побольше.
Ветер несет нас на окраину города, на встречу со злющей промышленной зоной. Тяжелые тучи, едкий дым из металлической бочки, темнота в разбитых окнах — все как в лучших ужастиках Стивена Кинга. Светится только одно окно — там варится шоколад. Саша говорит, что это единственное в стране частное производство. Во всем СНГ аналогов всего несколько.
— Начала все это моя мама и ее гражданский муж. Потом подключился я со своей невестой. Изначально они продавали товары для кондитеров, а потом решили сменить направление, — рассказывает Александр и ведет по небольшому цеху. — Когда мы начали узнавать, стало понятно, что в Беларуси вообще никто не занимается производством шоколада с нуля, то есть из какао-бобов. Мы нашли поставщиков в Санкт-Петербурге, купили оборудование минимальное и потихоньку поехали.
Саша говорит, что поставщики часто привозили не те сорта какао (то ли по незнанию, то ли от избыточного желания заработать), поэтому со временем удалось наладить контакты напрямую с фермами, на которых выращиваются бобы. Это редкие сорта, которые не используются в приготовлении обычных магазинных плиток.
— Со стороны вроде все просто: бобы двое-трое суток перемалываются в меланжере, потом смешиваются с тростниковым сахаром и какао-маслом. На самом же деле процесс очень сложный, есть много нюансов, — говорит наш собеседник.
Какое-то время в Минске работал фирменный магазин Prime chocolate, но продержался он недолго: находилась точка в крайне неудачном месте и популярностью не пользовалась. Вскоре ее закрыли, Саша переехал в Лиду и более плотно занялся производством.
Сейчас шоколад лидчан покупают в основном постоянные клиенты, в первую очередь — из Минска.
— Мы продаем через Instagram, по понедельникам развозим заказы минским клиентам. Что-то продается прямо здесь, в магазине, но лидчане не особо пока идут к нам. У нас плитка стоит от 14 рублей — непросто объяснить человеку, почему за шоколадку просят так много. Хотя у нас ситуация с этим лучше, чем в Москве или Питере: там вообще темный лес, — продолжает Александр.
Парень признается, что пока их занятие не приносит ощутимой прибыли — куда больше им удается зарабатывать на экскурсиях и мастер-классах, которые здесь регулярно проводятся.
— Продажа шоколада — это не совсем про бизнес. Сфера сложная, дорогая. Один только меланжер стоит, кажется, $6500. А покупают нашу продукцию только ценители, коих немного. Но нам интересно этим заниматься, мы получаем от этого удовольствие, — заканчивает белорус и советует попробовать крафтовый хлеб, который делают две сестры из Лиды.
Этот хлеб продают в киосках, разбросанных по городу. Наряду с ними нам встречаются кафе, милые скамеечки, памятники, дорогие автомобили — Лида живет. Местные говорят, было бы еще веселей, появись в городе хотя бы одно высшее учебное заведение — пока же молодежь по-прежнему утекает в более сытые края. Но оптимисты здесь все же не перевелись, и их немало.
Ядро этих оптимистов выстраивается под вторым (только уже большим и черно-белым) Гедимином для группового фото. На нем художники, музыканты, философы, искусствоведы — местная интеллигенция, которая устроила здесь культурную революцию.
В 2016 году архитектор Паша Мацылевич, художник Игорь Куди, музыкант Саша Блохин и искусствовед Екатерина Янчевская открыли небольшую галерею-мастерскую, где решили организовывать выставки, проводить концерты и творческие вечера. Со временем GA11ERY стала бункером лидского андеграунда, а тусовка выросла до внушительных масштабов.
Ребята вкладывали силы и собственные деньги, практически ничего на этом не зарабатывая. Но недавно произошло удивительное для белорусской провинции событие: поддержать искусство решил бизнес.
— За эти годы мы вложили в проект около $20 000. Конечно, нам хотелось бы получать какую-то прибыль, но на искусстве заработать очень сложно, — говорит Паша Мацылевич. — А вот недавно у нас появился инвестор — строительная компания «Вега». Они в нас поверили и сейчас реконструируют здание, куда мы скоро переедем. Надеюсь, это случится уже ближайшим летом. Это будет новый для нашего города формат: благодаря взаимодействию с бизнесом галерея превращается в крупный общественно-экономический проект. Мы пока не можем раскрывать подробностей, но это будет что-то вроде креативных пространств на Октябрьской в Минске.
Пока новое помещение ремонтируется, ребята ютятся в старой художественной мастерской. Здесь развешены работы Игоря Куди, на журнальном столике лежит внушительная стопка старых афиш, хранится реквизит с выступлений.
Впрочем, это только крохотная часть творений лидского андеграунда — намного больше рассыпано по городу. Мы едем домой к Саше Блохину посмотреть на коллекцию самодельных электрогитар из сигарных коробок. Параллельно говорим с музыкантом о хорошей и плохой провинции.
Сам собой напрашивается вопрос: город действительно шагает вперед или мы просто общались с правильными людьми?
— Да много интересного происходит, открывается что-то все время. Наверное, года два назад какой-то рывок произошел, — говорит Саша.
— А в чем причина? Может, на градообразующих предприятиях платить начали?
— Да вряд ли. В плане зарплат все так же, насколько я знаю. Думаю, люди просто поняли, что не стоит ничего ждать. Смирились и начали что-то делать сами.
У Лиды хороший имидж. Страна пьет местное пиво, носит кеды, ставшие вдруг популярными, ездит на ежегодный фестиваль. А сейчас здесь еще и бизнес стал процветать. Если не открывать статистику по зарплатам, можно улететь под провода от количества восторженных вздохов. Сдерживают только официальные цифры — в прошлом году Лида оказалась на самом дне списка среди городов-стотысячников: официальная средняя зарплата здесь составила 772 рубля. Может, потому бизнес и шагает вперед?
Читайте также:
Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by