Ни денег, ни земли. Минчане купили на аукционе два участка и потеряли $30 000 по курсу

В деревню, в Корзуны

Деревня Корзуны — не то место, куда рвутся сильные мира сего. Находится она далековато от МКАД (как-никак 30 км), не окружена лесом и не опоясана живописной рекой. Здесь все по-простому, без впечатляющих глаз хором и демонстрации туго набитых кошельков. Но именно эта деревня, номинально разделенная на старую и новую части, приглянулась Алексею и Снежане Шумским, решившим порвать с Минском и построить дом мечты.

— Идея переехать жить за город появилась уже достаточно давно, а в прошлом году мы наконец подобрались к ее воплощению — начали буквально наугад ездить по пригороду и смотреть варианты, «примерять» себя к новым местам, — говорит Снежана. — К конкретной деревне или агрогородку не привязывались — лишь бы поближе к Минску (на работу все-таки надо) и чтобы на сердце легло.

Пока все осматривали, так вдохновились, что захотели решить вопрос как можно скорее. Поэтому начали еще и информацию о предстоящих аукционах просматривать. В один из дней на глаза попалось объявление о том, что будет проводиться аукцион по участкам, расположенным в Смиловичском сельсовете. Решили подъехать прямо в «контору», чтобы там сориентировали, какая ситуация по земле, благоустройству, есть ли дополнительные условия.

Супруги вспоминают: в сельсовете их приняли радушно — все рассказали, продиктовали актуальные адреса (чтобы лоты можно было увидеть своими глазами), пригласили на сами торги. Минчане объездили все предложенные варианты, но не впечатлились. Правда, пока путешествовали из деревни в деревню, заприметили коттеджный массив в Корзунах.

— Мы еще раз приехали в сельсовет и поделились результатами объезда: из предложенного ничего не понравилось, но вдруг что-то есть в «новых» Корзунах, — продолжает собеседница. — Местные и рады: да, через полгода-год появятся участки — надо только изъять их у тех, кто не построился вовремя. Мол, все в процессе, давайте ваш номер телефона, раз вы так заинтересованы.

Расстроившись, мы уехали. А буквально через два дня увидели в интернете, что на торги выставлен лот №94, расположенный в «нашей» деревне. Снова отправились в сельсовет, чтобы понять, что это за новый участок всплыл. А там говорят: не новый, он и раньше был, мы вам про него говорили. Но мы с мужем точно помним — не было такого адреса, мы бы не пропустили то место. Однако в сельсовете продолжали стоять на своем, причем даже после того, как мы напомнили про наш разговор об изъятии участков в коттеджной застройке.

В общем, все, что нам удалось выяснить, — земля изъята, но есть нюанс — на ней осталось лежать небольшое количество стройматериалов предыдущего владельца. Но это якобы не проблема — он уведомлен должным образом и вывезет все в ближайшее время.

«Материализация» участка на аукционе так и осталась непонятной. Минчане говорят, что по неопытности не стали что-то выяснять, докапываться, просить предоставить бумаги и сверять даты. Вместо этого рванули в Корзуны искать лот №94.

— Мы же никогда не были связаны с аукционами, покупкой земли, поэтому даже не знали, что спрашивать, куда смотреть. Просто доверяли сотрудникам сельсовета — они-то побольше нашего видели, — сетуют Алексей и Снежана. — К слову, мы просили кого-нибудь из сельсоветских подъехать с нами в деревню, показать этот участок — у нас машина, за полчаса-час обернулись бы. Но все отказывались: сами разберетесь.

Однако сколько мы ни ездили, 94-й участок так и не нашли — он находится не на главных улицах, никак не подписан, поэтому сориентироваться было сложно. Но так как местные чиновники нас заверили, что все в порядке, мы решили на свою голову, не видя землю, участвовать в аукционе. И нас теперь все попрекают: вы же были ознакомлены, знали, что берете.

Минчанин купил квартиру на главном курорте страны и попал на деньги

Аукцион или театр?

Уже сейчас, когда минуло более полугода, минчане, сопоставляя факты, удивляются тому, как проходил аукцион, и подозревают, что все это было постановкой. Может, конечно, и грешат на сельсовет почем зря.

— Аукцион проходил 25 ноября прошлого года, до этого мы подали заявление и перевели положенный взнос — 1700 рублей (10% от первоначальной стоимости участка). Причем в сельсовете нам мимоходом сказали, что деньги эти не возвращаются, даже если ты проиграл торги. Ну мы и поверили — мало ли какие порядки (и только позже узнали, что это неправда). А для себя решили — значит, пойдем до конца, чтобы не потерять эту сумму.

В день аукциона выяснилось, что на 94-й участок кроме нас претендуют еще два человека — парень из местных и какая-то женщина. Причем эта женщина почему-то присутствовала еще на аукционе, который шел перед нашим, и так и осталась сидеть в кабинете, — уточняет детали Снежана.

По словам супругов, за лот пришлось побороться — было десять шагов, а цена с 17 000 выросла до 31 000. После этой отметки конкуренты отпали.

— В день аукциона никаких документов не подписывали. Нам объяснили: когда всё оплатите, передадим бумаги. Ну я и поспешил в банк, — комментирует события недавнего прошлого Алексей. — Потом уже, когда деньги улетели, а я начал переоформлять землю на себя, сотрудница БРТИ обратила внимание: говорит, а почему вы заплатили 31 000 рублей за участок, если были единственным претендентом? Для вас цена должна была вырасти только на 5%.

Начинаю вчитываться в бумажки, что мне дали в исполкоме, и там действительно написано: «Единственный участник обязан в течение 10 (десяти) рабочих дней со дня утверждения протокола о результатах аукциона внести плату за земельный участок и возместить затраты, связанные с оформлением документации...», «Окончательная цена (цена продажи с учетом шага аукциона 5% от начальной цены) земельного участка — 31 000 белорусских рублей». А строчкой выше — «Начальная цена продажи земельного участка — 17 000 белорусских рублей». Это как?

Связываюсь с сельсоветом, а они подумали и говорят: «Ой, перепутали, бухгалтер делала документы и не то написала». Но как можно писать «не то», когда дело касается больших денег и имущественных прав? Или, может, и не было никаких реальных конкурентов на наших торгах, а в зале сидели подсадные, чтобы просто повысить стоимость участка, так как все в Смиловичском сельсовете знали, насколько мы хотим переехать в Корзуны? Жаль, никак нельзя проверить, вносили ли эти люди плату за право участия в торгах.

А был ли фундамент?

Пять процентов от 17 000 — это всего 850 рублей. 17 850 и 31 000 — несопоставимые цифры. Но и на этом приключения Шумских не закончились. Когда они все-таки добрались до вожделенного участка, то обнаружили, что стройматериалы, на которые указали в сельсовете, являются чем-то гораздо более серьезным.

— Я очень жалею, что мы все-таки не стали искать этот участок до торгов и не расспросили местных жителей о нем, — грустит Снежана. — В общем, когда мы сюда наконец приехали, первое, что увидели, — запаркованную рядом машину и мужчину, который ходит уже по нашим соткам. Оказалось, это бывший владелец, который тоже в шоке от происходящего!

Евгений объяснил нам, что в суд его не вызывали, никаких писем он не получал, о произошедшем изъятии и продаже земли узнал случайно — слухи гуляли по деревне. Но самое главное — он рассказал, что на участке есть фундамент под дом. А это значит, что изымать землю должны были только через суд, а никак не решением сельсовета! Получается, раз изъятие было незаконным, в любой момент все можно повернуть вспять — или сам бывший хозяин, или какой-нибудь контролирующий орган могут опротестовать решение. Если мы, к примеру, построим дом, а потом выяснится, что документы оформлены ненадлежащим образом, то итоги аукциона будут аннулированы, а мы по миру пойдем — кто нам компенсирует стоимость коттеджа?

Отыскать следы фундамента на 15 сотках не так и просто: участок зарос травой почти в человеческий рост, и только если присмотреться, можно заметить арматуру, торчащую из бетонного основания, залитого почти вровень с землей. Считать ли это фундаментом — вопрос. Но Евгений, бывший собственник земли, уверяет, что это именно он. Также на участке виден незаконченный сруб под баню. И те самые кучи стройматериалов.

— Землю мне выделили как нуждающемуся еще в 2009 году, — рассказывает свою историю Евгений, еще недавно бывший хозяином соток. — Как и всем, отвели три года на возведение дома. За свои деньги я успел залить фундаменты под дом и баню, купил кое-какие материалы, начал строительные работы. Рассчитывал, что получу кредит и доведу до ума дом, но деньги не дали. Так стройка и застопорилась. Официально в сельсовет за продлением сроков не обращался — устно скажешь, что не получается, а они успокаивают: следи за участком, потихоньку стройся.

Евгений уверяет, что фундамент под дом имеет размеры 10×12,5 м. Его глубина — 1,70 м: копали яму экскаватором, а затем заливали бетоном и увязывали 32-й арматурой (была возможность достать). Если это все правда, то вытянуть такую конструкцию из земли будет очень проблематично и затратно.

— О том, что мой участок продан, я узнал совершенно случайно. По сути, когда увидел на нем незнакомых мне тогда людей — Алексея и Снежану, — говорит бывший владелец. — А самое обидное, что в 2019 году мне наконец выделили кредит — 27 000 рублей — и весной, когда начнется сезон, я планировал возобновить стройку. Но как только мне одобрили эти деньги, проснулся сельсовет — у тебя есть месяц, чтобы вывести дом под крышу. Спрашиваю: «А кто за месяц может успеть построиться?» — «Ну тогда мы заберем участок». И все на этом — ни писем на адрес, где проживаю, ни решений суда.

Единственное, теперь звонят и требуют, чтобы я вывез с участка свои стройматериалы. Но мы с новыми хозяевами земли договорились, что они частично их у меня купят. А так как вопрос не решен, то и вывозить ничего смысла нет. Да и некуда мне.

— Мы оказались в подвешенном состоянии: деньги (причем сумма почти в два раза больше, чем должна быть) уже ушли. Строиться мы не можем, юристы от этого отговаривают — мол, потеряете все. Да, сельсовет выдал нам бумажку, в которой написано, что комиссия решила, будто на участке не фундамент, а разрозненно закопанные блоки и, значит, препятствий у нас нет. Но где гарантия, что этот же сельсовет позже, когда мы вложим десятки тысяч, не заявит, что допустил ошибку в документах, и не отыграет все назад? Если они открыто признаю́т ошибку в протоколе аукциона, то кто помешает им потом озвучить еще одну.

Требуем, чтобы сделку признали недействительной и вернули нам деньги. Но Смиловичский сельсовет идти на уступки не хочет. Видимо, придется обращаться в суд, — переживают супруги.

«Мы можем внести исправления»

Однако в сельсовете проблемы не видят. Вот что рассказала Onliner его председатель Ирина Мартинович:

— Когда Алексей приобретал этот участок на открытом аукционе, кроме него было еще два или три претендента. Все участники были ознакомлены с лотом и знали, что там находятся остатки стройматериалов предыдущего собственника.

Аукционы, как правило, провожу я сама и всегда задаю вопрос: были ли люди на земельном участке лично, ознакомились ли они с ним, есть ли вопросы. Если вопросов нет, начинаем торги. Точно так же было и в тот раз — вопросов ни у кого не возникло. И я, конечно, сама была удивлена, почему у Шумских позже появились претензии.

Так как стройматериалы не были убраны, мы предыдущему собственнику выдали предписание и наложили штраф. У меня сейчас лежит его заявление о том, что он не имеет возможности исполнить предписание, так как новые собственники желают приобрести эти стройматериалы. Если человек их не уберет, я буду их под опись вывозить и складировать.

Что касается самого участка, то он был изъят, так как предыдущий владелец грубо нарушил сроки по возведению дома (он должен быть построен в течение трех лет). Если собственник не успевает, то может либо продлить сроки, либо законсервировать строение. Ни одним из этих способов Евгений не воспользовался. Мы его предупреждали о том, что будет изъятие, и в итоге вынуждены были это сделать.

Этот участок мы готовились изымать по суду, обратились в БТИ, чтобы специалисты сделали оценку существующего фундамента. После выезда на место сотрудники этой организации дали ответ, что как такового фундамента не существует. Поэтому в дальнейшем земля изымалась сельсоветом по процедуре неосвоения земельного участка. Изъят участок был в сентябре 2019 года.

Повторюсь: фундамента там нет, и это не мы решили, а специалисты БТИ. Мы же не будем с ними спорить. А для нас нет большой разницы, как именно изымать — по указу через суд или решением сельсовета по Кодексу о земле.

— В протоколе о результатах открытого аукциона указано, что Алексей Шумский был единственным участником аукциона.

— Там была ошибка. Я указала это исполнителю: там должно быть написано «победитель» аукциона, а не «единственный участник». Суть вопроса от этого не меняется.

— Документ является верным с такой ошибкой?

— Ну а почему не является? Если кто-то оспаривает... Также мы можем внести исправления. Мы же в любое решение вносим. А это даже не решение — результаты аукциона. Шумский был не единственным участником, были еще люди, которые вносили взнос, регистрировались как положено.

— Сельсовет занимается предпродажной подготовкой участков — окосить, вывезти мусор и т. д.?

— Да, занимается. Но в данном случае мы немного недосмотрели: одновременно изымался соседний участок, брата Евгения, и тот, выполняя наше решение, сгрузил свои стройматериалы на землю брата. То есть он не успел их вывезти.

Когда это обнаружилось, мы предлагали Шумским отказаться и не оформлять документы, открутить аукцион, пока не заплачены деньги и не перерегистрирована земля. Но пара настаивала, что им все понравилось и они будут строиться. А потом уже начали жаловаться. На данном этапе назад уже не отыграешь.

Хроника коронавируса в Беларуси и мире. Все главные новости и статьи здесь

Самые оперативные новости о пандемии и не только в новом сообществе Onliner в Viber. Подключайтесь

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by