Это колоссальное по своим масштабам и последствиям событие стало уроком того, к чему приводит безудержное удовлетворение давних амбиций одних «великих держав» за счет других, проигравших, установление нового несбалансированного «мирового порядка», который систематически расшатывался противоречиями между государствами-победителями.

Вторая мировая война стала непосредственным следствием Первой мировой. Про тот конфликт, у которого также в этом году был юбилей, сейчас вспоминают мало: его размах померк на фоне случившегося двумя десятилетиями позже, но между тем вызванные им тектонические по своему значению потрясения обеспечили скорое повторение «Великой войны». В каком-то смысле слом эпох в 1918-м превзошел по своей грандиозности 1945-й. Если вдуматься, за пресловутым «выстрелом в Сараево» последовало крушение сразу четырех прежде могучих империй (Российской, Германской, Австро-Венгерской, Османской), столпов, на которых долгое время стояла Европа. На их обломках образовалось множество новых небольших государств, но у их бывших метрополий не могли не родиться в их адрес реваншистские настроения. Четырехлетнее крушение старого мира привело к резкой радикализации массовых настроений, появлению огромной страны с совершенно новой социальной системой (Советского Союза), ставшей постоянным источником явной и мнимой угрозы для правительств остального мира.

Заключая мир в 1918 году и оформляя новый мировой порядок, государства-победители, и в первую очередь Великобритания и Франция, повели себя как школьные отличники, внезапно превратившиеся в хулиганов. Сила (да и по большому счету правда) были, безусловно, на их стороне, но распорядились они ими неразумно. Созданная после 1918 года в Версале, а потом в Вашингтоне система международных отношений была нацелена лишь на удовлетворение их интересов при полном игнорировании интересов проигравших стран. Безусловно, их наказание было справедливо и неизбежно, вопрос был лишь в его масштабе. В той тонкой грани, когда унижение прежних королей пищевой цепочки становится для них невыносимым.

Главной проигравшей стороной была, конечно, Германия. Ее империя распалась, на место прежней монархии пришла демократическая Веймарская республика, оказавшаяся крайне нестабильным образованием. Эта нестабильность усиливалась экономическим кризисом, в немалой степени усугубленным колоссальными репарациями, наложенными на страны государствами-победителями.

На этом фоне обострение имперских комплексов было неизбежно. Многие немцы (и их число по мере «нарастания кризисных явлений в германской экономике» лишь увеличивалось) считали, что с ними обошлись несправедливо, что их не просто наказали, а демонстративно унизили, лишили армии, более того, они были уверены, что «единый великий народ» жестоко разделили по нескольким государствам (Австрия, Чехословакия, Польша, Литва). Последний фактор был особенно болезненным.

Появление в условиях веймарской демократии популистской политической силы, которая бы использовала все эти настроения, а затем пришла к власти вполне законным способом, было лишь делом времени. Так и получилось в 1933 году с НСДАП и ее лидером (фюрером) Адольфом Гитлером.

Гитлер предложил всем «униженным и оскорбленным» немцам то, что они хотели: стабильность власти и экономики, восстановление армии и флота, объединение всей нации в одно государство, наконец, возврат Германии в число великих держав, способных влиять на мировой порядок. То есть предложил без восстановления монархии вернуться к славным довоенным временам, на фоне разрухи 1920-х казавшихся немцам раем. Были в его программе и заманчивые для них новшества, например, завоевание «жизненного пространства» на Востоке.

Увы, но созданный после 1918 года мировой порядок в данной конкретной исторической ситуации обеспечил приход нацистов к власти, а затем уже личность их фюрера стала немаловажным фактором в развязывании очередного всемирного конфликта. Гитлер еще в середине 1920-х говорил о неизбежности очередного столкновения с Францией и необходимости борьбы за увеличение «коренных земель нашей Родины» за счет соседних государств, в первую очередь СССР и буферных стран между ним и Германией.

Но немецкий реваншизм был лишь одним из факторов очередного «усиления международной напряженности». К 1930-м годам внезапно выяснилось, что почти все европейские (да и не только) государства имеют территориальные претензии друг к другу. В Советском Союзе шла ускоренная индустриализация, и его мощь крепла на глазах. Хотя Сталин официально отказался от идеи «мировой революции» и разгромил поддерживавших ее троцкистов, начав строить «социализм в отдельно взятой стране», большевизм и коммунизм все равно пугали европейцев. Гитлер сыграл на этих страхах, под шумок начав сначала восстанавливать военную мощь Германии (для борьбы с «коммунистической угрозой»), а затем и все активнее захватывать «утраченные» прежде территории. Сначала Саар, потом Рейнская область, Австрия, Судеты. Великобритания и Франция выбрали «политику умиротворения» и жестоко просчитались.

В охваченной гражданской войной Испании произошло первое столкновение советских и немецких военных специалистов, поддерживавших противоположные стороны того конфликта. Италия Муссолини вторглась в Эфиопию. В Азии Япония напала на Китай. Эти три государства стали естественными союзниками, решившими разделить мир. Война стала неизбежна. Франция и Великобритании еще согласились с захватом Чехии и превращением ее в протекторат, а также созданием немецкой страны-сателлита в Словакии, но Польшу сдавать были не намерены.

Польский вопрос

За пять лет до начала Польской кампании вермахта ее ничего не предвещало. Через год после прихода к власти Гитлер по собственной инициативе нормализовал отношения с Варшавой, но, конечно, не потому, что поляки казались ему естественным и сильным союзником (как раз наоборот, он всегда подчеркивал многовековую вражду между народами). Дружественные отношения с Польшей были нужны фюреру для решения западных территориальных вопросов, ведь Вторая Речь Посполитая была неплохим буфером между Рейхом и Советским Союзом.

Разобравшись с Австрией и Чехословакией, «собрав немецкие земли» на Западе, он немедленно обратил внимание на Восток, где, с точки зрения Гитлера, также существовала территориальная проблема. Немецкая Восточная Пруссия была отделена от основной территории страны так называемым «польским коридором», оставленным после Первой мировой войны Польше для обеспечения ее выходом к Балтийскому морю. Кроме того, существовал населенный преимущественно немцами «Вольный город Данциг», формально находившийся под управлением Лиги Наций, но по сути к этому времени контролировавшийся местными нацистами. Все это Гитлер, естественно, считал «коренными германскими землями».

В январе 1939 года министр иностранных дел Рейха Риббентроп потребовал у польского посла согласия на аншлюс Данцига и строительство экстерриториальной (т. е. не подчинявшейся Польше) автострады через территорию «польского коридора» в направлении Кёнигсберга. Разумеется, все прекрасно понимали, что это лишь первые претензии, ведь под контролем Варшавы было еще немало «германских земель». Отказавшись превращаться в германских сателлитов, поляки обратились за помощью к западным союзникам, получив гарантии их защиты. В свою очередь, 23 августа 1939 года (за 8 дней до начала Второй мировой) Германия подписала пакт о ненападении с СССР, согласно которому участь Польши была фактически предрешена, тем более что уже с весны того же года немецкие стратеги готовили свой первый блицкриг — стратегический план «Вайсс».

Гитлер до последнего надеялся, что Великобритания и Франция блефуют, что они в конечном итоге не будут вступать в войну с ним из-за какой-то там Польши. Целая серия немецких провокаций, терактов, диверсий на польской территории против проживавших там немцев должны были обеспечить видимость репрессий со стороны Варшавы. Германская агрессия подавалась как вынужденный шаг для защиты польских «фольксдойче», и фюрер рассчитывал, что этого хватит для нейтрализации Франции и Великобритании.

Финальным аккордом стала операция «Гиммлер», подразумевавшая нападение немцами «под польским флагом» на ряд приграничных германских объектов. Самый известный эпизод этой провокации произошел 31 августа 1939 года, когда в 20 часов группа эсэсовцев во главе с штурмбаннфюрером СС Альфредом Науйоксом ворвалась в здание немецкой радиостанции, расположенной в городке Гляйвиц в 10 километрах от границы с Польшей. Они были переодеты в польскую форму и, конечно, изображали вероломное нападение на Рейх. Передав в эфире сообщение: «Внимание! Это Гливице. Радиостанция находится в польских руках…» и оставив на месте происшествия несколько трупов узников Дахау и одного застреленного польского фермера, эсэсовцы ретировались. Затем эти тела (также в польской форме) были продемонстрированы журналистам в качестве доказательства агрессии со стороны Польши.

Повод для войны был найден, план «Вайсс» ввели в действие. К этому моменту немцы сосредоточили на своих восточных границах 37 пехотных дивизий и 18 прочих военных соединений. Основные силы были сосредоточены в районе Силезии (три армии группы армий «Юг»), в Померании (1 армия) и Восточной Пруссии (1 армия, обе составляли группу армий «Север»).

В 4:30 утра люфтваффе начали массированную бомбардировку польских аэродромов, в 4:40 был нанесен авиационный удар по польскому городку Велюнь, ставшему первым из погибших во Вторую мировую населенных пунктов. В результате бомбежки было уничтожено 75% города.

В 4:45 немецкий учебный линкор «Шлезвиг-Гольштейн», шестью днями ранее зашедший в Данцигскую бухту, начал обстрел польского гарнизона, охранявшего военно-транзитный склад на полуострове Вестерплатте. Семидневная оборона Вестерплатте, оказавшегося в окружении гарнизонов, стала первым подвигом Второй мировой, а сам полуостров — польской «Брестской крепостью». Двести пять поляков целую неделю оборонялись от многократно превосходящих их сил вермахта.

Одновременно немцы перешли в наступление по всему фронту протяженностью 1600 километров. Несмотря на упорное сопротивление поляков, блицкриг оказался действительно молниеносным. Окружение Варшавы закончилось уже 14 сентября, двумя днями ранее немецкие дивизии были уже у Львова. 17 сентября свой «польский поход» начала Красная армия, 28-го — после ожесточенного штурма пала польская столица. Последний очаг сопротивления у Коцка был подавлен 6 октября. Вместо двух недель (согласно плану «Вайсс») поляки продержались в 2,5 раза дольше.

Первого сентября 1939 года, ровно 80 лет назад, выступая перед Рейхстагом, Адольф Гитлер заявил: «Я более не вижу готовности со стороны польского правительства вести с нами серьезные переговоры. Предложения по посредничеству потерпели неудачу, потому что за ними последовала всеобщая польская мобилизация, сопровождавшаяся новыми зверствами со стороны поляков. Этой ночью произошел 21 инцидент, прошлой ночью — 14, из которых три были очень серьезными. Поэтому я решил говорить с Польшей на том же языке, на каком Польша разговаривала с нами в последние месяцы. Сегодня ночью регулярные польские войска впервые обстреляли нашу территорию. С 5:45 утра мы отвечали на их огонь… Я буду продолжать эту борьбу, неважно, против кого, до тех пор, пока не будет обеспечена безопасность Третьего рейха и его права…»

Гитлер пока не знал, что его борьба, которая на самом деле оказалась борьбой против всей планеты, не потерявшей человеческий облик, будет продолжаться шесть лет, унесет десятки миллионов жизней и закончится закономерным крахом Третьего рейха и всех его антигуманных прав.

Читайте также:

• «Бабушка умерла!» Как нацисты устроили провокацию, развязавшую Вторую мировую войну
• Выжженная земля: как поляки восстановили город, в котором началась Вторая мировая война
• «Стереть с лица земли». Как нацисты попытались полностью уничтожить Варшаву и почему поляки смогли ее воскресить
• Pax Germanica: могли ли Германия и ее союзники победить во Второй мировой войне

Библиотека Onliner: лучшие материалы и циклы статей

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by