Доцент, кандидат исторических наук Игорь Углик объездил каждый уголок Беларуси и везде находил что-то новое: традиции, слова, обряды, архитектуру, людей. Говорит, встречал даже ведьм (во всяком случае, так считали они сами и все деревенские). Недавно на глаза историку попалось старое академическое издание с описанием деревень XVII века. В некоторых местечках историк бывал уже не раз, а потому подметил любопытную вещь: в двух селах Клецкого района фамилии жителей сохраняются уже как минимум четыреста лет.

Первым делом отправляемся в деревню Блевчицы. Не считая приехавшей автолавки и юбилея бабы Ларисы, из событий недели здесь только вчерашний дождь. Такой выпуск афиши не спасла бы даже Джессика Альба (на самом деле, спасла бы). Подобные деревни рассыпаны по всей стране и мало чем отличаются друг от друга: деревянные дома, пластиковые пальмы, плохие дороги и простые люди.

Историк открывает тетрадь с записями, зачитывает фамилии семей, которые жили здесь четыреста с лишним лет назад, и предлагает начать экскурсию со старого кладбища. Чуть поодаль от новых захоронений находим довольно старые с бетонными надгробиями. Прочесть надписи на большинстве памятников конца XIX века не удается, но несколько фамилий разглядеть все же возможно. Из совпадающих — Кобрин, Тупица, Варвашеня, Варченя и Лапотко (Лопатко).

На относительно свежих захоронениях встречаем те же фамилии. Историк удивлен: сейчас семьи не так часто остаются жить в тех же локациях, что и их пращуры.

На самом кладбище находим несколько лип и старые ульи. Гулу пчел ученый искренне обрадован: если верить инвентарям, пчеловодством в этих краях занимаются уже больше 450 лет!

— Бортничеством в этих краях занимались всегда. В начале XIX века здесь содержали двенадцать ульев, да и в принципе во всей округе не было деревни, где стояло меньше восьми, — объясняет ученый.

За конкретикой идем к одному из домов, где нас уже заприметила любопытная бабушка.

— В Блевчицах я с 1938 года. Сначала жила в доме напротив, а потом с батьком из-за штанов и 15 рублей поссорилась и в эту хату переехала, — откровенничает старушка. — Пчелы? Да, раньше много кто держал, а сейчас уже некому, одни старики остались. На кладбище кто-то ульи еще ставит, но я даже не знаю кто. Может, из другой части деревни. 

Историк спрашивает о деревенских традициях и названиях хозпостроек. Старушка с трудом вспоминает, как деревня жила раньше, но искренне радуется каждому восстановленному факту.

— Раньше свадьбы интересно праздновали, молодых рушником связывали, на подушку усаживали, гуляли всей деревней, музыкантов приглашали. У нас это называлось «свадьбой на трубах». Рядом жил мужик, который на духовых играл. Да-да, на дуде, точно! — улыбается старушка.

— На Купалье мы всегда ведьму жгли, а на Щедрик маски надевали и колядовали. Сама помню, как в маске зайца по колбасу бегала. Кто в волка переодевался, кто в козу, кто в деда... А ночью гадали: насыплем сена под скатерть и достаем по одной травинке. Если целая попалась — повезет, а если сломанная, то не сбудется загаданное, — замолкает бабушка и уносится в воспоминания.

— А застеночка у вас не было, где когда-то шляхта жила? — не дает помечтать историк.

— А бог его знает. Раньше ж улиц у нас не было: деревня да и деревня. Мы сами называли кусок на отшибе Тупицами, а за ним пару домов — Заречное или Замосток. А кто там жил… Люди жили.

Тупицы, наверное, по фамилии. У нас тут все Тупицы и Лопотки. Я ж и сама до свадьбы Лопоткой была. 

Оставляем бабушку в воспоминаниях и отправляемся дальше по деревне. Игорь Григорьевич объясняет смысл своих вопросов.

— Раньше дробная шляхта жила отдельно от остальных деревенских. Их кусок земли назывался застенком. Мне часть деревни на отшибе показалась любопытной. Поскольку деревенские даже дали месту свое название по фамилии жителей, вероятно, там и жили шляхтичи. В инвентарях это обозначено, только конкретного места не указано. Конечно, сейчас там такие же дома, как и везде, хотя сам факт любопытный.

На улицах местных почти нет. Двухметровый историк с блокнотом и фотоаппаратом собирает в окнах косые взгляды. Какой-то старик в шапке кричит сквозь грязное стекло что-то оскорбительное и велит убираться. Решаем прислушаться и двигаемся дальше, пока дед не достал из-под кровати берданку.

Игорь Григорьевич обращает внимание на любопытное расположение домов на участках: многие из них стоят перпендикулярно улице, а хозяйственные постройки выстроены в одну линию за домом. Так расположены и некоторые относительно новые, кирпичные или блочные дома. Для обывателя — ничего необычного, для ученого — настоящая находка.

— Сейчас дома обычно строят параллельно дороге, что вполне логично: так строение закрывает от посторонних двор и помогает удобно расположить огород. Раньше же все дома в Центральной и Западной Беларуси строили иначе, и совсем неслучайно.

Влияние на формирование деревень оказала волочная реформа, инициированная королевой Боной Сфорца во второй половине XVI — начале XVII века. Смысл реформы состоял в систематизации податей и наделении каждого хозяйства определенным размером земельного участка. В ходе реформы были созданы новые деревни и перепланированы старые. При новой, уличной планировке крестьяне получили достаточно большие куски земли, которые были поделены на узкие прямоугольники, идущие в поле.

Поскольку участки были очень узкие, поперек дома никто не ставил, и все постройки тянулись вдоль этой узенькой полосочки. В Блевчицах я заметил много дворов, где все постройки выстроены в одну линию и тянутся на 80—100 метров. Это говорит о том, что люди строят дома таким образом по инерции, без понимания смысла такой планировки.  

В деревне достаточно много заброшенных домов и погребов. Конечно, во всех уже побывали местные и вынесли все ценное. Но у историков другие ценности.

В одном из таких строений, со всех сторон спрятанного кустами и деревьями, находим части старого ткацкого станка. Все в домашнюю коллекцию.

Из Блевчиц перемещаемся в деревню Бабаевичи, которая находится буквально в нескольких километрах от Клецка.

Судя по инвентарям, в 1665 году здесь было 59 дворов, в которых проживало 79 человек (вероятно, при подсчете учитывались только мужчины). Затем деревня росла: в 1805 году здесь жило уже 150 человек.

Сегодня здесь только дачники. Через условную границу соседних участков две женщины обсуждают грядущие похороны односельчанина и ругают водителей грузовиков, которые невольно орошают дорогу навозом.

— Сейчас тут уже ничего нет, но когда я еще маленькая была, тут и люди работали, и традиций много было, и мастеров своих. В деревне всегда пчеловодов было много, только сейчас заниматься перестали, когда в деревне все липы срезали. Всегда мы баранов держали, овечек, бычков, в каждом доме корова была. Сегодня уже никому это не надо. А моему дому, между прочим, уже больше ста лет, а может, и все двести! Только моя бабка здесь девяносто лет прожила, а потом мать, и я вот 58 лет живу! — хвастает женщина и продолжает разговор с соседкой.

Сегодня от старой деревни не осталось практически ничего: большинство домов перестроили, старинное кладбище заброшено и находится в ужасном состоянии, потомков местных жителей почти нет.

Наверное, совсем скоро и этих мизерных знаний, которые несут оставшиеся несколько десятков человек, не станет. Игорь Григорьевич разводит руками и подводит итог экспресс-экспедиции.

—Люди очень мало знают о белорусских деревнях, нам кажется, что у нас ничего нет, хотя изучать этот вопрос можно очень долго. Это даже в самой обычной деревне прослеживается: не зная ничего об истории родных мест, люди инертно занимаются теми же делами, что и их прапрадеды: до недавнего времени многие выращивали волов, баранов, занимались пчеловодством или плотницким делом. Хотя, если проехать двести километров, например, на юг, там вы увидите совершенно других людей с другими интересами и занятиями. Просто потому, что так сложилось.

От редакции. Есть история о необычных людях, строениях или местах? Пишите на dm@onliner.by.

Читайте также: 

• Репортаж из утопленной в болотах белорусской деревни, которая веками развивалась отдельно от всего мира
• «Замки» на могилах, упыри и костомахи. Репортаж из белорусской «деревни вампиров»
• Едем на поиски праха последнего короля Речи Посполитой и его сокровищ в белорусскую деревню
• Жить в деревне, работать в Минске. Молодая семья купила дом за $21 тысячу и открыла бизнес в столице

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by