Наши предки специально осушали болота, чтобы сделать почву плодородной и вырастить на ней что-нибудь съедобное. Так за 150 лет насушили 3 миллиона гектаров земли. Сейчас мы пытаемся исправить ошибки прошлого, вернуть воду и восстановить естественный природный баланс. Благодаря неравнодушным людям это удалось сделать на 60 тысячах гектаров Беларуси. Малюсенький шаг в огромнейшем деле. Мы побывали на самом крупном объекте восстановления водного режима в Беловежской пуще и попрыгали на недавно построенной плотине, чтобы хорошенько утрамбовалась. Подробности читайте в этом репортаже.
В Беловежской пуще мелиорация началась еще в конце XIX века и продолжалась до конца XX. В результате половина болот была осушена, все маленькие речки — спрямлены, а сеть каналов лесной мелиорации разрослась.
Сегодня Беловежская пуща, по сути, самый титулованный лес Беларуси и объект всемирного природного наследия ЮНЕСКО. А еще — дом для многих редких видов животных и растений. Чтобы они продолжали жить, им нужна вода.
— В свое время мелиорация дала нам много сельскохозяйственной продукции. Но сейчас, с изменением климата, она ударяет негативными последствиями. Это сказывается и на сельхозугодьях, и на лесных угодьях, и на экосистеме в целом, — уверен Александр Винчевский, директор природоохранной общественной организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны».
Да, наша экономика когда-то, безусловно, выиграла от новых земель. Зато сейчас мы страдаем от побочных эффектов. Сегодня осушенные поля деградируют, эрозия захватывает все новые площади, севооборот не спасает, а почва превращается в бесплодную пыль. Последствия бездумной мелиорации — песчаные бури, засухи, мелководье на реках и в колодцах.
За последние четыре десятилетия количество осадков на территории Беловежской пущи уменьшилось на 15%. Первыми это почувствовали на себе ели, потому что у них — поверхностная корневая система. Почти полностью исчезли ясени, вместо них приходят граб и ольха. Деревья просто высыхают из-за низкого уровня грунтовых вод и нехватки влаги. Климат поменялся так, что зимняя оттепель в пуще стала нормой. Болото не успевает поглотить в себя столько воды, потому что само еще стоит замерзшее после зимы. Тогда вода отходит по каналам в реки, а летом — когда природа расцветает — ее просто не хватает. Растения мучаются от засухи.
— Как говорится у нас в пуще, без воды — ни туды, ни сюды. Со временем мы стали замечать, что уровень воды на болоте упал, и это большая проблема.
Во всем мире нет воды, там больше всего ценятся нефть и газ. А ведь самое главное — вода. Там, где есть вода, там есть и жизнь — и птицы, и звери, и налаживается климат, — убежден Василий Филимонов, главный лесничий ГПУ «Национальный парк „Беловежская пуща“».
И он прав. В 2013 году в нацпарк всеобщими усилиями стали возвращать воду. Была разработана целая программа по поддержке заповедности пущи, важной частью которой стали работы по повторному заболачиванию. Это совместный природоохранный проект Национального парка «Беловежская пуща», общественной организации «Ахова птушак Бацькаўшчыны» и Франкфуртского зоологического общества.
Так, благодаря этой программе в 2016 году было восстановлено болото Дикий Никор, в 2019-м — восточная часть болота Дикое. Чуть позже первой в старое русло вернулась одна из малых рек нацпарка — Соломенка.
В августе этого года велись работы на самом крупном объекте ренатурализации в Беловежской пуще. Это сеть каналов Жарковщина на севере нацпарка площадью более 1200 гектаров. Проектная территория расположилась в Свислочском районе Гродненской области. Она практически вся включена в состав трансграничного объекта всемирного природного наследия ЮНЕСКО «Беловежская пуща». Значительная часть объекта входит в состав заповедной зоны нацпарка.
Сеть каналов Жарковщина была создана еще в 1930-е годы. Водная сеть в этой местности увеличилась в три раза и составила почти 23 километра. Инициаторы осушения всеми силами тогда стремились повысить производительность леса и улучшить качество заболоченных территорий. Также каналы использовались для транспортировки дерева.
Потомкам приходится пожинать плоды. К сожалению, без заграничной поддержки мы бы не справились. Проект по восстановлению водного режима полностью финансируется Германией. Если гранта не будет — вся деятельность остановится.
— Природа не имеет границ. Мы в Германии активно используем полученный на вашем примере опыт, — рассказывает Михаэль Бромбахер, руководитель европейского отдела Франкфуртского зоологического общества. Эта организация и дает деньги на восстановление водного баланса у нас. — Наша общая главная задача — сохранить лес для будущих поколений. А восстановление гидрорежима Жарковщины — это еще один шаг по возвращению воды в Беловежскую пущу.
На сайте Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды можно найти любопытную цифру: в партнерстве с ПРООН восстановлено около 60 тысяч гектаров неэффективно осушенных белорусских болот, мы оказались в числе мировых лидеров в этом деле. Однако не стоит забывать, во-первых, какая площадь в свое время была «обезвожена». А во-вторых, сколько денег на восстановление гидросистемы потратили мы (правильный ответ — нисколько).
— Конечно, восстанавливать экосистему в природное русло — дело нужное. Тем более зная, какая у нас ситуация с водой во всей республике, не только в нацпарке. Но найти свободные бюджетные деньги тяжело, — говорит Сергей Сазонов, консультант управления лесного хозяйства Министерства лесного хозяйства. — Да, стране нужна вода. В то же время полностью все не заболотишь, во всем нужен разумный подход, чтобы это болото не мешало расти лесу, а наоборот, помогало, важно не навредить почве. Везде нужна экспертная оценка.
Подрядчику в лице Свислочского предприятия мелиоративных систем удалось построить 105 плотин на объекте восстановления гидрорежима «Сеть каналов „Жарковщина“». Лучше всего их эффективность можно будет отследить весной, при сдерживании паводковых вод.
Все плотины спроектированы неравномерно. К примеру, в северной части объекта они посажены густо, чтобы сдерживать давление воды в каналах. А ближе к западной части рельеф более пологий — плотины можно строить реже.
Осторожно пробираемся по заповедному лесу Беловежской пущи. Дышится хорошо, воздух чистый, как и в любом другом лесу. В какой-то момент ноздри улавливают приятный аромат веселки.
По дороге к последней построенной на Жарковщине плотине натыкаемся на пихту белую. Между прочим, ее здесь быть не должно. Это очень редкий вид деревьев, занесенный в Красную книгу. Наверное, в этом и есть прелесть пущи — встретить что-нибудь эксклюзивное.
— Это самая верхняя часть мелиоративной системы, сети каналов. Вот идет канал, через него — мостик. А вон там свеженькая плотина. Видно, что вода на ней задерживается, — проводит короткую экскурсию Виктор Фенчук, координатор программ по Беларуси Франкфуртского зоологического общества, эколог, специалист «Аховы птушак Бацькаўшчыны» по природоохранным вопросам. — Это обтекаемый тип плотины. Благодаря ей вода будет сдерживаться и только излишки снова попадут в канал. На самом низовье объекта установлены переливные плотины из шпунта, чтобы сохранить ток воды в речке.
Чтобы не нарушить естественное обличье леса и не повредить деревья, строители работали с ювелирной аккуратностью на мини-экскаваторах.
Все 105 плотин в Жарковщине удалось построить за один месяц. На каждую уходило всего пару часов. Но перед строительством как минимум три года было потрачено на невидимую на первый взгляд работу.
Сначала возникает идея создания такого объекта, потом разрабатывается научное обоснование, которое подтверждает реальную необходимость данного сооружения. Затем объявляется тендер на проект, нужно время на его подготовку. Потом проводится ОВОС — оценка воздействия объекта на окружающую среду. И только в конце объявляется тендер на строительство.
Весь объект обошелся в сумму чуть более 100 тысяч рублей. Конечная стоимость каждой плотины в среднем — 1000 рублей.
— Сооружения спроектированы так, чтобы ими не нужно было управлять. Здесь нет шлюзов, которые необходимо открывать и закрывать. Это сооружения из местных материалов. Гарантийный срок у таких плотин — три года, а стоять они будут долго, — продолжает Виктор Фенчук. — Да, периодически их надо обследовать. Если что-то и случится, то их можно подлатать местными силами. Плотины не потребуют сложных решений и огромных ресурсов. В обслуживании нам помогут лесничества. Волонтеры тоже любят это дело: не каждый день своими глазами видишь, как задерживается вода. Это очень вдохновляет.
— Глобальная цель природоохранного проекта — укрепление заповедности Беловежской пущи, восстановление здесь натуральных процессов и популяризация пущи как модельной территории на международном уровне, — рассказывает Виктор Фенчук. — Конечно, нашей наиболее актуальной задачей является восстановление гидрологического режима после мелиорации.
Сегодня в пуще нет практически ни одного участка леса, не затронутого мелиорацией. А это, между прочим, 150 тысяч гектаров. Проект помог восстановить около 3 тысяч гектаров. Работы — непочатый край.
Природоохранная программа вернула пущанский водный режим в прежнее русло лишь на 10% от всей желаемой территории. Во-первых, потому, что денег хватает только на один объект в год. А во-вторых, на многих осушенных болотах до сих пор ведутся сельскохозяйственные работы.
Каждый новый объект ренатурализации становится все более конфликтным. Тем не менее «Стратегия сохранения и рационального (устойчивого) использования торфяников» рассчитана на восстановление еще 75 тысяч гектаров до 2030 года. А это — 15% от осушенных болот. В рамках трансграничного природоохранного проекта уже разработан план по восстановлению гидрорежима на ближайшие десять лет — в нем 29 объектов, на которые стоит обратить внимание. В ближайших планах — возвращение реки Наревка в естественное русло и восстановление осушенных территорий вблизи Жарковщины.
— С 1989 года пуща потеряла 12 тысяч гектаров леса. Это произошло по разным причинам, в том числе из-за изменений гидрологического режима, — приводит статистику Дмитрий Груммо, заместитель директора по научной работе Института экспериментальной ботаники им. В. Ф. Купревича НАН Беларуси. — Если с этим ничего не делать, проблема усугубится. По нашим данным, 40% лесов пущи не находится в естественном природном состоянии, хотя это и природоохранная территория. Лес гибнет, деревья болеют, падают, идет рубка.
Ура, мы сдвинулись с мертвой точки и уже начали что-то делать. Хорошо, если грант продлится на многие десятилетия вперед. А если не продлится? Земля снова продолжит умирать без воды, а вместе с ней и все остальные.
Но будем оставаться оптимистами. Эксперты уверены, что в перспективе заболачивание в пуще сулит много полезных «плюшек». К примеру, уровень грунтовых вод поднимется до 50 сантиметров и выше, что должно остановить распространение короеда. Также это приведет к тому, что деревья не будут так сильно высыхать.
А еще где-то улучшится, а где-то и полностью восстановится торфообразование. Снизятся выбросы парниковых газов, которые высвобождаются в результате минерализации торфа. И вишенка на торте — на когда-то осушенные территории вновь вернутся редкие охраняемые виды растений и животных.
А вот копытные, наоборот, должны будут избегать этих мест, что позволит лесу восстанавливаться быстрее. Так и нам, людям думающим, когда-то нужно было избегать необоснованных вмешательств в природу. Теперь пожинаем плоды.
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by