На прошлой неделе читатели Onliner активно обсуждали нетипичную историю, в которой уборка элитной квартиры обернулась судебными разбирательствами и потенциальной потерей баснословных денег для клинеров. Почти 200 000 просмотров, 1700 комментариев — белорусы не могли остаться равнодушными к конфликту между богатыми и теми, кто помогает делать их жизнь проще (чище). К моменту выхода статьи вторая сторона не стала давать комментарий по случившейся ситуации, но позже связалась с редакцией через юриста, который представлял интересы истицы в суде и в курсе того, как развивалось дело. Заместитель председателя общественного объединения «Защита потребителя», директор экспертной организации ОДО «ФедКон» Сергей Федорец ответил на витавшие в воздухе вопросы и пояснил, как это дело видится с другой стороны.
— Наша организация, пожалуй, единственная в республике, которая работает с потребителями действительно бесплатно: мы не просим ни пожертвований, ни членских взносов, ни тому подобного. Между нами и второй стороной просто заключается договор безвозмездного оказания услуг, а уже при обращении в суд мы вместе с остальными документами предоставляем калькуляцию своих расходов. И в том случае, если суд удовлетворяет иск, наши требования также удовлетворяются и услуги оплачивает проигравшая сторона. Нет — остаемся ни с чем.
Исходя из этого, мы очень тщательно выбираем дела, с которыми будем работать, сразу оценивая их перспективность. Нет смысла тратить время на дело, подготавливать иск, ходить на заседания, если в конце получишь даже не ноль, а минус. Для понимания ситуации могу уточнить, что за два последних года мы подали в суд 75 исков. Из которых только в одном случае получен отказ, — говорит специалист.
В статье истица указывала, что между моментом уборки и выставлением претензии прошло более двух месяцев и, мол, в это время была тишина. На самом деле это не совсем так: 31 августа моя клиентка, желая решить вопрос, отправила Екатерине по электронной почте претензию, на которую не получила ответа.
В начале сентября Марина обращалась письменно в Мингорисполком и Администрацию Фрунзенского района. Ответы из инстанций приходят, согласно законодательству, в срок от двух недель до месяца. Соответственно, клиентка их ждала какое-то время. Более того, по ответам мы видим, что Екатерина приглашалась в исполком района для разбирательства, но так и не явилась туда (ответ от 20.09.2017). В Мингорисполкоме же она давала пояснения (ответ от 21.09.2017).
После получения таких ответов у моей клиентки не было других вариантов, кроме как обращаться к экспертам. Договор с экспертной организацией был заключен 22.09.2017, заключение специалистов было получено 31.10.2017. То есть понятно, что никто ничего не ждал — истица действовала поэтапно, как это и следовало делать.
С самого начала и далее неоднократно истица предлагала ответчице заключить мировое соглашение. Варианты были разные: Екатерине давали возможность самой купить испорченные детали и поменять их (предлагался даже не обмен товара на товар, а, к примеру, испорченного «барашка» варочной панели на новый, без дефектов). Затем ей готовы были предоставить рассрочку на год, чтобы за это время она выплатила стоимость поврежденного имущества. Чем не выход? Если бы стороны остановились на одном из этих вариантов, все обошлось бы намного дешевле для ответчицы — как минимум штраф в размере суммы иска на нее бы не налагался. Но Екатерина вопрос о мировом соглашении даже не рассматривала — «я подумаю» и на этом все.
Относительно экспертизы: суд предоставлял ответчице возможность поставить перед экспертами любые вопросы, в том числе оценить — оригинал или подделка пострадали, а также какова стоимость изделий. Но Екатерина почему-то выбрала другой путь: попросила установить причинно-следственные связи. Как специалист в сфере экспертной оценки, скажу: это невозможно, так как в стране отсутствует методика определения момента появления недостатков. И ни одна организация (будь то частная или государственная) не установит и достоверно не скажет, вчера произошло повреждение или месяц назад.
Это мы в итоге и увидели в заключении экспертизы, назначенной судом: «Установить, каким именно реагентом или средством было оказано химическое воздействие на поверхности указанных предметов, не представляется возможным в связи с давностью события и отсутствием следов воздействующего вещества на поверхностях предметов. В связи с этим установить, произошло ли химическое воздействие во время уборки, указанной в материалах, либо при иных обстоятельствах, экспертным путем не представляется возможным».
Да, эксперты признали, что большинство дефектов носит эксплуатационный характер. Для тех, кто незнаком с этой сферой, подобная формулировки кажется весомым аргументом. Но я вас разочарую: все дефекты делятся только на два вида — эксплуатационные (а уборка — это тоже эксплуатация) и производственные (брак). Третьего не дано. Так что ни к какой другой категории эти точки, следы побежалости и прочее не могли быть отнесены.
Плюс ко всему мы не знаем, действительно ли на экспертизу были предоставлены те средства, которыми пользовались клинеры во время уборки. Мною и судом неоднократно запрашивались документы на химические средства — чеки, товарные накладные, хотя бы упаковки. Но ничего так и не было получено. Так что не исключено, что ответчица могла предоставить самые нейтральные средства, которые заведомо не могли навредить хромированным и металлическим поверхностям. То есть даже такая выгодная в плане непоявления новых дефектов экспертиза — это не показатель, так как реально использовавшиеся средства не были изъяты сразу. Лично мне клиентка говорила, что клинеры ее заверяли: будет использовано промышленное средство, которое хорошо все отмывает.
Чеки действительно не фигурировали в деле. Супруг Марины объяснил это так: к ремонту семья готовилась заранее и приобретала предметы с 2015 года вплоть до августа 2017-го. Соответственно, многие бумаги потерялись во время переезда.
Истица и ее супруг были уверены в том, что заводского брака у изделий не было. Это даже звучит странно: как у практически 20 разноплановых единиц товаров различных производителей могут быть идентичные повреждения и дефекты, вызванные воздействием химии?
По поводу люстры в детской: да, она не была установлена в момент уборки, но находилась в квартире в открытом виде без коробки, а значит, ее могли протирать этой химией или забрызгать ею.
Поврежденные детали продолжают находиться в квартире, никто ничего не выкидывал и не демонтировал, но только потому, что дело продолжает рассматриваться в суде. Замена будет произведена только после того, как в деле будет стоять точка. Как только истица получит деньги на приобретение новых товаров, старые она сможет отдать ответчице.
Сейчас уборкой в квартире занимается другая клининговая компания. Регулярно приходят девушки и наводят порядок. Новых повреждений нет. Выводы напрашиваются сами.
— В том, что выбор пал на Екатерину и оказываемые ею услуги, нет никакого подвоха: супругов просто устроила цена и время исполнения. Ничего больше. К сожалению, все обернулось так, как обернулось. Ни у истицы, ни у нас не стояло цели обобрать ответчицу до нитки, но законом «О защите прав потребителей» действительно предусмотрен штраф в доход государства в размере иска. Повторюсь, что избежать этого можно было бы, если бы стороны заключили мировое соглашение. А так ответчица только меняла адвокатов (на моей памяти их было трое) и не пыталась искать компромисс.
Екатерина обжаловала решение, но это не дало никакого результата: апелляционная жалоба осталась без удовлетворения и судебная коллегия четко мотивировала почему, — заключает заместитель председателя общественного объединения «Защита потребителя» Сергей Федорец.
Высказаться по вопросу решила и адвокат, которая сейчас представляет интересы Екатерины.
— Законодательство о защите прав потребителей в большинстве своем стоит на стороне потребителей, — отмечает адвокат Адвокатского бюро Максима Терешкова Алеся Терешкова. — Вместе с тем это не означает, что потребитель может потребовать возмещения вреда с любого лица и суд тут же вынесет решение в его пользу без доказательств наличия вреда, вины исполнителя и причинно-следственной связи между действиями исполнителя и наступившими последствиями. Хотя исполнитель и должен доказать, что уборка выполнена качественно, потребителю недостаточно просто сказать: «У меня ущерб, виноват он, пусть попробует доказать, что не он». Потребитель как минимум должен доказать, что поврежденные предметы были качественными до уборки и что химия в случае правильного ее применения не могла причинить ущерб.
На разрешение экспертизы, которая проводилась в рамках судебного разбирательства, нами ставился вопрос, из каких действительно материалов изготовлены предметы и мог ли возникнуть ущерб вследствие некачественности самих предметов, а не уборки. Однако суд отклонил данные вопросы и не поставил их на разрешение экспертизы.
Относительно так называемого «акта об ущербе» необходимо пояснить подробнее. Я неслучайно беру его в кавычки. В силу условий договора и требований законодательства (п. 111 Инструкции по делопроизводству в государственных органах, иных организациях, утвержденной Постановлением Министерства юстиции Республики Беларусь от 19.01.2009 №4) данный акт не является актом об ущербе. Хотя бы потому, что в акте имеется только перечень имущества и не указано, в чем же выразились повреждения, в чем состоит ущерб. Не говоря о том, что подписан он посторонним лицом и не указано место нахождения данных предметов.
Эксперты также установили, что на большинстве предметов имеются повреждения эксплуатационного характера, что также доказывает невиновность Екатерины. В данном случае если бы повреждения возникли из-за примененной химии, то в заключении было бы четко указано, что повреждения возникли вследствие химического воздействия такого-то вещества, а не вследствие эксплуатации. В заключении же прямо указано, что на предметах имеются повреждения, которые носят эксплуатационный характер и не вызваны уборкой.
Существенным является и тот факт, что, помимо Екатерины и ее работников, в момент уборки в квартире были еще строители, которые там выполняли работы. Как пояснили работники Екатерины, они не раз были свидетелями того, как по вине строителей имуществу истицы был причинен ущерб (строители не закрыли окно и за ночь в квартире случился потоп, стремянкой был продавлен паркет).
При таких обстоятельствах и заключении экспертизы от 06.08.2018 утверждать, что виновата в причинении ущерба Екатерина, в корне неверно. В деле нет доказательств, которые прямо доказывают вину Екатерины, есть только предположения истицы, которые ничем не подтверждены.
Возможно, у многих возникнет вопрос, неужели нельзя было разрешить конфликт до суда. Конечно, можно было бы, если бы ущерб действительно был причинен Екатериной. Когда же экспертиза проводится истицей в отсутствие Екатерины, претензия заявляется по прошествии двух месяцев, а перечень поврежденного имущества неустанно растет и вместе с ним растет сумма денежных средств в счет возмещения ущерба, вина в причинении которого ничем не установлена, договориться о чем-либо невозможно. И тогда только суд может разрешить спор. На сегодняшний день возможности обжалования решения суда не исчерпаны, Екатерина намерена бороться за сохранение своего честного имени и восстановление справедливости.
Onliner будет следить за развитием событий.
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!