Первая ласточка

Признаки того, что игрокам рынка следует готовиться к изменениям привычных правил работы, появились в октябре 2014 года. Выступая на собрании деятелей культуры, председатель КНР Си Цзиньпин призвал их не концентрироваться на коммерческом успехе в ущерб художественной и моральной ценности своих произведений. «Искусство должно быть солнечным светом с синего неба и весенним ветерком, которые будут вдохновлять умы, согревать сердца, развивать вкус», — весьма поэтически сформулировал товарищ Си свои пожелания.

Среди присутствующих на мероприятии были писатели и художники, хореографы, актеры, представители других творческих профессий.

Присутствовала и группа архитекторов, к которым глава КНР обратился отдельно. Им он предложил отказаться от проектирования «странных зданий». Судя по комментарию, распространенному государственным агентством «Синьхуа», речь шла о зданиях, художественный образ которых призван был вызывать у публики вау-эффект. Например, о штаб-квартире CCTV, Центрального телевидения Китая, строительство которой по проекту нидерландцев Рема Колхаса и Оле Шерена из бюро ОМА завершилось в Пекине в 2009 году.

Все внимание строительству

К этому моменту Си Цзиньпин возглавлял КНР всего полтора года, но внимание, уделенное архитектуре и неразрывно связанному с ней строительству, было совсем неслучайным. Именно эта сфера деятельности имела для китайской экономики принципиальное значение, во многом обеспечивая тот ее впечатляющий всю остальную планету рост. Неспроста даже критики, считавшие, что вложение многих миллиардов долларов в масштабные проекты по всей стране перегревает экономику, назвали Китай «инфраструктурным маньяком». Возведению автострад, скоростных железных дорог, новых аэропортов, метрополитенов действительно уделялось повышенное внимание.

В каком-то смысле это были стратегические инвестиции в транспортную связность страны, обеспечивавшие миллионы китайцев хорошо оплачиваемой работой.

«Частное» строительство при этом не отставало от государственных проектов, что было естественной реакцией на стремительную урбанизацию КНР. Китайским городам не хватало жилых и офисных помещений, и девелоперы не замедлили ответить на такой спрос соответствующим предложением. При этом, учитывая количество населения и его концентрацию в восточных провинциях Китая, там довольно быстро возник дефицит свободных площадок. Выбор у девелоперов был невелик — китайские мегаполисы принялись расти в высоту.

Соревнование среди провинций

В какой-то момент, впрочем, этот естественный процесс вышел из-под контроля. Не только крупнейшие китайские мегаполисы, но и города среднего по местным меркам размера принялись спорить друг с другом, где будет возведена очередная башня, чей внешний вид и высота призваны заставить ахнуть обывателей, журналистов, конкурентов. К концу 2010-х половина строчек в первой десятке высочайших зданий Земли была занята китайскими небоскребами.

Более того, местные застройщики при одобрении провинциальных властей всерьез вознамерились в 2020-х еще больше увеличить свое представительство в этом топе.

Jinmao International Financial Center в Нанкине должен был достичь 600 метров, Greenland Center в Ухане — 636 метров, Panda Tower в Чэнду — 677 метров, в Сучжоу планировали построить 729-метровую высотку. Для инвесторов и местного руководства высота таких якорных проектов стала мерилом процветания. Очередной амбициозный проект своим наличием показывал и миру, и соседям, и, что было еще важнее, Пекину, что экономика успешно развивается, проблем никаких нет, а есть только очередной рекорд, прославляющий китайские успехи в XXI веке.

Тщеславные проекты

Между тем проблемы, очевидно, были. Зачастую строительство небоскребов, особенно сверхвысоких («супертоллов»), чья высота превышала 300 метров, была вызвана не объективными экономическими обстоятельствами, а лишь желанием похвастаться, выделиться и что-то кому-то показать и доказать. Инвесторов и местные власти не интересовало, действительно ли тому или иному городу нужен новый 600-метровый небоскреб, есть ли арендаторы на его офисные помещения, постояльцы для его гостиничных номеров, покупатели апартаментов.

Например, в 2018 году в Китае одновременно строилось сразу 88 зданий выше 200 метров, примерно две трети из всех небоскребов такой высоты в мире.

К 2022-му общее количество «супертоллов» в стране, взявших 300-метровую отметку, составило 99 штук. Увы, статистика по заполняемости их помещений оставляла желать лучшего. Если у самых известных китайских супернебоскребов (например, шанхайской Shanghai Tower или пекинского China Zun) все было более-менее в порядке, то в более провинциальных городах даже в таких якорных объектах пустовало в среднем более 40% всех площадей. Для того чтобы понять, что решение строить сверхвысокое, а не более скромное здание было вызвано исключительно тщеславными соображениями, не надо было быть лауреатом Нобелевской премии по экономике.

Борьба с излишествами

К тому же сверхвысокие здания при всей своей престижности куда более затратны, чем более соразмерные человеку башни. Возведение объектов, чья высота превышает 200, а тем более 300 и более метров, требует не только дополнительных объемов бетона и стали, которые можно было бы потратить на более полезные проекты. Такие башни куда сложнее с инженерной точки зрения, они потребляют больше ресурсов, куда дороже в повседневном обслуживании, они должны отвечать совершенно иным стандартам по сопротивлению ветровой нагрузке, пожарной безопасности, устойчивости к землетрясениям. В итоге средняя стоимость квадратного метра получается существенно выше, а если этот метр после окончания работ окажется никому не нужен, то застройщик может оказаться в сложной финансовой ситуации.

Государство в этом смысле вовсе не заинтересовано спасать компании, чьи владельцы не смогли соотнести собственные амбиции с реальной ситуацией на рынке недвижимости.

В 2020 году по оценкам Совета по высотным зданиям и городской среде, крупнейшей международной исследовательской организации, занимающейся вопросами строительства небоскребов, в КНР насчитывался 81 незавершенный небоскреб-долгострой. Шансы 66 из них на сдачу в эксплуатацию были оценены Советом как бесперспективные.

Суровые ограничения

Все эти описанные выше обстоятельства были очевидны и центральным регулирующим органам Китая. С 2016 года в стране последовательно вводятся ограничения на сооружение сверхвысоких зданий. В актуальной версии от 2021 года введенные Комиссией по национальному развитию и реформам КНР правила полностью запрещают строительство небоскребов выше 500 метров по всей стране. Этот лимит вынудил даже девелоперов уже начавших строиться башен оперативно снизить их окончательную высоту до приемлемых отметок. Так, Greenland Center в Ухане, законченный в текущем году, вместо 636 метров оказался 475-метровым, а, например, Jinmao International Financial Center в Нанкине, строительство которого должно быть завершено в 2025-м, из 600-метрового превратился в 499,8-метровый.

Это было лишь одно из ограничений.

В крупнейших мегаполисах строго ограничено, вплоть до рассмотрения каждой индивидуальной заявки, даже возведение небоскребов выше 250 метров. В городах с населением менее 3 миллионов человек такой лимит установлен на отметке в 150 метров. При этом архитектура новых объектов должна соответствовать уже сложившемуся облику населенного пункта и не быть вызывающей. Это не что иное, как отсылка к настойчивому пожеланию председателя Си отказаться от «странных зданий». Чиновникам, которые, несмотря на такие предписания, все же пойдут на их нарушение, обещаны всевозможные кары.

Экономика должна быть экономной

Лимиты на высотное строительство стали частью более широких мер, призванных притормозить стройки, которые не обеспечивают очевидной финансовой отдачи. Темпы развития китайской экономики снижаются, и в попытке предотвратить возможные «пузыри» в строительной отрасли Пекин вводит куда более жесткий контроль за инвестициями, особенно государственными. Так, схожие меры введены и для метрополитенов. Теперь чтобы получить разрешение на строительство метро (или похожих систем скоростного транспорта), тот или иной город должен доказать наличие средств для этого в своем бюджете (ранее строительство часто велось на кредитные деньги) и присутствие определенного минимального пассажиропотока (30 тысяч человек в час в пиковое время) на направлении, которое перспективная ветка будет обслуживать.

Куда строже стало регулироваться и сооружение скоростных железнодорожных магистралей, где Китай лидирует с уверенным отрывом.

В последние годы фактически запрещено строительство линий, дублирующих уже существующие ветки (их разрешают лишь в том случае, если загруженность имеющихся линий превышает 80%). Причина — фактическая убыточность высокоскоростных магистралей. Лишь 6 железнодорожных направлений (Пекин — Шанхай, Пекин — Тяньцзинь, Шанхай — Нанкин, Шанхай — Ханчжоу, Нанкин — Ханчжоу и Гуанчжоу — Шэньчжень — Гонконг) из десятков тысяч километров построенных веток прибыльны.

Патриотизм и эффективность

Такой комплекс мер должен помочь доводить до стадии реализации лишь экономически обоснованные проекты. Время бездумных и фактически неограниченных трат прошло, причем вовсе не только для госкомпаний, но и для частных застройщиков. Уроки мирового экономического кризиса конца нулевых и проблем на китайском фондовом рынке середины десятых показали, что строительство, ранее позволявшее демонстрировать впечатляющие темпы роста ВВП, может стать и источником серьезнейших проблем для экономики.

Параллельно с сугубо экономическими меняются и эстетические тренды.

«Странная» архитектура, пусть и внешне эффектная, но крайне дорогая в реализации, также поставлена вне закона. Тем более что ее объявили чуждой китайскому национальному духу. Архитекторов призывают с уважением относиться к сложившейся городской среде, сохранившимся историческим памятникам, учитывать локальные традиции и расставлять «патриотические акценты». Это вовсе не означает запрет на современную архитектуру и возвращение «исторических стилей», речь лишь о более аккуратной работе с имеющимся урбанистическим контекстом, о стимулировании национального перед интернациональным. К каким результатам это приведет, покажет уже ближайшее десятилетие. Специфика строительства как отрасли, даже китайского строительства, славного своими рекордными достижениями, сиюминутных результатов не предполагает.

Читайте также:

• Суперпроекты Китая: полтриллиона долларов на высокоскоростные железнодорожные магистрали
• Суперпроекты Китая: Шэньчжэнь. Как рыбацкий городок с 30-тысячным населением всего за 35 лет превратился в один из крупнейших мегаполисов мира

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by