Этот частный сектор ограничен улицами Авакяна — Быховской — Пензенской — Сенницкой — Нефтяной и расширенной Аэродромной. Вообще здесь идеальное место для фотографий из серии «старое и новое»: над хатами и коттеджами возвышаются то высотки «Минск-Мира», то другие многоэтажки, все теснее сжимая в тисках прежний жизненный уклад.

У города на эту территорию есть планы: индивидуальные дома хотят снести под многоквартирные. Застройщиком будет УКС Мингорисполкома.

— Разработана предпроектная документация. Управление капитального строительства Мингорисполкома в этом году начнет реализацию имущественных прав граждан, — говорила в начале февраля Ирина Гонтарева, председатель комитета строительства и инвестиций Мингорисполкома.

Еще здесь построят детский сад, школу и другие социальные объекты. Вот какой вскоре может стать эта часть города:

Днем в будни людей на старых улочках немного. Сезон огородов и отпусков еще далек, так что пенсионеры сидят по домам, другие взрослые на работе.

Если стоять спиной к «Минск-Миру», то справа — застройка в границах Сенницкой и Нефтяной. Похоже, многие дома здесь возводили централизованно: они кирпичные, оштукатуренные, сделаны по похожему проекту.

— Тут половину домов когда-то строило государство, другая половина — частные, — рассказывает Василий Васильевич, семья которого переехала в эти края 50 лет назад. — Отец — бывший летчик, мама работала на авиаремонтном заводе, а я стал военным. Сначала мы жили на Чкалова в пятиэтажке, в трехкомнатной квартире, потом родители поменяли ее на дом — у нас была машина, а для нее нужен был двор.

Что до сноса, местный житель говорит:

— В моем возрасте уже все равно. У меня есть дом в 100 километрах от Минска — если что, поедем туда жить.

А вот для прохожего Сергея эпопея с переездом уже в прошлом. Он раньше жил как раз в этом частном секторе, но его дом снесли больше пяти лет назад, под расширение улицы Аэродромной.

— Наша семья тут жила с 1984 года, а где-то в середине девяностых начали говорить: будут сносить, будут сносить. Но сделали это только в 2017-м, — вспоминает Сергей. — Нам повезло: переехали в квартиру в этом же районе, живем в одном из новых столбиков. Знаю, что некоторых отселяли в Каменную Горку, к кольцевой — вот те соседи были недовольны. 

Как всегда в таких историях, одни местные говорят, что совсем не хотят уезжать, другие в нетерпении: быстрей бы.

Владелец одного из крепких двухэтажных коттеджей грустен и краток:

— В марте будет два года, как сделали оценку дома. Она нас не устраивает. Конечно, уезжать не хочется, но подробно об этом мы пока не думали. 

Еще один житель, Андрей, говорит:

— Мое мнение — чтобы был равнозначный обмен. Если у меня земля с домом, так дайте мне за это столько денег, чтобы хватило на землю с домом. В квартире жить, если честно, не хочу. 

Заодно мужчина рассказывает любопытную историю, как вообще его семья купила этот дом:

— В конце советских лет бабушка поехала в Америку, три года там пробыла и вернулась. Всем детям купила, что они хотели. Моя мама попросила дом в Минске и машину, «девятку», — ей купили. Брат мамы — квартиру в Витебске и машину, сестра — дом в Гродно и машину. Бабушка всем детям помогла и скоро умерла.

На здешних улочках можно отыскать немало досмотренных деревянных хат: обшитые, покрашенные, они выглядят даже немного по-скандинавски. Хватает и других, «уставших».

В частном секторе по другую сторону улицы Жуковского уже не попадаются типовые оштукатуренные дома, что были в первой части прогулки.

Местная жительница Татьяна понимает, что однажды придется съехать, и грустит:

— Это, конечно, тяжело: мои родители жили здесь долго, наш дом построили еще в 1956-м — все делали сами, выдавали маме с отцом только участок. 

Шли годы, со временем дома становились благоустроенными.

— Помню, раньше ходили к колонке — белье полоскать, воды набрать. Потом провели воду, сделали канализацию, появился газ. 

Женщина тоже говорит, что пару лет назад была оценка, но дальше дело пока не продвинулось.

— А если все-таки будут сносить, хотелось бы взамен квартиру здесь же. Говорят, такое решение — переселять в дома в своем же районе — по городу есть. Когда прожил тут так долго, на окраину ехать не хочется. От нас до вокзала идти минут 15, да и новая станция метро совсем рядом.

Соседка Татьяны, Светлана Владимировна, прожила тут всю жизнь.

— Родители после войны восстанавливали разрушенный Минск, им выделили участок в 1953-м. Перевезли сюда часть деревенской хаты, еще прикупили лес. Мы, конечно, потом благоустраивали все и достраивали. Теперь у нас все условия: три семьи, живем с удобствами, у всех блокированные квартиры с собственными кухнями и санузлами. 

Женщина кивает на многоэтажку по Сенницкой, возведенную около 10 лет назад.

— Когда вот в этот дом напротив заехали люди, они смотрели на хаты и спрашивали: «Скажите, а как называлась эта деревня?» А я говорю: «А вы знаете, что когда-то Минск и состоял в основном из частного сектора?»

По поводу возможного сноса у Светланы Владимировны «нет ни негатива, ни восхищения».

— Говорили, за два года снесут и наши имущественные права реализуют. Но нас сносят уже 30 лет, поэтому очередные новости я пока что воспринимаю как голословные заявления.

Женщина рассуждает, на что готова поменять частный дом.

— Мы хотим квартиру с парковкой. У нас на три семьи три машины, гараж на два места, подъезд к двору асфальтировали за свой счет. Нам раньше говорили, что по закону при сносе паркинг не предусмотрен. Но ведь у нас тут действительно немало удобств: помимо гаража есть и лужайка, и двор свой, и елка посмотрите какая!

Правда, насчет деревьев мне говорят: «Что такое елка в сравнении с квадратными метрами, которые вам дадут?»

Но есть в этом частном секторе и дома-«скворечники» с десятками прописанных внутри людей. Как правило, такие хаты находятся в неважном состоянии. В одной из них живет и Елена.

— У нас четыре собственника. Тут восемь семей, четыре поколения. Да, все — родня, но отношения сложные. А покажите мне того, кто не будет ссориться, когда семь человек на двадцати метрах?

Оценка, добавляет Елена, была.

— Считаю, что все оценили адекватно. 

— Верите, что будет снос?

— Верю я только в Бога. Что он даст, за все спасибо.

На одной из местных улочек живут пенсионеры Галина и Яков.

— Новость о том, что в этом году будут решать наши имущественные права, читала, — говорит Галина. — Но знаете, наш дом уже оценивали дважды, последний раз два года назад. Очень хочу, чтобы наконец снесли. Домик старый, надо бы с ним что-то делать, но вкладывать деньги в него не хочется в такой ситуации.

Женщина, как и другие собеседники, лелеет надежду остаться в этом же районе, пусть и в квартире.

А вот Яков Владимирович переезжать в квартиру не хочет.

— У меня тут слесарная. Я делаю бочки! — улыбается он.

Тут между супругами даже возникает небольшой спор.

— Пусть сносят. Нужна уже какая-то определенность, — заключает Галина.

Мы обратились в УКС Мингорисполкома с просьбой поделиться актуальной информацией по грядущему сносу частной застройки и проектированию нового микрорайона. Когда появится комментарий, дополним статью.

---

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by