Деревня-призрак в черте Минска. Репортаж о последних жителях частного сектора, который скоро закатают в асфальт
Рядом с частными домами, разбросанными возле МКАД, строят подземный переход — атрибут большого города, который символично соединяет бывшую деревню Корзюки с кварталом новостроек. Деревне размером в одну улицу повезло десятилетиями находиться в черте Минска, а ее жителям — пользоваться его благами. Но пришло время уступить место многоэтажкам, которые уже со всех сторон обступают клочок частной застройки. Некогда живые Корзюки сегодня стали практически призрачными, а населенными остались лишь пара-тройка домов.
Минск расширил свои границы и радушно принял Корзюки в свои объятия в 1972 году. Некоторые жители до сих пор вспоминают годы, когда деревня была полноценной, а трава зеленее, кто-то рассказывает, как вплоть до последнего времени тут и там обнаруживались отголоски войны. Столетие назад поселок насчитывал более 300 жителей, сегодня — хорошо если десяток.
Проект детального планирования застройки частного сектора Чижовки был презентован в 2013 году. Архитекторы решили, что в первую очередь (до 2020 года) подлежат сносу дома на улице Корзюки. Здесь собираются построить не менее девяти многоэтажных панельных домов. Это порядка 200 тыс. кв. м жилья, в котором поселятся тысячи человек. Многие коренные жители Корзюков свято верят в то, что жилье здесь будет дорогим, а то и элитным.
— С Чижовского водохранилища снимут статус технического и сделают зоной отдыха. Представляете, сколько появится желающих здесь жить? Понастроят дорогих коттеджей, — выражают свое мнение некоторые не смирившиеся со сносом минчане (это, конечно, к правде не имеет никакого отношения).
Расположение у улицы действительно неплохое, несмотря на соседство со МКАД. С одной стороны работает гипермаркет ProStore, с другой — блестит издалека гладью водохранилище. К нему, правда, в эту пору года нужно проделать непростой путь через песчаную дорогу, в которой утопают ноги.
Сама улица довольно длинная. С расселением людей, как оказалось, не медлят: практически все домовладения по левую сторону уже пустые. Причем без хозяев стоят как постройки, которые уже колышутся на ветру от ветхости, так и добротные коттеджи.
— Их хозяева довольны предоставленным взамен жильем, съехали, но часто приезжают походить по своему двору. Может, ягодку найдут, может, яблоко. Ностальгия… — говорят старожилы.
Так как улица Корзюки соединяет Лошицу и Чижовку, по ней с периодичностью в пять минут проносятся машины. Мы чувствуем, будто находимся не в условной деревне, а на трассе. Возможно, водители в курсе, что дома́ здесь опустели, и не боятся случайно кого-то сбить.
Коттеджи высотой в несколько этажей стоят с заколоченными окнами, двери обычной хатки кто-то просто прикрыл доской, окна большинства домов завешены.
Не надеясь найти здесь собеседников, изучаем внутренности заброшенных построек. Одна из них разваливается буквально на глазах. Трудно поверить, что когда-то здесь кто-то жил, но признаки жизнедеятельности внутри мы замечаем: вероятно, ночлег устраивали бомжи.
Сергей — владелец одного из самых добротных домов. Двухэтажный коттедж площадью 240 кв. м. выкрашен в розовый цвет и выделяется среди остальных.
— Я здесь родился и жил. Дом начал строить на месте старого деревянного отцовского в 2002 году. Расширил участок, взяв его в аренду до 2030 года. Строительство велось пять лет.
Отопление, центральная канализация, частично ремонт — все это я сделал своими руками и за все плачу. Ремонт завершить не удалось: семь лет назад пришло оповещение о сносе. С тех пор живем на чемоданах. Получается, дом есть, а жить в нем полноценно мы не можем.
Недовольна семья не только нынешним положением, но и будущим: по словам супругов, им вместе с детьми и их семьями готовы выделить шестикомнатную двухуровневую и двухкомнатную квартиры на проспекте Дзержинского. Нам кажется, что это неплохая альтернатива, но собеседники думают иначе:
— Жить всем вместе в шестикомнатной квартире — это то же самое, что в коммуналке, но на двадцатом этаже, — печалится супруга Сергея Елена. — Мы, дочка с двумя детьми, еще одна дочка… Других предложений не было, говорят, фонды не позволяют. Так если фонды не позволяют, не трогайте нас.
Но новые квартиры — это еще полдела. Нам придется делать ремонт. А зачем, если у нас в этом доме почти все готово?
Из квартиры никуда не выйти… Почему нам не предлагают коттеджи? Мы согласны на дом даже в пригороде Минска. Намерены провести независимую оценку имущества, считаем, что наш дом должен быть оценен не менее чем в $200 тыс.
Елена живет в бывшей деревне с самого детства. В доме площадью 72 кв. м ютятся она и две дочери с семьями — всего шесть человек.
— Нам предлагают одну квартиру площадью 82 кв. м. в Сухарево. В ней коридоры огромные (16 кв. м), две лоджии. Больше жилья не положено: в доме-то я одна хозяйка, хоть и прописано пять человек.
Помню, пошла в первый класс и уже тогда узнала, что нас снесут. Деревня наша была очень большая, частный сектор простирался до самой церкви. Сносили потихонечку: что-то по аварийности, что-то по другим причинам. По левой стороне уже все дома пустые, там теперь в основном бомжи обитают, по правой — примерно шесть семей живет. Нам и другим оставшимся предлагают одни и те же квартиры: не мне, так ему, не ему, так мне.
— Почему не сносят отселенные дома, мы не знаем, — добавляет зять Елены Александр. — Тут и наркоманы, и всякие ходят.
— За последние 15 лет я успела сделать пристройку, провести газ и воду, — продолжает Елена. — Все с большими проблемами. Как только в 2009-м все процессы были завершены, пришло оповещение о сносе. В доме у нас есть все удобства, во дворе — баня, детская площадка. У нас живут пять собак — куда их деть после переселения?
В жизни здесь вижу сплошные плюсы: чистый воздух, водохранилище рядом. Для детей недалеко зоопарк, игровые площадки возле «Чижовка-Арены». Сама я работаю в Шабанах. Представьте, как неудобно после этого будет жить в Сухарево.
— Всем довольны! Что мы тут делаем? Вещи собираем, переезжаем, — одна из жительниц оказалась неразговорчивой, зато довольной положением вещей.
Дмитрий переехал на улицу Корзюки два года назад, потому что понял, что квартира — это просто-напросто клетка. У молодого человека здесь живет отец, а в доме напротив жила бабушка.
— Я 25 лет провел в городе и понял, что намного лучше иметь свою землю. На крыльцо вышел — делай что хочешь. Можно пойти в сад пиво попить — и слова никто не скажет. Этот дом построил дед после войны. Здесь жило много нашей родни.
Молодой человек отказался предугадать дальнейшую судьбу семьи после сноса «родового гнезда», зато углубился в историю.
— Наш поселок основали купцы или паны. Со временем он разрастался, а Минска как такового еще и не было. Я все интересовался у пращуров: почему во время ВОВ поселок выжил, а соседний Тростенец уничтожили? Ответа так и не узнал. У нацистов была своя политика.
Мне рассказывали, как бабушке приходилось прятаться здесь вместе с братом, поскольку детей во время войны забирали на работы. Зимой они ели картофель, оставшийся в земле, уже подгнивший. А дед мой, кстати, освобождал Вену, Будапешт…
Относительно частного сектора в Чижовке у города большие планы. Кроме глобальной переделки улицы Корзюки, до 2030 года будет снесен частный сектор в пределах улиц Уборевича, Копыльской и Столбцовской. Застройка здесь, вероятно, будет панельная, здания будут возводиться силами УКСа.
Рассмотренная зона частной застройки почему-то совсем не вызывает ностальгической жалости. За все годы подготовки к сносу бо́льшая часть жилья здесь доведена до такого состояния, что без бульдозера уже не обойтись. И только природа вокруг в любой сезон сохраняет свою красоту.
Дома и коттеджи на «Барахолке» Onliner.by
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by