Минчанка об адском соседстве: перепланировка превратила квартиру сверху в «барабан», а девицы-соседки еще и вечеринки устраивают

Правильность и суровость белорусских законов уже давно компенсируется необязательностью их соблюдения. В справедливости горько-насмешливой поговорки довелось убедиться минчанке Инне, которая пыталась урегулировать отношения с шумными соседями миром, а затем, отчаявшись, решила действовать строго по закону, без самоуправства и вредительства. Правда, несмотря на выигранный суд и строгие предписания, вынесенные еще пять месяцев назад, в квартире соседей так ничего и не изменилось. «Меня насильно сделали свидетелем их личной жизни, сама того не желая, я вынуждена слышать каждое их движение, любой телефонный звонок, даже разговоры не на повышенных тонах и, конечно же, «талантливую» игру на пианино. Как бы я не пыталась отстраниться от этого шума, все равно слышу любой шорох, прекрасно различаю соседок по шагам и знаю все их радости и горести, так что мы, можно сказать, уже не чужие друг другу люди», — иронизирует женщина.

Борьба за тишину в «панельке» по улице Лобанка началась приблизительно четыре года назад, когда из просторной «трешки» съехали взрослые хозяева, оставив «квадраты» «на попечение» двум дочерям. А до этого, по воспоминаниям Инны, примерно в 2009 году, в соседской квартире затеяли большой ремонт.

— Ремонтировались они долго и бурно, причем по большей части в неположенное время — все выходные и «послерабочие» часы проходили под шум перфоратора. Но так как я человек неконфликтный, предпочитала мириться с этим: во-первых, все мы проходим через стройку, а во-вторых, когда-нибудь ведь ремонт закончится, это не образ жизни. Плюс человека, делающего все своими руками, можно оправдать: ну нет денег заплатить кому-то, так пусть сверлит и пилит в свободное время сам.

Но однажды мое терпение закончилось. Когда и после десяти вечера «погром» сверху не прекратился, позвонила соседям. Тогда меня в первый раз и отправили куда подальше… Ничего не оставалось — обратилась в милицию. Диспетчер, принимающая звонок, сокрушалась, что не слышит меня, и предположила, что ремонт идет в моей (!) квартире. Позже к соседям приходил участковый, поговорил. Тогда я еще не знала, что весь процесс надо контролировать, причем даже на правоохранителей полагаться нельзя, — рассказывает Инна.

Как и рассчитывала минчанка, ремонт в квартире сверху все-таки закончился. И в панельном доме серии 111-90 воцарилось спокойствие. Но радость была недолгой: в 2011 году сухаревские зори перестали быть тихими. Как выяснила Инна, обустроив «трешку», старшее поколение съехало, оставив любимых неработающих дочерей (20 и 26 лет на сегодня) в одиночестве.

— Девицы ведут богемный образ жизни: на работу не ходят (видимо, обеспечивают папа и муж одной из них), устраивают вечеринки, приглашая к себе гостей, как умеют, играют на пианино. А еще любят переставлять мебель, что-то ронять, громко смеяться — и так ночи напролет. Зато днем, когда я на работе, отсыпаются, восстанавливают силы и вечером все начинается заново, — переживает минчанка.

Услышав о шумных и буйных соседях, не знающих меры в возлияниях и не понимающих, как в многоквартирных домах распространяется звук, «знатоки» рекомендуют безжалостно мстить: «закреплять» монтажной пеной дверь, портить замки и включать басы днем, когда источники шума отсыпаются. Но Инна пошла другим путем. Она решила заставить чиновников поработать, устранив проблему законным путем.

— После первых вызовов милиции (еще в 2013 году) написала заявление, чтобы делу дали ход и неугомонных соседей все-таки угомонили. Игорь, отец девочек, сразу же пришел ко мне проситься: мол, заберите заявление, а я их успокою, больше такое не повторится, чуть что — звоните. Наверное, зря, но согласилась. А пока мы с ним вполне мирно и по-соседски беседовали, предложила: «У вас в квартире нарушена звукоизоляция, паркетная доска, видимо, уложена не по технологии. Давайте я куплю вам пробку во всю квартиру, а вы ее уложите». На тот момент мне это приобретение обошлось бы в $1,5 тыс., но я готова была на это пойти, лишь бы обрести тишину. Однако сосед стал возмущаться: эдак ему придется шкаф-купе разбирать и пол поднимать. Но ведь я не могу за свой счет отремонтировать им все помещения…

Еще во время первого визита в верхнюю квартиру вместе с милицией Инна заметила, что в панельной «трешке», все стены которой являются несущими, снесена трехметровая перегородка между залом и коридором. К неправильно уложенной паркетной доске добавился на удивление согласованный главным архитектором района open space по-белорусски. Так квартира превратилась в «барабан», прекрасно проводящий все звуки. Ковров на гладких паркетных полах нет: у девочек аллергия, поэтому даже на минимальный звукопоглотитель рассчитывать не приходится.

— Не знаю, что они сделали со своим полом, но все соседи, которые перебывали у меня, в один голос твердят, что у них такой слышимости нет. Я могла бы жить с шагами, скрипом дверей и даже их разговорами, но когда люди специально шумят, громко слушают музыку, терпеть невозможно. Когда звоню им на домашний и прошу сделать звук потише, мне отвечают: «Дура, посмотри на часы». Но ведь законы и постановления говорят совсем о другом: мешать соседям нельзя ни в какое время. Да и слушать музыку на полную громкость — далеко не жизненная необходимость.

Понимаете, я директор фирмы, на мне большая ответственность, плюс я все время за рулем, а невозможность выспаться (причем каждую ночь) просто убивает. В будни вставать надо в шесть утра, но как это сделать, если мои девочки только в три часа ночи успокоились? Я иногда просто как овощ хожу, ничего не соображаю. Все время боюсь заснуть за рулем и натворить чего-нибудь на трассе, — оправдывается за то, что защищает свои права, Инна.

Не добившись ровным счетом ничего посредством разговоров, минчанка решила привлечь правоохранителей, ЖЭС и довести дело до суда — хоть чего-то люди да должны бояться. Каждую «взрывную» вечеринку фиксировал наряд милиции. Правда, по словам женщины, соседи скоро смекнули, что на время визита людей в форме звук можно убавлять. Тем более что отследить их приезд несложно: окна квартиры выходят в том числе во двор. Так что к тому моменту, как милиция поднималась на нужный этаж, в подъезде царила тишина. Инна просила диспетчера делать пометку, что парковаться милицейской машине нужно вне поля зрения жильцов, но все без толку. Да и приезд правоохранителей, по словам Инны, «затыкал» молодежь всего на пару часов.

— Первые полгода после разговора с соседом Игорем я, как только девочки расходились не на шутку, звонила ему, и он их успокаивал. Но потом и это перестало помогать: когда папа-дальнобойщик в рейсе, девицы просто с ума сходят. А в прошлом году у одной из них новый муж появился — теперь он поднимает трубку, когда звоню. Чего только я о себе не услышала…

Просишь их сделать музыку потише, а они, наоборот, еще громче включают. Вывод один: если хочешь выжить — лучше не звони. С марта 2013 года начала активную борьбу, — вспоминает Инна, перебирая гору официальных документов — ответов-отписок из разных инстанций. Только писем из милиции набирается не менее десятка штук, и все они сообщают о том, что дело передано для рассмотрения в ЖЭС №117. — На своем опыте убедилась, что коммунальщикам абсолютно все равно, что происходит у нас в домах и квартирах. Реагировать на письма из милиции они и не думали, а ведь это их служебные обязанности: опросить свидетелей и передать дело в суд. Но реакции — ноль! Пришлось все брать в свои руки и буквально заставлять мастеров ЖЭСа шевелиться.

Явившись в злополучную квартиру в первый раз, невнимательные мастер и юрист ЖЭСа не нашли никаких нарушений и даже составили акт осмотра квартиры: все в порядке. Тогда Инна заставила наведаться в соседское жилье главного инженера. Тот уже заметил и снесенную стену, и изменение конструкции пола. Правда, на этом все «шевеления» коммунальщиков и закончились. Тогда минчанка начала писать в Министерство ЖКХ, Минское городское жилищное хозяйство, администрацию Фрунзенского района, Минстройархитектуры.

— Хочу на всю страну поблагодарить Андрея Шорца, который раньше был министром ЖКХ, а сейчас стал мэром. Он так построил работу в ведомстве, что на письма граждан стали действительно реагировать, а поступающие вопросы начали решать. Пришлось от отчаяния обращаться к нему уже и в Мингорисполком — и снова мне помогли. Типичного отношения чиновника к «просителю-посетителю» и близко нет, все очень человечно, — приятно удивлена Инна, которая, будучи бизнес-леди, всю жизнь общается и воюет с чиновниками.

Присланная из Минского городского жилищного хозяйства комиссия зафиксировала перепланировку и переустройство пола. Был даже составлен протокол об административном правонарушении, однако он так и не попал в суд: прошляпил ЖЭС. В это время (в течение четырех месяцев) собственник квартиры на Лобанка категорически не являлся к коммунальщикам, чтобы подписать составленный акт, — просто не приходил и все: то командировка, то еще какие-то причины. И никто из исполнителей на это не реагировал, даже штраф за такое «прохладное» отношение к закону, говорит Инна, жилец не получил. Параллельно с вялым или, проще говоря, никаким развитием событий минчанке постоянно приходили «обнадеживающие» письма из ЖРЭО и администрации района, которые писались как под копирку (за исключением разных подписей) и заканчивались ободряющим «Ваше обращение находится на контроле».

— По итогам осмотра пол в квартире сверху предписали вернуть в первоначальное состояние, то есть демонтировать паркетную доску и плитку и постелить линолеум. Но это на бумаге, а на деле ничего не происходило. Жильцы просто не пускали никого в свою квартиру. Знаете, я бы побоялась себя так вести: столько государственных служб от них требуют принятия мер, а им все равно. Так откровенно спорить с властями, будучи неправыми, — просто поразительно. И ведь все сходит с рук — ни у кого из исполнителей нет претензий. С моими соседями нянчились несколько лет, прежде чем передали дело в суд. Так на чьей стороне коммунальщики? На стороне нарушителей или тех, кто хочет жить нормально? — возмущена Инна.

Только 25 сентября 2014 года ЖЭС №117 направил в суд Фрунзенского района исковое заявление о приведении квартиры в проектное состояние. К слову, к ответственности незаконопослушных собственников все же привлекли — через полтора года после начала разбирательств дали штраф 10 базовых величин, по минимуму.

— Меня в суд по вопросам перепланировки не приглашали, я ведь там никто, даже свидетелем не считаюсь, так как истцом выступает ЖЭС, а ответчиком — собственник квартиры. Но, думала, раз дошли до Фемиды, то уж точно что-то изменится. Однако не тут-то было. Позже абсолютно случайно я узнала, что первый суд не состоялся из-за того, что не явился истец! То есть представитель ЖЭСа просто не пришел без объяснения причин. Так как суд не состоялся, пришлось через прокуратуру назначать новые сроки. И опять все контролировать, лично присутствуя на суде.  

Вторая попытка судиться мало чем отличалась от первой: сотрудник ЖЭСа опять не явился, правда, на этот раз сославшись на то, что на его участке произошла авария. Я в шоке: до каких пор они будут надо мной издеваться?! На третий раз взяла все в свои руки и на собственной машине отвезла мастера на заседание суда. Помню, как его провожали всем ЖЭСом — будто на войну: вышли все на крыльцо, по плечу хлопали — прощались. И смех, и грех. Так и хотелось им сказать: не надо меня бояться, работайте нормально! Пока я не буду жить спокойно, вы не будете тоже.

Это заседание состоялось, и судья решил, что квартира должна вернуться в первоначальный вид. Пока разбиралась с судами по перепланировке и следила за тем, чтобы не улизнул мастер, не успела проконтролировать по искам по шумам и музыке. А ЖЭС не сделал этого и подавно. Прокуратура отказалась продлить сроки, и наказать их за «старый» шум стало невозможно.

Однако ждать новой причины для тяжбы долго не пришлось: девочки закатили новую вечеринку. И Инна, наученная горьким опытом, собрав все документы при помощи ЖРЭО и обратившись непосредственно к заместителю директора по производству Павлу Шейпаку (которому выражает благодарность), смогла действовать. Первый суд по музыке состоялся только в марте этого года.

— Несмотря на то, что у меня были свидетели, доказать что-либо не удалось. Показания тех, кто присутствовал в моей квартире и своими ушами слышал весь этот беспредел (специально пригласила соседей и друзей зайти), как выясняется, не учитывались. Опросили только соседа-студента, который даже не помнил, находился ли он дома в тот день, и который к тому же отделен от громкой квартиры вместительным шкафом-купе и коридором. Да и звук же, как ни крути, идет вниз. Как правило, учитываются еще и слова жильца сверху, но над моими соседками живет 70-летний дедушка, который жалуется мне на шум, но ввязываться в какие-либо дела и судиться не хочет. Так нам, по мнению судьи, и не удалось доказать свою правоту. Теперь они уже ничего не боятся.

По большому счету, я бесправный человек: в суде не могу ничего доказать. Есть свидетели, вызовы милиции, но это, оказывается, ничто. Чиновники абсолютно не помогают — только присылают отписки, а делать ничего не хотят. Законы в стране принимают вроде как правильные, а кто их исполняет, кто реально работает с гражданами? Я два года мучаюсь, формально мое дело контролируют прокуратура, администрация района, Мингорисполком, ЖЭС, ЖРЭО, Минское городское жилищное хозяйство, а толку нет. И это в столице, под боком у властей! Страшно даже представить, что происходит с теми обращениями граждан, которые никто не контролирует. А таких в неделю на  участке только моего мастера 10-15!

Я пыталась решить проблему полностью за свой счет: пригласила специалистов, чтобы сделать звукоизоляцию. Но они, насчитав $2,5 тыс., сами сказали, что это выброшенные деньги: конструктивно изоляцию надо делать в полу верхней квартиры, а не на моем потолке.

Уже прошло пять месяцев с тех пор, как решение суда о приведении квартиры в исходное состояние вступило в силу, но они его не исполняют. В апреле дело было передано судебным исполнителям, которых соседи в квартиру просто не впускают. И опять же им все сходит с рук. Для отвода глаз жильцы сверху просто постелили линолеум на гулкий пол, предварительно сменив паркет на ламинат. Коммунальщикам этого хватило, но я по-прежнему слышу абсолютно все, что происходит в их квартире. Разве это нормально?

Когда папа дежурит дома, девочки молчат и можно спокойно жить, но когда он уезжает в рейс, все опять возвращается на круги своя. Сейчас после 23:00 музыку стали выключать, но грохот мебели, гундеж по полночи не прекратился. Правила ведь для того и придуманы, чтобы мы все вместе могли жить в «панельках» и не мешать друг другу. Но девочки решили доказать, что будут жить так, как они хотят, и пока им это удается.

Благо за дело сейчас взялась новый судебный исполнитель Юлия Качан, которая настроена серьезно и обещает довести дело до конца. И я ей благодарна за профессиональный, а не формальный подход к делу. Но двери квартиры по-прежнему закрыты для представителей власти: не хотят и не пускают. И никаких штрафов и санкций по отношению к ним нет.

А еще я договорилась о помощи со старшим участковым нашего опорного пункта №127 Вадимом Иванцом, который, в отличие от наряда милиции, приходит тихо и незаметно, не паркуя авто под самыми окнами. Как только девочки станут устраивать вечеринки, я буду звонить лично ему и приглашать к себе, чтобы побыл свидетелем. В дальнейшем на суде слово человека в погонах будет значить очень много.

Я устала жить и бояться выходных: никогда не знаешь, что будет. Зато мои соседки чувствуют себя вольготно. У меня нет дачи и родственников в деревне, чтобы уезжать куда-то. Все, что заработала за свою жизнь, — это «трешка» в Сухарево и машина. И в своем же доме я не могу спокойно проводить время. Не понимаю: почему эти безработные мешают мне жить и работать? Почему только формально закон на моей стороне?! Надоели уже и эти соседки, и возня чиновников, которые не хотят ничего делать на протяжении двух лет. Как законопослушный гражданин я плачу налоги с деятельности фирмы, как всякий работающий человек — с зарплаты. Что я делаю не так в этой стране?!? Мне что, осталось разбить палатку под Мингорисполкомом и устроить забастовку? — возмущена Инна.

По традиции мы выслушали и вторую сторону конфликта:

— Она всю жизнь жалуется: ей все мешает, все шумит. Где бы что ни стучало, она считает, что это у нас. Когда-то мы положили паркет, десять лет он не мешал, а потом вдруг начал. Мы убрали дубовый паркет, представляете? Положили ламинат — с подкладкой, как положено. У нас есть документы, что все уложено правильно, по технологии. Наверх мы еще положили линолеум по всей квартире, потому что был суд и нас заставили. А сейчас вышел закон, по которому переобустройство пола согласовывать не надо.

Такой соседки врагу не пожелаешь. Она все время жалуется. Я не знаю, что мне делать с этим. Музыка у нас уже давно громко не играет. У нас есть пианино, ребенок на нем уже не играет, только редко когда, но ведь не в одиннадцать вечера. Это происходит утром или днем. Сейчас все работают, ребенок на даче. Просто это такой тип человека, которому все мешает. Она считает, что мы что-то специально делаем.

Над нами тоже живут люди, тоже играет пианино, но мы же не бежим жаловаться, — объяснил собственник квартиры Игорь.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by