Для некоторых пенсионеров квартира становится настоящим орудием манипуляций. С помощью добытых за жизнь квадратных метров (а точнее, обещания отписать их кому-либо) пожилые люди управляют родственниками, друзьями и даже дальними знакомыми. Хочешь получить жилье — исполняй желания и прихоти. А нет — найдется другой претендент на наследство. Правда, порой такие игры заканчиваются совсем неожиданно, и те самые «квадраты» оказываются в руках посторонних личностей, которые буквально на пять минут «залетели на огонек». Историей, в которой все пошло не по плану, но при этом вполне по закону, с редакцией Onlíner поделились Валентина и Карина.
Еще до недавнего времени Валентина и Карина не подозревали о существовании друг друга. Первая всю жизнь прожила в Жодино, вторая родилась и выросла в Минске. Точкой пересечения для чужих друг другу женщин стала Галина Петровна.
— Галина была моей двоюродной сестрой, — начинает непростой рассказ Валентина. — Правда, мы никогда особо не общались, сказывалась разница в возрасте — 14 лет. Когда я, условно, еще в песочнице играла, Галя уже уехала из родного Жодино в Минск.
В столице Галина Петровна устроилась на работу. Место для нее нашлось на Тракторном заводе. На предприятии молодой сотруднице выделили общежитие: отличное подспорье для любого приезжего.
— Характер у Гали был непростой. Может, поэтому личная жизнь у нее не сложилась: замуж она так и не вышла. Уже в осознанном возрасте родила сына, вместе с которым потом и делила комнату в общежитии.
На заводе сестра работала на ответственном участке. Уж не знаю, как так получилось, но в возрасте слегка за 30 она получила производственную травму: сильно повредила руку. Оформила инвалидность, но производство не бросила, продолжала трудиться на более легких процессах.
Незадолго до выхода на пенсию Галина получила от завода квартиру: двушку в новом доме в Степянке.
Жилье оформила на сына, — описывает, как в жизни родственницы появилась собственная квартира, Валентина.
Новоселье — подумать только, своя 55-метровая квартира в столице! — не стало общим семейным праздником. Более того, Валентина даже ни разу не бывала в гостях у Галины. Говорит, чем старше та становилась, тем меньше контактировала с родней. Да и с другими людьми тоже. Галина Петровна в целом была не из тех пенсионерок, которые проводят дни на лавочке перед подъездом.
— Последний раз мы с Галей виделись в 2022 году, когда умер ее сын. Похороны проходили в Жодино, мы все собрались, чтобы поддержать ее. Видно было, что сестра тяжело переживает потерю. Однако после того как Галина вернулась в Минск, она совсем перестала отвечать на звонки и сообщения. От соседей мы узнали, что она начала крепко выпивать (Галя и раньше могла себе позволить пропустить рюмку, но тут совсем перестала сдерживаться). На улицу выходила крайне редко — в магазин и сразу домой. В 65 лет она начала вести практически затворнический образ жизни, — вспоминает Валентина.
Родственникам из Жодино Галина Петровна казалась отшельницей. В Минске же у нее была довольно бурная социальная (и юридическая) жизнь. Понимая, что слабеет, женщина начала искать «преемника» — того, кто будет помогать ей в бытовом плане в обмен на квартиру. Какие гарантии у «наместника»? Завещание, написанное на его имя.
— Мой муж познакомился с Галиной Петровной на работе, — вступает в разговор Карина. — Подвозил ее по делам куда-то в центр (он работает в такси), разговорились, как это часто бывает. Во время беседы и выяснилось, что живем мы рядом — в Степянке, буквально через несколько домов друг от друга. Галина Петровна попросила телефон мужа и стала время от времени звонить ему с просьбами: то отвезти ее куда-нибудь, то в магазин сходить, в аптеку. Вове было не сложно: помогал одинокому человеку.
Месяца через четыре Галина Петровна сама предложила мужу, мол, давай я напишу на твое имя завещание, а ты будешь обо мне заботиться до самой смерти. Потом получишь квартиру.
Посовещавшись с женой, Владимир решил согласиться: он и без того выполнял поручения пенсионерки. Не критично, если их станет больше. Договоренность скрепили официально: домой к женщине, которая практически не выходила на улицу, приехала нотариус Б. и оформила завещание.
— Между мужем и Галиной Петровной было полное понимание: она выписала ему доверенность, по которой он мог снимать деньги с ее карточки, — дополняет картину девушка.
Тандем Галина — Владимир продержался около полугода. Почему стороны разошлись? Пенсионерка все хуже себя чувствовала и поняла, что хочет, чтобы за ней ухаживала женщина: не только покупала и приносила продукты, но еще готовила, убирала, как следует смотрела за домашними животными (двумя котами и собакой), а также поддерживала диалог.
— Галина Петровна попросила мужа, чтобы он нас познакомил. Я ведь уже была вроде как не чужой человек, — вспоминает Карина. — «Собеседование» состоялось. Завещание Галина Петровна переписала на меня, снова вызвав на дом нотариуса Б. К слову, я потом уточняла у этого нотариуса, какие еще есть варианты оформления отношений кроме завещания, которое легко можно отменить, и дарственной, подписывать которую небезопасно уже собственнице. Но специалист сказала, что никаких других инструментов не существует.
Забота о соседке легла на мои плечи. Я работала два через два (но по сокращенному графику, не с утра до ночи) и каждую свободную минуту проводила у Галины Петровны. Свою семью, считай, не видела. Даже когда заканчивала все дела, не могла уйти: пенсионерка любила поговорить, повспоминать прошлое.
Однако где-то через полгода Галина Петровна сказала, что недовольна мной. Мол, я мало уделяю ей внимания.
Поставила условие: или я совсем ухожу с работы, или она будет искать другого человека себе в помощь. Увольняться я не планировала, о чем и сообщила соседке.
Тогда девушка еще не знала, что до нее с мужем через руки и завещание Галины Петровны прошел еще один человек — коллега с завода. Возможно, этот союз и смог бы выстоять до конца, но мужчина по семейным обстоятельствам уехал на родину в Россию.
После того как Галина Петровна отказалась от помощи Карины и ее мужа, она нашла себе «компаньонку» — пенсионерку из соседнего дома. Как и заведено, написала завещание в ее пользу. Новенькая не продержалась и нескольких месяцев: практически сразу Галина Петровна начала звонить Карине и жаловаться на непутевость боевой подруги. Потом в жизни пенсионерки появился некий Женя из Степянки, который тоже не прошел «испыталку».
— Галина Петровна звала меня обратно, но я уже не согласилась: завещания, которые она писала веером, ничего не значат. Они отменяются в один момент.
Как мы потом посчитали, за последние годы Галина Петровна написала минимум девять завещаний.
О существовании договора ренты мы тогда не подозревали: нотариус же сказала, что выбор только между завещанием и договором дарения…
Я пообещала Галине Петровне, что не оставлю ее, буду помогать, но в свободное время и без всяких условий-завещаний. Так и делала: и в магазин ходила, и собаку выгуливала, когда у меня была возможность, — говорит Карина.
Завещания, которые, не скупясь, писала пенсионерка, чаще всего оформляла одна и та же нотариус — Б. Всякий раз «душеприказчица» приезжала домой к женщине — та из-за неважного самочувствия не рисковала отправляться в бюрократические путешествия. В общем, женщины были знакомы. И довольно неплохо (с учетом количества написанных завещаний).
И 12 июля 2024 года между Галиной Петровной и нотариусом Б. был заключен… договор ренты. Информацией о новых обстоятельствах своей жизни пенсионерка поспешила поделиться с Кариной.
— Честно, я тогда не представляла, что это за форма «сотрудничества» и как может выглядеть документ, ее удостоверяющий. Поэтому предложила прийти к Галине Петровне, чтобы вместе прочитать бумаги и обсудить, не обманули ли ее, — вспоминает девушка. — Но соседка плохо себя чувствовала (здоровье и правда уже очень подводило), а потому попросила отложить встречу. А потом это и забылось. Мы с ней продолжали общаться, но на другие темы.
Однако уже где-то через полтора месяца Галина Петровна начала жаловаться: ее новая помощница, нотариус, вообще ничего не делает. Соседка рассказывала, что целыми днями сидит одна — без продуктов, готовой еды и уборки.
Галина Петровна попросила меня забрать ключи у Б., так как больше не хочет иметь с ней дел.
Б. сопротивляться не стала. 11 сентября 2024 года Карина и нотариус встретились у двери их общей знакомой. Последняя передала девушке ключи, банковские карточки, 300 рублей и заранее распечатанную расписку.
— Когда я зачитала расписку Галине Петровне, та возмутилась: мол, Б. и близко не ухаживала за ней так, как это было указано. Но оспаривать ничего не стала: хотела побыстрее распрощаться с Б., так как была без сил. Улучшить самочувствие не помогло даже недавнее пребывание в больнице.
Раз уж я оказалась в гостях у Галины Петровны, мы решили наконец почитать тот самый договор ренты. И… не нашли документ. Это при том, что соседка все важные бумаги хранила под рукой — не надо было даже вставать с кровати. Но договор ренты из папки с документами испарился, остались только черновики. Оригинал я увидела уже только в суде, — удивляется Карина.
По словам девушки, после «расторжения» отношений посредством расписки нотариус Б. в жизни Галины Петровны больше не появлялась. Забота об умирающей женщине легла на плечи Карины — уже без договоров, чисто по-человечески.
— Соседка уже не вставала, начали образовываться пролежни. Надолго ее нельзя было оставить: необходимо было переворачивать, чтобы не усугубить состояние…
Галина Петровна хотела официально расторгнуть договор ренты, попросила меня вызвать на дом нотариуса (другого, конечно). Та приехала, но не взялась оформлять документы.
Соседка была настолько плоха, что специалист побоялась брать ответственность. Объяснила, что есть сомнения, что человек в себе.
21 сентября 2024 года Галина Петровна умерла. Еще накануне вечером я ее кормила, разговаривала с ней, а утром… — не может сдержать слез девушка. — Я сразу начала звонить Б., но та трубку так и не взяла (как мы позже узнали, она была в отпуске). Тогда мы с мужем сами обратились в ритуальную службу, которая взяла на себя организацию похорон. Как быть дальше, я не знала. Через две недели сама поехала к Б., чтобы отдать ключи и банковские карты, так как понимала, что договор ренты официально не расторгнут и это все должно быть у нее. К тому же не понимала, могу ли вообще заходить в квартиру, не будет ли у меня из-за этого проблем (в двушке остались питомцы, за которыми надо было ухаживать).
Ключи и карточки Б. забрала и стала настойчиво просить меня отдать ей свидетельство о смерти Галины Петровны.
Я не стала этого делать — сказала, что документ увидят только родственники покойной.
Поиск родственников стал для Карины и ее мужа настоящим квестом. В телефоне соседки контактов сестры Валентины или кого-нибудь другого не оказалось.
Поэтому супруг девушки поехал в деревню, про которую когда-то рассказывала пенсионерка, и начал ходить по домам, расспрашивая местных жителей. Так и получил номер Валентины. Семьи познакомились.
— Как я узнала о смерти двоюродной сестры? Позвонил незнакомый мужчина и сказал, что Гали больше нет. И про другие перипетии тоже рассказал, — вздыхает Валентина.
Правда, тогда женщина еще не знала, насколько лихо все закручено. В ноябре 2024 года она поехала в нотариальную контору, чтобы подать заявление о вступлении в наследство.
Там же выяснилось, что никакой квартиры нет. Нотариус Б., как плательщик ренты, уже оформила «квадраты» на себя и даже успела подарить их своему сыну.
— Конечно, меня это возмутило. При чем тут Б.? Она не ухаживала за Галиной, не занималась ее похоронами и даже не пришла на них, — возмущена Валентина. — Хотя эти обязательства прямо прописаны в договоре ренты. Более того, по договору она должна была передать сестре 10 000 рублей, но следов этих денег мы нигде не нашли — ни одного документа, ни поступлений на банковские счета.
Женщины решили судиться. В исковом заявлении Валентина просила суд признать договор ренты расторгнутым, а переход прав на квартиру к Б. недействительным, как и договор дарения спорной квартиры Б. ее сыну. Заодно была сформулирована просьба аннулировать регистрацию права собственности на сына.
В ходе рассмотрения дела выяснилась интересная деталь: Галина Петровна не сама подписывала договор ренты — привлекался рукоприкладчик, некая Ч. Но даже это еще не все.
— Уже после того как между Б. и Галиной был заключен договор ренты, от лица сестры было написано еще одно завещание. Зачем? На кого? Мы этого не знаем, завещание уже в архиве. Но этот шаг позволил (даже если вдруг договор ренты был бы отменен) отсечь от квартиры всех предыдущих людей, на кого отписывалось наследство.
В суде мы приводили различные доводы: указывали, что Б. не выполняла взятые на себя обязательства по уходу, не занималась похоронами (справедливости ради — через год после смерти она поставила на кладбище памятник). Мы также показывали «отказную» расписку, которую Б. сама напечатала. Но суд все равно проиграли.
В судебном заседании стороны не оспаривали, что Галина Петровна и Б. в нотариальную контору по вопросу расторжения договора ренты не обращались, письменное соглашение о расторжении договора ренты не заключали. Данные обстоятельства в судебном заседании также подтвердили допрошенные свидетели.
В связи с изложенным, учитывая, что сторонами договора не достигнуто соглашение о расторжении договора ренты в форме заключенного договора, стороны договора исполнили договор в части его регистрации и перехода права собственности жилого помещения к ответчику, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для признания договора расторгнутым.
При этом, по мнению суда, передача ответчиком ключей от квартиры свидетелю С. (Карине. — Прим. Onlíner) не свидетельствует о расторжении сторонами договора ренты либо достижения соглашения о его расторжении. Кроме того, К. не является получателем ренты либо ее представителем.
Не свидетельствует о расторжении договора и невыполнение ответчиком обязательств, предусмотренных договором по обеспечению ритуальных услуг.
Для меня это странно. Почему в принципе нотариус вступает в отношения такого рода со своей подопечной? Разве не должна быть какая-то профессиональная этика? Да и свои обязанности она выполняла (и то не справляясь) всего два месяца. Из них две недели Галя провела в больнице и еще неделю была под присмотром некой сиделки, которую наняла нотариус. Считаю несправедливым, что двушка отошла ей.
Я убеждена, что квартира должна достаться Карине и ее мужу — тем людям, кто действительно помогал Галине и был с ней до конца, — рассуждает Валентина.
Женщины планируют обжаловать вынесенное решение. Уже на этой неделе начнется второй судебный раунд. Onlíner будет следить за развитием событий.
Карина рассказывает, что в двушке, которая досталась сначала Б., а потом ее сыну, регулярно горит свет. Скорее всего, в квартире делают ремонт. И планируют жить долго и счастливо.
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by