Удавшаяся жизнь для обычного советского человека сводилась к сакраментальной формуле «дачка, тачка и собачка». Подразумевалось, что пришедший к успеху строитель коммунизма должен обладать дачей, автомобилем и квартирой. У представителей советской номенклатуры с этой триадой дело обстояло куда проще, ведь всеми ее составляющими государство обеспечивало их в первую очередь. Именно дачи сыграли в судьбе некоторых высших руководителей партии и правительства ключевую роль. Никиту Хрущева соратники по партии принудительно отправили на пенсию во время отдыха того на госдаче в Пицунде, а Михаила Горбачева путч 1991 года застал в отпуске на объекте «Заря», новенькой даче в крымском Форосе. Однако культуру такого релакса, даже постоянной жизни на даче и управления оттуда страной ввел Иосиф Сталин, у которого было больше десятка специально построенных резиденций под Москвой, в Крыму и на Черноморском побережье Кавказа. Как проводил свое время на дачах особого назначения товарищ Сталин — в большом обзоре Onliner.
К моменту триумфального захвата власти многие профессиональные революционеры подошли с напрочь испорченным здоровьем. Большинство из них до «победы Великого Октября» влачили довольно жалкое существование. Преследование властей, тюрьмы, постоянные ссылки в богом забытые места с чудовищным климатом и условиями жизни наложили свой отпечаток на состояние их организма. Даже в эмиграции многие бедствовали и жили лишь мечтами о неизбежной «победе пролетариата». За революцией последовала гражданская война с ее лишениями, и об отдыхе руководители РКП(б) смогли задуматься лишь в начале 1920-х. В апреле 1921 года партия обязала (именно обязала!) некоторых высокопоставленных товарищей отправиться на принудительный отдых. Среди счастливчиков были организатор Октябрьской революции и создатель Красной армии Лев Троцкий, глава Москвы Лев Каменев, зампред Совнаркома и будущий руководитель правительства Алексей Рыков, а также нарком по делам национальностей Иосиф Сталин. Первый отпуск Сталина, который он провел на Кавказе, длился два с половиной месяца, и впоследствии такая и даже бо́льшая продолжительность отдыха стала для будущего вождя нормой.
По возвращении с Кавказа Сталин обзавелся и своей первой загородной резиденцией. В пустующей привлекательной недвижимости под Москвой недостатка не было. После революции многие дворянские и купеческие усадьбы оказались брошены стремительно уехавшими из страны хозяевами. Ленин, к примеру, обосновался в подмосковном дворце вдовы Саввы Морозова Зинаиды в Горках (где, собственно, в итоге и умер). Сталину в октябре 1921-го достался особняк на территории бывшего имения Левона Зубалова, богатейшего нефтепромышленника, владевшего заводами в Баку и Батуми. В соседних домах в той же усадьбе разместились другие видные большевики: Анастас Микоян, Николай Бухарин и Климент Ворошилов. Дача «Зубалово-4» стала первой в череде многочисленных сталинских резиденций.
В «Зубалово» Сталин приезжал больше 10 лет, до 1932-го, здесь выросли его дети. Дочь Светлана в своей книге «20 писем другу» называла эту дачу не иначе как «солнечным домом». Двухэтажное здание располагалось на 14-м километре Рублевского шоссе, там было 12 комнат. Вместе с семьей Сталина здесь же проживали родственники его первой жены Екатерины Сванидзе и родители второй (текущей на тот момент) жены Надежды Аллилуевой. Но все же в этот период основным местом жительства наркомнаца оставалась его кремлевская квартира.
Там же, прямо в Кремле, жили и многие другие функционеры большевистской партии. К концу 1920 года все мало-мальски подходящие помещения были уже заняты. В 325 квартирах, расположенных в различных зданиях на кремлевской территории, было прописано более 2 тысяч человек, и коммунальное состояние всей этой жилплощади было весьма печальным. Сам Сталин все в том же 1921 году значительно улучшил свои жилищные условия. В январе из маленькой квартирки в Большом Кремлевском дворце он вместе с супругой переехал в куда более просторные апартаменты в Потешном дворце, где прежде, до своей смерти в сентябре 1920-го, проживала очередной «верный друг и соратник» В. И. Ленина, глава женского отдела партии Инесса Федоровна Арманд (д’Эрбенвилль).
Как и дача в Зубалово, эта квартира №1 оставалась резиденцией (городской) Сталина до 1932 года, когда он уже прочно взял власть в свои руки, возглавил партию и давил оппозицию разного толка и справа, и слева. Но в этом 1932 году случилось событие, заставившее его полностью поменять свои места жительства и отдыха. 8 ноября после банкета, посвященного очередной годовщине Октябрьской революции, поссорившаяся с мужем Надежда Аллилуева вернулась в ту самую квартиру в Потешном дворце и застрелилась из небольшого пистолета, который подарил ей брат Павел. Самоубийство жены потрясло Сталина, он счел его предательством и унижением, ведь личная жизнь генсека в один момент стала темой для пересудов его соратников. По всей видимости, желая избавиться от любых напоминаний о прежней жизни, Сталин поменял квартиру в Кремле (там он, впрочем, впоследствии почти не ночевал, появляясь лишь для обеда) и переехал из своего дома в Зубалово в новый двухэтажный девятикомнатный особняк на территории усадьбы «Липовка».
Впрочем, последний стал лишь временным пристанищем. В 1933 году прямо посреди леса в подмосковном селе Волынское, всего в нескольких километрах от города, началось строительство новой резиденции вождя, вошедшей в историю как Ближняя дача. Это был первый дом, целиком и полностью построенный в соответствии со вкусами Сталина, который станет его основным местом жизни на следующие почти два десятка лет.
В 1930-м в Хозяйственном управлении ЦИК СССР, организации, обеспечивавшей быт высшего советского руководства, появилось новое подразделение — архитектурно-проектная мастерская. В июне следующего года ее возглавил 36-летний архитектор Мирон Мержанов, который выделился из массы коллег своим замечательным санаторием РККА, построенным в 1929-м в Сочи. В процессе возведения этого объекта он тесно общался с наркомом по военным и морским делам Климентом Ворошиловым, который, видимо, и порекомендовал его для новой ответственной роли. Именно Мержанову предстоит спроектировать самые любимые дачи Сталина, в том числе подмосковную Ближнюю, и сразу несколько объектов на Черноморском побережье Кавказа. Впрочем, статус личного архитектора вождя в итоге не уберег Мержанова от репрессий. В 1943-м он вместе с женой и ближайшими сотрудниками был арестован, получил 10 лет лагерей и отправился на Дальний Восток, в Комсомольск-на-Амуре, где в «шарашкиной конторе» продолжил заниматься архитектурной деятельностью. Освободили его только в 1954-м, после смерти «Хозяина».
Но, несмотря на свою деятельность в Комсомольске и сразу несколько построенных пышных санаториев на Кавказе, важнейшей работой Мержанова стала, конечно, именно Ближняя дача. Ее стиль можно определить как постконструктивизм, смесь отмиравшего уже архитектурного авангарда с приходящей ему на смену неоклассикой. Изначально одноэтажная, в 1940-е она получила второй уровень и в таком виде дошла до наших дней, оказавшись сейчас в черте Москвы, неподалеку от Минской улицы, одноименной станции метро и парка Победы. После окончания стройки, в 1934 году, Сталин переехал сюда жить на постоянной основе, и с тех пор до самой смерти именно Ближняя дача оставалась его главной и самой любимой резиденцией.
Ближняя дача и внешне, и внутренне отражала личные художественные и бытовые пристрастия вождя. На первом этаже находилось семь комнат. Из просторной прихожей коридор вел направо в две жилые комнаты (детскую, ставшую потом кабинетом, и гостевую). Прямо можно было пройти в большой зал-столовую, рядом с которым находились спальня и ванная генсека. Но любимая комната Сталина была слева от прихожей. Это была так называемая малая столовая, ставшая впоследствии основным местом его работы и отдыха. Там Сталин и принимал гостей, и обедал, и спал на одном из диванов. Там же он и умер 5 марта 1953 года.
На возведенном впоследствии втором этаже находились дополнительные гостевые помещения, куда вел и встроенный при реконструкции дачи лифт. Но на второй этаж Сталин практически не поднимался. Все его пространство для жизни ограничивалось этими семью комнатами. Судя по всему, под зданием существует и подземный бункер, достоверной информации о котором по-прежнему нет, но, судя по тому, что на Ближней даче Сталин жил и во время войны, когда линия фронта была очень близко, бункера там просто не могло не быть.
Дачу окружал большой парк, даже скорее лесопарк площадью два десятка гектаров. Сталин очень любил заниматься дачным хозяйством. Для него в Волынском организовали теплицу для цитрусовых, разбили виноградник, выращивали арбузы и разводили рыбу в пруду. Сохранились сотни личных распоряжений вождя, в которых он указывал, как верно вести хозяйство, управление которым составляло важную часть его отдыха.
Работал он тоже на Ближней даче, регулярно, правда, выезжая в кабинет в Кремле, но почти не появляясь в своей квартире там. Сталин вел ночной образ жизни, под который подстраивались и его подчиненные. Обычно он просыпался ближе к полудню, около 17—18 часов уезжал в Кремль, а вечером, около 22—23 (позже, если организовывались кинопросмотры, которые вождь очень любил) вновь возвращался в Волынское. День на этом не заканчивался. Знаменитые сталинские «обеды», по сути, ночные ужины, на которые он чуть ли не ежедневно собирал соратников, проходили в большом зале. Этот пир с обильной едой, выпивкой, песнями и танцами зачастую продолжался до поздней ночи (или раннего утра). «Мы должны были работать на своих постах < …>, а кроме того, участвовать в сталинских вечерах в качестве театральных персонажей и развлекать его. Тяжелое для нас было время», — писал в своих воспоминаниях Никита Хрущев.
Ближняя дача потому и получила такое прозвище, что существовала еще и дача Дальняя. Ее построили в 1937—1939 годах в бывшем имении графов Орловых Семеновское. Она во многом (по планировке, отделке, меблировке) напоминала свой аналог (до его надстройки) в Волынском. Сталин вообще был крайне консервативен в привычках — все его резиденции похожи друг на друга. Впрочем, в Семеновском с его живописным усадебным парком вождь бывал редко, его основным местом жительства оставалось Волынское.
Кроме отдыха в лесу под Москвой, значительную часть жизни Сталина занимали многомесячные летние отпуска. Разумеется, это не был отдых в привычном нам понимании этого слова. Сталин не забывал контролировать ситуацию в стране и находясь в Крыму или на Кавказе. Ежедневно он получал пачку документов, принимал зарубежных гостей, активно переписывался с оставшимися в Москве соратниками, иногда отдыхал вместе с ними, и на это время центр власти в СССР полностью перемещался на одну из «дач особого назначения». Однако все более активно дающие о себе знать болезни все же заставляли Сталина и заниматься лечением, и просто ничего не делать, прогуливаясь вокруг дачи, играя в бильярд или городки.
Впервые съездив в 1921-м в отпуск на Кавказ и пропустив следующий год, с 1923-го он в течение 13 лет ежегодно на несколько месяцев выезжал «на юг», зачастую чередуя в течение одной поездки Крым и Кавказ. С 1937 года в таких выездах наступил перерыв. Сначала он остался в Москве из-за необходимости личного контроля за «Большим террором» (1937—1938), в 1939-м летом готовился пакт о ненападении с Германией, ну а потом началась Вторая мировая. Вновь в южный отпуск Сталин отправился лишь в 1945 году. С этого времени в его вкусах наметилась эволюция. Вместо летнего периода он начал уезжать из Москвы ближе к осени и задерживался на юге иногда до Нового года.
С возрастом Сталина росла и продолжительность его отдыха. В 1946—1949 годах он растягивался на три — три с половиной месяца, в 1950—1951-м — на четыре с половиной. При этом на одном месте все это время он не сидел, постоянно переезжая с одной дачи на другую, благо созданная сеть позволяла регулярно менять резиденции, находившиеся неподалеку друг от друга.
До начала 1930-х на юге Сталин жил в «домах отдыха ЦИК», организованных на базе построенных еще до революции старорежимных особняков. Но в 1931 году началось строительство первой «дачи особого назначения» (получившей в секретных документах номер 27), специально создававшейся с учетом вкусов вождя. 18 января вышло совместное постановление ЦИК и СНК СССР «О строительстве Дома отдыха ЦИК в поселке Мюссера Гудаутского района ССР Абхазии». Проект здания разработал ленинградский архитектор Владимир Гельфрейх, впоследствии переехавший в Москву и ставший одним из авторов нереализованного Дворца советов и построенной после войны высотки советского МИДа. Это было двухэтажное здание площадью 340 квадратных метров, рядом с которым находился целый обслуживающий городок: пищевой блок — столовая, кинотеатр, бассейн с морской водой, общежития для обслуги и охраны. Кроме того, на территории дачи в Мюссере появились и два гостевых дома, в которых впоследствии отдыхали сталинские соратники (Микоян, Молотов, Буденный). В общей сложности Сталин бывал здесь восемь раз, впервые прибыв сюда в октябре 1933 года.
Спустя год после начала сооружения дачи №27, в январе 1932-го вышло постановление «О строительстве Дома отдыха ЦИК в поселке Холодная речка (Багрыпста) Гагрского района Абхазской АССР». Резиденция «Холодная речка» (дача №18) в 15 километрах от Гагр и в 43 километрах от Сочи стала одной из любимейших у Сталина. Проектировал объект Мирон Мержанов, автор Ближней дачи, и строились они во многом параллельно. Трехэтажное здание площадью 500 квадратных метров сооружалось в очень сложных условиях: оно буквально врезано в склон горы. Как обычно, основным цветом был выбран темно-зеленый (среди деревьев он делал дачу малозаметной), внутренняя отделка панелями из ценных пород дерева тоже была очень типичной для сталинских дач. Внутри была привычная номенклатура комнат: спальни, столовая, кабинет, бильярдная, кинозал. В комплекс входили и служебные здания, и даже собственная ГЭС для обеспечения электроэнергией. В сентябре 1933 года Сталин писал одному из своих соратников: «Был сегодня на новой даче около Гагр. Получилась (она теперь окончена постройкой) великолепная дача». В общей сложности вождь приезжал на «Холодную речку» 14 раз.
Но основной его кавказской резиденцией стала «Зеленая роща» (или «Новая Мацеста»), построенная по проекту все того же Мирона Мержанова в 1935—1937 годах в Хостинском районе Сочи на территории бывшего имения чаеторговца Мензинова Михайловское. Первая дача появилась здесь еще в 1931-м, но к 1937 году было сооружено новое (естественно, темно-зеленое) здание с двухэтажной центральной частью и одноэтажными крыльями (надстроенными после войны). По соседству были возведены особняки для других членов Политбюро: Берии, Маленкова, Ворошилова, Молотова.
Именно в Сочи Сталин появлялся чаще всего и подолгу жил в отпусках. В основном из-за здоровья: ему помогали мацестинские минеральные воды. «Я выздоравливаю. Мацестинские воды (около Сочи) хороши против склероза, переработки нервов, расширения сердца, ишиаса, подагры, ревматизма», — еще в 1925 году держал в курсе Молотова Сталин. По мере того, как болезни вождя с возрастом обострялись, увеличивалась и нужда в лечебных ваннах.
После войны ко всему этому ассортименту резиденций добавилась госдача №5, которую возвели на берегу абхазского озера Рица в 1947 году. Она выглядела скромнее прочих: одноэтажное кирпичное здание, оштукатуренное и покрашенное в непременный темно-зеленый. Сюда Сталин приезжал не очень часто и обычно на короткое время. После войны он начал плохо переносить жару (собственно, во многом поэтому его отпуска сместились на осень), и, если в основные кавказские резиденции приходил зной, вождь уезжал на горную Рицу, где и пережидал его. Обычная схема его отпуска включала основное пребывание в Сочи, затем переезд в «Холодную речку» с выездами на Рицу, затем следовала «Мюссера» или Новый Афон с кратковременными поездками на лечение в Цхалтубо или Боржоми.
Помимо этих объектов, для Сталина был построен и ряд других, в которых, впрочем, он бывал довольно редко. В 13 километрах от Ялты над Массандровским дворцом в 1949 году для него построили деревянную дачу «Малая Сосновка». Все в той же Абхазии, в Новом Афоне, по соседству с местным знаменитым монастырем в 1948 году появилась дача №8 «Ласточкино гнездо».
В 1938—1940 годах была построена и резиденция «Большие броды», расположившаяся на озере Валдай в Новгородской области. Здесь Сталин был всего один раз, после чего отдал ее в пользование главе Ленинграда Андрею Жданову (там он и умер в 1948-м). Кроме того, существует и информация о начале строительства новой госдачи под Куйбышевом (сейчас Самара), который выступал в роли запасной столицы СССР в случае начала войны. Из-за смерти вождя работы по возведению объекта так и не были завершены.
В последний год своей жизни, 1952-й, Сталин на юг не поехал. Даже в Кремле за год он появлялся всего 50 раз — меньше раза в неделю. Фактически он безвылазно провел целый год на Ближней даче. «Он постарел. Ему хотелось покоя. Он не знал порой сам, чего ему хотелось < …> Он был предельно ожесточен против всего мира. Он всюду видел врагов. Это было уже патологией, это была мания преследования — от опустошения, от одиночества < …> Его взрывало от злости, и, найдя любой маленький повод, он распекал первого попавшегося под руку», — писала его дочь Светлана Аллилуева.
Врач Сталина Мясников добавлял в картину последних месяцев его жизни медицинских красок: «Полагаю, что жестокость и подозрительность Сталина, боязнь врагов, утрата адекватности в оценке людей и событий, крайнее упрямство — все это создал в известной степени атеросклероз мозговых артерий (вернее, эти черты атеросклероз утрировал). Управлял государством, в сущности, больной человек < …> Склероз сосудов мозга развивался медленно, на протяжении многих лет. У Сталина были найдены очаги размягчения мозга очень давнего происхождения».
28 февраля 1953 года после очередного кремлевского киносеанса Сталин по привычке пригласил четверку своих ближайших соратников: Берию, Маленкова, Хрущева и Булганина (к тому времени Молотов, Микоян и Ворошилов находились в опале) — на «обед» на Ближнюю дачу. Как обычно, мероприятие завершилось под утро. «Сталин был навеселе, в очень хорошем расположении духа. Он проводил гостей в вестибюль, — писал Хрущев в воспоминаниях. — Много шутил, замахнулся, вроде бы пальцем, и ткнул меня в живот, назвав Микитой. Когда он бывал в хорошем расположении духа, то всегда называл меня по-украински Микитой. Мы тоже уехали в хорошем настроении, потому что ничего плохого за обедом не случилось».
На следующий день, 1 марта, Сталин в своей любимой малой столовой перенес инсульт. Обстоятельства его смерти хорошо известны. После четырех дней агонии, в 21:50 5 марта 1953 года этот человек наконец умер. Светлана Аллилуева присутствовала при этом: «Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах. В какой-то момент — не знаю, так ли на самом деле, но так казалось, — очевидно, в последнюю уже минуту он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный и полный ужаса перед смертью и перед незнакомыми лицами врачей, склонившихся над ним. Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут — это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, — тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно, к кому и к чему он относился… В следующий момент душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела».
К этому моменту экстренный пленум ЦК КПСС, снявший Сталина со всех должностей, уже час как завершился. Соратники еще при жизни своего уже беспомощного бога свергли его, сняли с руководящих постов и поделили власть. Новая эпоха наступила и для номенклатурных дач: сталинскими резиденциями новое «коллективное руководство» страны пользоваться не собиралось.
Читайте также:
Наш канал в «Яндекс.Дзен»
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. at@onliner.by