Отработанными кувырками пролетел год без виз. Криптовалюты, айтишники, предприниматели, законы, скандалы, инновации — и 2017-го нет. За это время по «безвизу» в Беларусь приехали более 80 тыс. человек. Это мало о чем говорит, но за бездушными цифрами стоят реальные люди со своими впечатлениями и эмоциями, которые они развозят по всему миру. Каким Минск отражается в зрачках приезжающих туристов — в репортаже Onliner.by.
Кевин выдувает пар и поглубже погружает голову в шапку. Во Флориде таких морозов ему не прочувствовать. В Беларусь он приехал всего на несколько дней. Приехал почти случайно, по приглашению друга, который застрял в Минске во время путешествия и решил потянуть за собой свояка.
В декабре 2017-го Кевин получил научную степень по химии и решил это дело как следует отметить. Продал автомобиль и рванул по миру в поисках приключений. Побегал от ядовитых змей и диких зверей в Австралии, набил тату в Таиланде, потерялся в Египте — и вот теперь мерзнет в Минске. Ему явно не хватало такого отдыха: до этого парень много лет работал над сложными научными штуками, трудно переводимыми на русский язык. Если просто, изучал химические соединения, помогающие в лечении болезней, в частности рака. В общем, Кевин умный.
В Беларусь американец приехал в поисках новых эмоций, людей и историй. Он не из тех, кто путешествует ради выпивки, женщин и всего остального отпускного рок-н-ролла. Беларусь для него — белое пятно, которое срочно нужно зарисовать.
— Американцы — очень эгоистичный, зацикленный на себе народ. У нас почти не говорят о жизни в других странах, зарубежной истории, каких-то особенностях не проживающих у нас народов. Если какая-то информация и появляется, то она обязательно связана либо с экономическим взаимодействием, либо с действиями властей. Мне стыдно признавать, но я тоже почти ничего не знаю о Беларуси. Простите, — хмурится американец (вроде бы искренне).
О безвизовом режиме Кевин узнал уже в процессе сборов. Говорит, этот фактор сильно повлиял на его приезд: неизвестно, решился бы он на такую авантюру, придись ему несколько месяцев оформлять мультивизу. С учетом новых правил проблем с приездом у него не возникло: все очень лояльно, просто и быстро.
— Я думал, будет сложнее. В аэропорту все говорят по-английски, доступно объясняют, рассказывают о последствиях невыполнения правил. Кстати, с английским у вас очень даже неплохо. Я недавно был в Египте — вот там вообще беда. Ни указателей, ни ориентиров, ни носителей языка — печаль.
Мы встречаемся с Кевином недалеко от монумента Победы, на улице Козлова. Там парень живет в одной из «сталинок» в квартире своего товарища.
— Пожалуй, это самая потрясающая квартира за все мое путешествие: настолько же невероятная внутри, насколько неприметная снаружи. Крутая архитектура! — удивлен турист. Мы шагаем по замерзшему проспекту, и разговор о советском наследии возникает сам собой.
— А это что? — путешественник разглядывает деревянный Дом-музей I съезда РСДРП сквозь зеркальные очки и хитро улыбается. — А почему фасад не красный?
Взгляд парня переключается на недостроенное здание экс-гостиницы «Кемпински». Он слушает краткую историю самого известного минского долгостроя, которая вызывает у него лишь недоумение:
— В США его бы перепродали и обязательно достроили, никто бы не стал ждать столько лет: это же деньги. Думаю, в похожей ситуации его даже могли бы перепрофилировать под жилой дом, например. Во время экономического кризиса такое периодически происходило.
Подходим к зданию цирка. Кевин долго смотрит на вывеску и медленно выдавливает первое слово с вывески — «Белорусский». Видимо, запомнил часто встречающиеся буквы. Предлагаем угадать, для чего предназначается постройка. Парень долго всматривается и все же решается предположить: «Что-то правительственное? Может, суд?»
Прежде чем ошарашить убежденного в закостенелости минских архитекторов парня походом на улицу Октябрьскую, решаем в очередной раз проверить дееспособность белорусских указателей и вывесок, написанных латиницей.
— Кастраченишка. Кассачыника. Кассотив… Хэй, это невозможно произнести. Кастрычніцкая? Это очень сложно! — улыбается американец, но тут же упирается взглядом в Октябрьскую площадь и меняется в лице. — Это очень интересно с точки зрения туризма и советского наследия, но выглядит жутковато, будто в СССР попал.
Вообще, я думал, что ваша страна не такая современная, она представлялась мне более «советской». Но это тоже проблема моей необразованности.
Решаем не морить гостя сталинской архитектурой и ведем на самую хипстерскую улицу города — Октябрьскую, по пути развлекая несложными вопросами.
— Расскажи о первых впечатлениях о Беларуси, используя три прилагательных и не заговаривая про чистоту и широкие проспекты.
— Мистическая — потому что для иностранцев эта страна находится где-то в другом измерении.
Современная — потому что представляешь ее совсем другой, а это сбивает с толку. Минск ничем не отличается от любого европейского города.
Холодная — все говорят, что северные люди очень хмурые и редко улыбаются, но из-за этого холода я никак рассмотреть не могу: все в капюшонах с большим мехом.
Впечатляющие виды промышленной улицы Октябрьской заставляют туриста достать замерзшие руки из карманов и сделать много фоток для Instagram.
— Мощно. И власти все это согласовали? Неожиданно, — Кевин подходит к необычной скульптуре, которой минчане обломали руки практически сразу же после установки.
— Хм, назову ее самой сексуальной статуей на планете, — старается быть максимально сдержанным тактичный турист.
Предлагаем устроить еще один тест на готовность города к обещанному потоку туристов и заходим в модный «Хулиган». Бармен немного стесняется, но уже через минуту заговаривает с Кевином по-английски и рассказывает про заведение и улицу в целом.
— Эта улица напоминает Берлинскую стену, где тоже очень много граффити. Люблю экспрессивные места! Здесь очень круто! Думаю, любому туристу интересно было бы побывать здесь. Еще бы на фасады строений таблички с их историей на английском языке вешали…
С разрисованной улицы перемещаемся в пафосный ресторан, смотрящий на город сверху вниз. Там мы должны проверить, как над ошибками поработал белорусский сервис: несколько лет назад приехавшему издалека афроамериканцу в The View отказали в удовольствии посмотреть на город сквозь панорамные окна на 28-м этаже.
Поднимаемся на самый верх, делаем удивленные туристические физиономии и пытаемся проникнуть за один из столиков у окна. Охранник открыто рассматривает, во что одеты гости, и одобрительно кивает. Проходим в зал, тут же подбегает официант:
— Использование профессиональной техники запрещено! — на хорошем английском произносит сотрудница ресторана.
— А это непрофессиональная, — отшучивается наш фотограф, чем неожиданно отбивает интерес администрации.
— А разве это нормально — вот так спрашивать? И какая разница, профессиональный фотоаппарат или непрофессиональный? Юридически ведь никакой разницы нет. Мы же тут не голливудский фильм снимаем, — искренне удивлен Кевин.
Чтобы немного снизить градус напряжения, показываем американцу фотографии белорусских деревень из репортажей Onliner.by. Турист безэмоционально кивает:
— В США деревни тоже умирают, ничего особенного в этом нет. Многие уезжают в города за образованием и больше не возвращаются. И это несмотря на то, что для приезжих из других штатов обучение стоит куда дороже. Люди берут кредиты на оплату учебы, а потом отдают их по 10—15 лет.
От контраста вымирающих деревень и дорогих ресторанов, советских построек и арт-пространств Кевин теряется. Везем его в Лошицу. А как еще привести человека в чувство?
При виде армий однообразных домов вопрос у иностранца возникает только один: как у нас дела с парковкой? Похожие в своей серости постройки парня ничуть не расстраивают: он уверен, что это совсем не главное.
— Настроение и мироощущение создаются не краской на стенах. Главное, чтобы было удобно: хватало парковочных мест, в квартире было тепло, человек мог быстро и с комфортом добраться на работу, отвести детей в сад или сходить в магазин.
Сейчас я живу в Бостоне, где строят такие же типовые дома. Допустим, покрашены они чуть ярче, но что это меняет? Там у людей те же условия и проблемы. Я понимаю, что всем хочется жить в собственном коттедже в центре города, но, очевидно, это невозможно. Жизнь в мегаполисах диктует свои условия — приходится мириться. Ну или переезжать за город.
Кевин просит проводить его к ратуше, где вот-вот начнется организованная экскурсия, а по дороге собирает свои впечатления в клубок.
— Если вы думаете, что ваша страна неинтересна для туристов, вы сильно ошибаетесь. Любой из моих знакомых хотел бы приехать сюда на уик-энд, если бы только узнал о такой возможности. Это контрастная страна, которая воспринимается как что-то диковинное. Вам не нужно создавать что-то искусственно и вкладывать большие деньги в развитие туризма. О себе надо просто заявить, прорекламировать Беларусь за рубежом и сделать ей имя — тогда туристы действительно попрут и не пожалеют.
От редакции. Хотите рассказать необычную историю? Пишите на dm@onliner.by.
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by