Когда-нибудь, когда пройдет много лет, а нормы и требования к качеству строительства станут строже, многоэтажка на улице Камайской, 20, наверняка будет регулярно «поминаться всуе», а может, даже войдет в неофициальный антирейтинг под названием «Как не надо строить». Несчастливые новоселы, остро нуждавшиеся в улучшении жилищных условий, а в итоге угодившие в «пасть» долгостроя, уже рассказывали Onliner.by про огромные трещины в стенах, заниженные потолки, неисправную вентиляцию, странные подъемники для инвалидов и удешевление всего проекта. Некоторые особо принципиальные семьи не смирились с ситуацией и до сих пор пытаются все же получить квартиру мечты, за которую платили по $1070 в эквиваленте за «квадрат». Среди непримиримых борцов — минчане Анна и Карлос, которые и хотели бы въехать в просторную «трешку», но строители и долги не дают этого сделать.
УКСовские многоэтажки на улице Камайской официально хоть и относятся к жилому району Лебяжий, но расположены в его непрестижной части — на максимальном удалении от проспекта Победителей, почти вплотную подступая к рынку «Ждановичи». Зато сами новостройки внешне красивые и презентабельные. Однако стоит копнуть чуть глубже, и картина уже не кажется такой радужной.
— Все началось с того, что наша очередь наконец-то подошла, — вспоминает события многолетней давности Анна. — Нас вызвали в исполком и как многодетной семье предложили строиться в этом доме. Конечно, мы обрадовались — тогда ведь еще не знали, что впереди ждет бесконечный долгострой, удорожание «квадрата» и сомнительное качество самой квартиры, а из-за переносов сроков из многодетной семьи мы превратимся в обычную, так как старшей дочери исполнится 18.
Сразу рассматривали только «трешку»: хотелось пожить в просторной светлой квартире, чтобы у каждого было свое пространство, благо планировки в доме хорошие. Мы заключали договор на строительство квартиры площадью 107 квадратных метров с отделкой.
30 июня 2014 года шестиподъездную многоэтажку, которую начали возводить еще в несчастливом для экономики 2011-м, все же сдали. А 6 ноября, накануне Дня Октябрьской революции, многодетные семьи (в первую очередь) пригласили за ключами. Вместе с ними победу мысленно праздновали будущие жильцы почти трехсот квартир. Да и как было не радоваться, если не только должны были скоро закончиться жилищные мытарства, но и для исстрадавшихся членов ЖСПК устроили настоящий праздник: перерезали ленточку, пригласили музыкантов, налили шампанское.
— Все знали, что после того как проблемой долгостроев заинтересовался глава государства, дом возводили ударными темпами, — продолжает Анна. — Нагнали рабочих из разных строительных управлений и чуть ли не круглосуточно «шпарили». Спешка редко приводит к хорошему результату, но надежды на лучшее все равно были. Сейчас я предполагаю, что дом сдали именно тогда просто потому, что надо было отчитаться: все хорошо, долгострой побежден. На деле же оставалось еще немало работ: достаточно посмотреть на мою квартиру.
Скажу честно, мы с мужем строили жилье впервые. Специального образования у нас нет. Поэтому, когда мы переступили порог долгожданной «трешки», нам показалось, что в ней все идеально. То есть мы действительно не видели никаких недостатков — перед глазами были только три просторные комнаты (вместо той одной, в которой мы всю жизнь ютимся), и мы уже мысленно обставляли их.
Хорошо, что на приемку вместе с нами приехал друг, который не был во всей этой эйфории и подошел к делу более осознанно. Он начал ходить по комнатам, пытаться открывать окна. Выяснилось, что ни одно окно в трехкомнатной квартире не открывается. Представляете, ни одно! То что-то заклинило, то перекосило, то ручку забыли вкрутить. Тут-то розовые очки и начали спадать. И ведь только окнами проблемы не ограничились, — рассказывает Анна.
Накануне выдачи ключей все будущие жильцы дома прошли «инструктаж» от председателя кооператива: с легкостью акт сдачи-приемки не подписывать, все недостатки непременно указывать в дефектном акте. Памятуя эти слова, Анна с Карлосом квартиру официально не приняли. Дефектный акт в тот же день не составили, так как бланка соответствующей формы с собой ни у кого не было. Не приняв квартиру, супруги, естественно, не оформили ее в собственность и не зарегистрировались в ней, а также не заключили договоры с водоканалом, энергосбытом, телевизионщиками и другими службами. Минчане полагали, что на устранение дефектов понадобится совсем немного времени, а сразу после этого они быстро пройдут необходимые бюрократические процедуры.
— Стали терпеливо ждать — с нами никто не связывался. Потом начали сами звонить в УКС — никаких подвижек. Встречи с представителями застройщика постоянно переносились. И все же мы добились того, чтобы в конце зимы был составлен полноценный дефектный акт по трем квартирам, в том числе и по нашей. Еще через некоторое время дело дошло и до устранения недостатков. Как видите, работа в нашей квартире продолжается до сих пор, а ведь на исходе уже 2016-й. То есть два года с небольшим мы остаемся без квартиры, хотя внесли за нее немало своих денег и исправно платим по кредитам, — констатируют супруги.
Попасть в свою — не свою квартиру минчанам действительно непросто: несмотря на то, что там слышны голоса, а в окнах периодически появляются курящие головы, открывать дверь без пяти минут хозяевам никто не торопится. Настойчивый стук в дверь не помогает: отделочники, которым, собственно, нет никакого дела до чужих тяжб и споров, просто выполняют свою работу и по понятным причинам не хотят вступать в лишние разговоры. У них есть задание сверху, а потому дверь закрыта на ключ изнутри и люди трудятся.
— 27 мая 2015 года на свет появляется очередной акт сдачи-приемки квартиры, в котором я четко пишу, что от ключей отказываюсь, так как не решен вопрос с коммунальными платежами и устранены еще не все недостатки, — продолжает Анна. — На мой взгляд, в этом документе все однозначно: принимаем мы не квартиру, а выполненные работы, от ключей отказываемся. Но этот документ, насколько мне известно, был представлен «наверх» в таком виде, будто все уже улажено и моя «трешка» полностью готова к проживанию!
Устав бесконечно ждать свою квартиру, весной мы с мужем попали на прием к вице-премьеру Анатолию Калинину. Показали фотографии, документы, рассказали все как было. Очень приятно, что человек такого уровня выслушал нас и сразу же дал распоряжения подчиненным: каждый должен был проконтролировать решение отдельных вопросов. Спустя месяц началось шевеление «снизу», но такое неохотное, что мы только диву давались. 16 мая с горем пополам составили еще один дефектный акт, после этого так же неохотно начали исправлять строительные огрехи. Наверное, строители посчитали, что все исправили, и с чистой совестью отчитались о проделанной работе.
После этого из Мингорисполкома пришло письмо, в котором нам настоятельно рекомендовали принять квартиру. Знаю, что чиновники считают нас профессиональными жалобщиками, но, простите, мы всего лишь хотим получить то, за что заплатили. Неужели $100 тыс., которые стоила эта квартира, такая маленькая сумма, что можно соглашаться на все подряд и позволять строителям выполнять свою работу спустя рукава? — возмущены супруги.
Со временем, по словам Анны и Карлоса, сложилась очень странная ситуация: для УКСа они никто, так как дом уже благополучно сдан, а значит, по всем вопросам разбираться надо с председателем товарищества, но и для товарищества они пока не более чем «левые» товарищи, поскольку квартира до сих пор не принята. А сам предмет спора — «трешка» на пятом этаже — как виноград из старой басни: видит око, да зуб неймет. Чтобы в день нашего приезда попасть в честно и почти полностью оплаченное жилье, Анне даже пришлось вызвать милицию. После разговоров из-за двери и консультаций со «старшими» строители все же открыли входную дверь, и минчане попали на почти свои «квадраты».
— Вот скажите, разве это квартира, в которой можно жить? В какой именно комнате? — ходит по светлой и просторной трехкомнатной квартире Анна. — Мы платили не только за метры, но и за их отделку. А где она? Где обои, линолеум, плитка? Сейчас не разгар строительства и даже не 2014 год сдачи дома. Уже 2016-й почти закончился, а наша квартира представляет собой голую коробку. Причем если сравнивать цены на две одинаковые «трешки» — с отделкой и без, то первая будет на $23 тыс. дороже! Что конкретно сейчас здесь происходит и почему, я не знаю. Нам не объясняют.
И без того больной квартирный вопрос Анны осложнился судебной тяжбой: в 2016 году Центр информационных технологий Мингорисполкома подал иск против минчанки из-за того, что она годами (сколько идет разбирательство по квартире) не оплачивала коммунальные услуги.
— Я ни дня не жила в квартире, не зарегистрирована в ней и тем более не являюсь собственницей, даже ключи толком в руках не держала — откуда платежи? Да и в принципе я не знаю, что происходит на этой жилплощади, кто и когда находится здесь.
Начислять «коммуналку» в доме начали в январе 2015-го. Рассчитывая, что с устранением дефектов все быстро разрешится, в феврале, как и положено, я оплатила квиток, который лично в руки мне дала председатель. Но потом, когда я увидела, что ничего не двигается с места, принципиально решила не платить. Попросила председателя товарищества держать этот вопрос на контроле и написала соответствующее заявление. Впоследствии жировки мне не приходили (следующий квиток появился только в мае 2016-го — уже с большим долгом).
Я была более-менее спокойна. В одном из договоров четко сказано: «По незаселенным квартирам (отсутствуют зарегистрированные по данному адресу) исполнитель ежемесячно производит начисления за техобслуживание и жилищно-коммунальные услуги — по нормативной стоимости, утвержденной Мингорисполкомом, и выставляет счет заказчику в срок до 15 числа». В нашем случае заказчиком является ЖСПК №893. Почему тогда претензии ко мне? И ведь не заселилась в квартиру я не по своей прихоти, а по вине застройщика, который не торопится устранять недостатки! Получается, в месяц я должна оплачивать «коммуналку» дважды: в той квартире, в которой живу, и в той, в которой не живу.
В суде меня слушать не хотят, во внимание не принимается даже то, что я не заключала с коммунальщиками договор на обслуживание, и то, что такого объекта, как Камайская, 20/25, даже по базе БРТИ не существует. Какие на него могут идти начисления! Поражает и то, что в определении суда черным по белому написано, будто я приняла квартиру 27 мая 2015 года. Что за бред? А если это так, почему тогда застройщик выполняет работы по дефектному акту?
Правда, и это еще не все: Центр информационных технологий Мингорисполкома уже подавал в суд на Анну по «коммунально-денежному» вопросу, но в июле этого года юрист организации написал судье заявление, в котором отказался от претензий к минчанке «в связи с несоблюдением досудебного порядка урегулирования спора и намерением предъявить данные требования другому лицу».
Однако через некоторое время дело удивительным образом «ожило». И 14 октября 2016 года суд решил, что Анна Романова должна оплатить всю набежавшую сумму «коммуналки» — 1727 рублей 77 копеек. Для женщины это стало шоком. На прошлой неделе вынесенное в октябре решение минчанка попыталась оспорить, но все осталось без изменения.
Но и это, как оказывается, еще не вся сумма долга. Недавно Анна получила жировку за ноябрь — согласно этому документу, женщина в общем и целом должна выплатить 2759 рублей 30 копеек.
— Получается, застройщик еще года два может, не спеша, исправлять недостатки, а я все это время должна буду оплачивать «коммуналку», то есть пребывание чужих людей в своей квартире? Да еще и попасть в жилье тогда, когда мне этого хочется, я не могу. Мне устно объясняют: раз не приняла квартиру, значит, она принадлежит застройщику — следовательно, прав на нее я не имею и делать в ней мне нечего. Мол, остается только безропотно ждать, когда все исправят. Но раз квартира застройщика (или на крайний случай товарищества), то пусть он и погашает все долги! Почему деньги требуют с меня? — не понимает заковыристой логики женщина.
Прокомментировать ситуацию мы попросили человека, который как никто другой должен разбираться в ситуации, поскольку проблема набирала обороты на его глазах, — председателя товарищества. Однако конструктивно беседовать женщина не захотела.
— Во-первых, вы должны были созвониться со мной и узнать, что там за ситуация, прежде чем ехать туда, а не после того, — начала строго отчитывать Раиса Александровна. — Вы узнали ситуацию с ее точки зрения, а я все-таки председатель этого кооператива.
— Именно поэтому я вам и звоню.
— Вы поздно звоните — уже после того, как там побывали. На каком основании? К тому же это не телефонный разговор. Я вас не вижу — кто вы, что вы. Только с ваших слов — может, вы вообще там не работаете.
— Давайте я к вам сейчас приеду.
— Я на работе, как вы ко мне приедете?
— Вот как раз на работу и приеду.
— Так, девушка, все. Всего доброго, — и Раиса Александровна положила трубку.
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by