5 мая 1962 года из манчестерского аэропорта Рингуэй в свой очередной рейс отправился авиалайнер Lockheed Constellation компании Euravia. Самолет был переполнен семьями, летевшими в долгожданный отпуск, однако пунктом его назначения был вовсе не Скегнесс, Борнмут, Скарборо, Блэкпул или какой-нибудь другой популярный британский курорт. Счастливые жители рабочих кварталов Манчестера летели в Пальма-де-Мальорку. Так в Соединенное королевство впервые пришел массовый «пакетный» туризм по системе «все включено», и жизнь традиционных английских морских городков навсегда изменилась. Корреспонденты Onliner.by отправились в один из них, чтобы своими глазами убедиться, как неумолимый прогресс разрушает практически любые вековые традиции.
Ноябрьский Уэймут представляет собой зрелище на любителя. Неприятный мелкий дождь, редкие местные жители выгуливают по широкому песчаному пляжу своих питомцев, привыкших и не к таким капризам погоды. С людьми все гораздо драматичнее: их попросту нет. Ни на Эспланаде, парадном бульваре, дугой вытянувшемся вдоль побережья залива, ни на окрестных улицах.
Лишь на Сент-Томас-стрит и Сент-Мэри-стрит, главных пешеходных променадах в сердце города, видны какие-то признаки разумной жизни. Вот только жизнь эта все больше находится на своем склоне. Небольшие группки пенсионеров изучают ассортимент сувенирных лавок, элегантные дедушки с тростью заходят в пабы, чтобы принять первую пинту биттера, а их бабушки на электрических колясках-самокатах штурмуют двери универмага Debenhams.
Конечно, ноябрь сложно назвать «высоким сезоном» для этого небольшого приморского городка в Дорсете, расположенного на берегу Ла-Манша в трех часах езды от Лондона, но именно такая картинка неплохо иллюстрирует состояние большинства старых британских курортов. На протяжении столетий переполненные отдыхающими разного происхождения и достатка, они стали жертвами наступления «реактивного века». И Уэймут от слома эпох пострадал ровно в той же степени, что и его собратья на том же Английском канале, Северном и Ирландском морях.
В XIV веке именно через местный порт на Британские острова проникла чума, «черная смерть», изрядно проредившая население страны. Спустя шесть веков из этого же порта в свое недолгое путешествие к берегам Нормандии, оказавшееся для многих последним, отправились десятки тысяч солдат и офицеров коалиции союзников, наконец-то решившей открыть второй фронт против нацистской Германии. В окрестностях города на острове Портленд добывают знаменитый известняк, из которого построены многие знаковые здания Соединенного королевства, например Букингемский дворец и собор Святого Павла в Лондоне. Возможно, лишь этими событиями ограничилась бы известность Уэймута в пределах страны, если бы не личность короля Георга III.
Этот весьма запомнившийся британцам монарх, правивший почти 60 лет, за которые он умудрился потерять американские колонии и под конец жизни сойти с ума, выбрал именно Уэймут в качестве места своего отдыха. С 1789 по 1805 год страдавший тяжелым психическим заболеванием король приезжал сюда, в поместье своего брата, 14 раз. Георгу III местный морской воздух не особенно помог, но лондонская аристократия все же заметила существование безвестного рыбацкого городка. Уже к середине XIX века здесь появилась Эспланада — прогулочная зона вдоль пляжа, украшенная непрерывным фронтом роскошных домов.
Как раз в это время среди британского высшего света увлечение поездками «на воды» (например, в известный город Бат или в континентальную Европу) стало сменяться модой на морские купания. Даже осененный монаршим вниманием Уэймут терялся на фоне блеска Брайтона, выросшего из обычной деревушки. К концу XIX века подобный вид отдыха стал доступен и рабочему классу. Самым популярным «курортом для пролетариата» стал расположенный у Ирландского моря Блэкпул. К началу Второй мировой войны только сюда, в его отели, пансионы и гестхаусы, ежегодно приезжало до шести миллионов человек.
Это был настоящий расцвет английской индустрии отдыха. Развитие сети железных дорог и повышение уровня жизни сделало приморский отдых действительно доступным для широких народных масс развлечением. Раз в год накопившее некоторое количество трудовых фунтов британское семейство могло позволить себе собрать чемоданы, погрузиться в поезд и выбраться на неделю в ближайший seaside resort, где вся эта ячейка общества могла сходить в кино или театр, прогуляться по променаду, выехать на пикник в ближайшие живописные окрестности, наконец принять солнечные ванны и, естественно, искупаться. То же самое было возможно и в формате «поездки выходного дня». Главным оставалось одно: смена привычной среды обитания оказалась куда более эффективным средством ухода от действительности, чем заурядный уикенд в ближайшем пабе или поездка к бабушке в деревню.
В погожий летний денек пляжи Уэймута и Маргейта, Блэкпула и Ротсея, Борнмута и Саутпорта переполнялись туристами. Символом такого отдыха в английском языке стала конструкция bucket and spade (ведро и совок) — самое дешевое и порой единственное доступное британским детям развлечение. Не одно поколение подданных Его и Ее Величеств выросло на подобных бесхитростных играх с песком, ставших в XX веке неотъемлемым элементом местного образа жизни.
Однако все те причины, вызвавшие беспрецедентную популярность британских морских курортов в XIX веке, в конечном итоге привели к их стремительному упадку спустя столетие. В 1950-е годы безработица сокращалась, зато заработная плата устойчиво росла. Оплачиваемый отпуск стал частью трудового законодательства. Ранее глубоко аграрные и депрессивные южноевропейские страны, нежившиеся под жарким средиземноморским солнцем, внезапно осознали, каким уникальным географическим преимуществом они обладают. Там начали повсеместно строиться новые гостиницы, ведь оказалось, что на туристах из зажиточных, но «бледных» стран континента можно было за лето легко заработать сумму, на которую ранее требовалось десять лет возделывать оливковые рощи. Однако главным фактором стало взрывное развитие гражданской авиации.
С появлением реактивных самолетов расстояния в мире кардинально сократились. Новые авиалайнеры — более быстрые, более вместительные — сделали путешествия не просто короче, они сделали их экономичными. Одновременно в Греции и Испании, на Мальте и на юге Франции, в Италии и Египте стали массово вводиться в строй масштабные туристические комплексы, настоящие «фабрики отдыха», где обслуживание туристов было поставлено на конвейер.
В массовом туризме произошла настоящая революция. Крупные компании смогли бронировать огромные гостиницы на несколько сот номеров целиком. Они же арендовали чартерные самолеты, что еще больше снижало стоимость отдыха в расчете на одного человека. На этом фоне выбор рядового англичанина был очевиден. Зачем ехать на переполненном поезде в условный Скегнесс с его непредсказуемой погодой, холодным морем и устаревшим пансионом, возведенным еще при королеве Виктории, если за эти же деньги можно было позволить себе отличный отпуск по системе «все включено» в современном отеле у теплого синего моря с гарантированными +30 в тени.
Старым морским курортам Соединенного королевства был нанесен жестокий удар. Они стремительно пустели: лондонские клерки, шахтеры Йоркшира, рабочие металлургических заводов Шеффилда и Лидса плевать хотели на традиционные британские традиции, по крайней мере в данном конкретном случае. Они с удовольствием погружались в авиалайнеры и через несколько часов уже загорали с бокалом мохито или чего-нибудь покрепче на Корфу, Тенерифе, Мальорке, в Анталье и Шарм-эль-Шейхе. Инфраструктура же брошенных ими приморских городков Дорсета или Ланкашира стремительно приходила в упадок.
Количество туристов, предпочитающих «домашний» отдых поездкам за рубеж, сократилось в Великобритании в 20 (!) раз. По старым добрым променадам гулял ветер, кинотеатры и пабы закрывались, а тысячи гостиничных номеров переделывались в квартиры для пенсионеров.
Конечно, сдаваться без боя потерявшие расположение клиентов английские курорты были не намерены. Местные жители и городские власти, осознав, что на равных конкурировать на ниве пляжного отдыха со знойными южанами у них не получится, попытались найти новую нишу. Какие-то городки сделали ставку на пенсионеров, предлагая им переезжать встречать закат жизни у моря, где-то развивали ночные развлечения, привлекая молодежь, которую больше интересовал не «пакетный» отдых тюленем у бассейна, а тусовки в клубах от заката до рассвета.
Некоторые курорты стали ориентироваться на отдых выходного дня, в межсезонье заполняя гостиничный фонд, например, иностранными студентами, приезжающими в Британию для изучения английского. Город Ньюки на полуострове Корнуолл позиционирует себя как серфинг-столица страны, в Блэкпуле проводятся крупные танцевальные фестивали, а Уэймут объявил себя «воротами на Юрское побережье», единственный в Соединенном королевстве природный объект Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
Многие жители Уэймута надеялись, что черная полоса в жизни города закончится в 2012 году, когда именно этот город стал местом проведения олимпийских соревнований по парусному спорту. На месте закрытой военно-морской базы, некогда обеспечивавшей 4500 рабочих мест, открылась Национальная парусная академия. Но компенсация все равно оказалась недостаточной. Значительная часть местных обитателей, особенно среди молодежи, по-прежнему работают лишь в «высокий сезон», в те месяцы, когда температура воды в Ла-Манше поднимается до 17—20 градусов. Если повезет.
В такие дни Уэймут действительно наполняется жизнью. Сюда приезжают лондонцы: искупаться в море, пообедать в пабе «Красный лев» свежими морепродуктами, которые по-прежнему каждое утро доставляют рыбаки, проехать на кемпере вдоль Юрского побережья. Но за пышным, хотя и слегка потрепанным георгианским фасадом Эспланады по-прежнему скрываются относительная бедность и депрессия города, который держит первенство в стране по количеству ранних беременностей.
Мысли многих молодых людей, выросших в Уэймуте, связаны с мечтой после окончания школы выбраться отсюда в крупный мегаполис, желательно в Лондон — ситуация, так хорошо знакомая и белорусам. Столь желанная Олимпиада-2012 не оправдала ожидания города, который по-прежнему находится в поисках своей новой судьбы.
Многим английским морским курортам это удалось. Они пережили жестокие 1970—1980-е годы, когда, казалось бы, вся страна предпочитала отдыхать за ее пределами. Более того, многие подданные Елизаветы II стали переезжать в Средиземноморье на постоянное место жительства. Например, в одной только Испании британская диаспора сейчас насчитывает по разным данным от 300 тыс. до 700 тыс. человек. Появление лоукостеров, которые сделали полет на Ибицу дешевле поездки на поезде в Уэймут, ситуацию вроде бы лишь усугубило.
Летний отпуск за границей — по-прежнему очевидный выбор каждого жителя Британских островов. И сейчас буйные британцы, столь похожие на славян в своей неуемной страсти к выпивке и шумным вечеринкам, регулярно попадают в новостные сводки благодаря своим похождениям на отдыхе. Однако они же, приезжая домой, начали возвращаться и на родные курорты. Гибкий рабочий график или труд на самого себя позволяет свободнее распоряжаться своим временем, которое получается выделить и на поездку в тот городок, где ты провел свое детство. В конце концов, ностальгия действительно работает, особенно когда речь идет о том самом славном лете на берегу Ла-Манша за возведением песчаного замка с помощью сакраментальных «ведра и совка».
Британский цикл Onliner.by:
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by