Самый ненавидимый человек в Америке

Hearst Communication и сейчас является крупным американским медиаконгломератом, управляемым из футуристического небоскреба Hearst Tower на Манхэттене. Ему принадлежат десятки телеканалов, газет и журналов, включая такие известные издания, как Esquire, Cosmopolitan, Elle, Harper's Bazaar и Men's Health. Компания по-прежнему находится в семейной собственности, и даже возглавляет ее все еще Уильям Рэндольф Херст. Правда, уже «третий», внук основателя империи и строителя калифорнийского замка.

Первый Уильям Рэндольф Херст сумел превратиться в бизнесмена столь влиятельного, сколь и одиозного.

Конкуренты называли его даже «самым ненавидимым человеком» страны. Он произвел настоящую революцию в газетной журналистике, изобретя формат желтой прессы и таблоидов, делая деньги на криминале, человеческих пороках, сенсациях. Херст не гнушался использовать свои газеты и радиостанции для достижения собственных интересов. Он мог создать политику успешную карьеру или в одночасье «похоронить» ее, сделав пару звонков своим журналистам. Но первый медиамагнат планеты одновременно построил бизнес, прошедший испытание временем. Хотя настоящей его страстью оставалось искусство и дом, который должен был стать хранилищем для скупаемых шедевров.

Бунтарь

Уильяма Рэндольфа Херста сложно назвать человеком, который сделал себя сам. В конце концов, его отец Джордж был долларовым миллионером во времена, когда сумма с шестью нулями была куда весомее, чем сейчас. Состояние Херст-старший сделал на добыче драгоценных металлов в период разнообразных «лихорадок» 19-го века, но, разбогатев, заодно купил и газету San Francisco Examiner с ее мизерными тиражами. Сын буквально выпросил ее у папы и принялся уже в 23 года экспериментировать со стандартами журналистики.

Быстро выяснилось, что бульварный формат пользуется грандиозным успехом у публики.

Правда, Джордж Херст, человек старой закалки, аршинные заголовки с разоблачением коррумпированных политиков и смакованием подробностей личной жизни знаменитостей не оценил. Отец и сын поругались, и Уильям Рэндольф даже лишился наследства. Лишь после смерти матери в 1919 году он наконец получил в распоряжение отцовские миллионы, на которые потом и построил свою издательскую империю. Помимо денег ему досталось и огромное ранчо Сан-Симеон, расположенное в 370 км и от Лос-Анджелеса, и от Сан-Франциско.

Выбор архитектора

«Отец привез меня в Сан-Симеон еще мальчишкой. Мне пришлось подниматься по склону, держась за хвост пони. Мы жили в хижине на вершине холма, и оттуда я мог видеть вечность», — рассказывал позже друзьям Херст. Семья неоднократно приезжала в эти свои владения, чтобы побыть на природе, но никакой инфраструктуры, соответствующей их богатству, там не существовало. Херсты, уже будучи миллионерами, жили в палатках. Потом в Сан-Симеоне появилось простейшее деревянное бунгало, но комфортным это жилье назвать было сложно. Зато отец Джордж продолжал скупать соседние земли. И когда его сын наконец получил поместье в свое распоряжение, его площадь выросла до 1000 квадратных километров. 23 километра одной только береговой линии.

По всей видимости, Уильям Рэндольф Херст уже давно вынашивал планы по преображению этой территории.

Иначе сложно объяснить, почему уже через несколько дней после своего вступления во владение этой землей он появился в офисе Джулии Морган, первой американской женщины, открывшей собственную профессиональную архитектурную практику. Морган много работала с матерью Херста над ее благотворительными проектами, поэтому в семье была человеком своим. Но с объектом такого масштаба ей предстояло столкнуться впервые. Впрочем, следующие 28 лет сотрудничества с заказчиком оказались настоящим плодотворным творческим партнерством, о котором любой архитектор мог только мечтать.

Рождение проекта

Один из сотрудников бюро Джулии Морган вспоминал, что первоначально запросы Херста выглядели довольно скромно. «Я хотел бы построить что-нибудь на холме в Сан-Симеоне, - будто бы заявил Уильям Рэндольф. — Мне надоело ездить туда и ночевать в палатках. Я уже немного староват для этого. Мне хотелось бы что-то более удобное». Но в процессе обсуждения идей аппетиты газетного магната начали расти. Предложенный Морган экзотический вариант смешать в архитектуре главного дома поместья японские и альпийские мотивы он забраковал.

Куда больше по душе ему приходилось зодчество южной Испании 16—18-х веков, на котором в конечном итоге и решили остановиться.

Главным источником вдохновения стала очень понравившаяся заказчику во время одной из поездок на Пиренейский полуостров церковь Санта-Мария-ла-Майор в городе Ронда под Малагой. Джулия Морган творчески переработала ее колокольню и удвоила ее для симметричности фасада. В процессе всей многолетней работы над усадьбой автор проекта по желанию заказчика постоянно добавляла новые декоративные элементы, и в итоге весь комплекс стал удивительным миксом из испанского ренессанса с общими средиземноморскими мотивами, испанской же колониальной архитектурой и мавританскими элементами.

Вопрос воды

Работы на строительной площадке начались в том же 1919 году. Всем заинтересованным сторонам быстро стало ясно, что проект будет тяжелым. И дело не только в перегруженности комплекса сложными архитектурными деталями. Поместье Сан-Симеон, получившее новое название La Cuesta Encantada («Зачарованный холм»), но сейчас известное просто как «Замок Херста», располагалось очень далеко от цивилизации. Это сейчас побережье Калифорнии входит в число самых густонаселенных регионов США. В 1920-е вокруг не было практически никакой инфраструктуры.

В первую очередь не хватало воды.

Ее было нужно очень много. Во-первых, для строительных работ. Несмотря на свой внешний вид, на самом деле комплекс выполнен из монолитного железобетона для лучшей сейсмической устойчивости (эта особенность потом пригодится). Во-вторых, много воды требовали многочисленные бассейны и фонтаны. В-третьих, первоначально электричество для поместья вырабатывала собственная мини-ГЭС. Поэтому в первую очередь Джулия Морган разработала гидротехнический комплекс из трех небольших водохранилищ и водоводов, доставляющих стратегически важную влагу из горных источников к основным постройкам замка.

Поэтапный ввод

Существовали и другие серьезные проблемы, осложнявшие ведение работ. В отдаленную от крупных городов местность отказывались ехать строители. Материалы для отделки доставлялись кораблями, для чего на побережье пришлось построить частный пирс. Чтобы перевезти их затем к стройплощадке, проложили даже настоящую временную узкоколейную железную дорогу. На месте организовали и кирпичное производство, и выпуск черепицы и плитки. Отдельные неудобства приносили и постоянные изменения, которые Херст вносил в проект в процессе его реализации.

Например, бассейн Нептуна, одна из главных достопримечательностей замка, переделывалась трижды, прежде чем его облик удовлетворил заказчика.

При этом сам Херст хорошо осознавал свою капризность и даже иронизировал над ней. В своем письме 1920 года к архитектору он писал: «Все маленькие домики потрясающие. Пожалуйста, доделайте их, прежде чем я смогу придумать еще какие-то изменения». Под «маленькими домиками» заказчик подразумевал три гостевых коттеджа площадью от 240 до 500 квадратных метров, которые построили в первую очередь. Джулия Морган смогла настоять на их сооружении до начала работ над главным зданием, аргументируя это тем, что в таком случае Херст сможет комфортно разместиться на своем «Зачарованном холме» на несколько лет раньше. Так и произошло.

Большой дом

Настоящей «звездой» всей усадьбы и его самым выдающимся элементом является напоминающий собор Casa Grande («Большой дом») площадью 6360 «квадратов». Больше всего он впечатляет даже не снаружи, а изнутри. Уильям Рэндольф Херст не экономил на его оформлении, причем в значительной степени для этого использовались не произведения современных мастеров, а импортированные оригиналы с историей. Медиамагнат покупал и вывозил в США деревянные потолки и двери из испанских дворцов 15-го века, мебель и скульптуру из монастырей, люстры из итальянских палаццо, плитку из шахской Персии.

Для всего этого Джулия Морган аккуратно подбирала подходящее помещение внутри «Большого дома».

Благо выбрать было из чего. В общей сложности на территории комплекса 42 спальни, 61 ванная комната, 19 гостиных, открытый и крытый бассейны с оформлением в стиле древнеримских терм, свой кинотеатр и аэродром. Наконец, существовал и частный зоопарк — крупнейший в мире. Интерьер украшали произведения искусства, собранные Херстом в Европе: картины, скульптура, гобелены. Его коллекция античных амфор считалась самой обширной на свете. Неудивительно, что на гостей, которых Уильям Рэндольф приглашал в свое поместье, все это производило неизгладимое впечатление.

Великий собиратель

За страсть к коллекционированию Херста даже прозвали «Великим собирателем». Тем самым подчеркивая, что настоящим коллекционером он не являлся, а просто собирал все, что подвернется под руку. Он сам признавался, что хотел сделать свой замок «музеем лучших вещей, которые я могу купить». Но одновременно здание на протяжении долгого времени оставалось действующим жилым домом и используемым весьма активно.

Каждые выходные Херст и его неизменная спутница последних лет жизни актриса Марион Дэвис принимали в замке многочисленных гостей.

Среди них были президент США Калвин Кулидж, британский политик Уинстон Черчилль, авиатор Чарльз Линдберг, актеры Чарли Чаплин, Кларк Гейбл, Кэри Грант и другие персонажи, не сходившие в те годы со страниц газет. К услугам гостей были всевозможные развлечения того времени: от киносеансов (обычно демонстрировались фильмы с той же Мэрион Дэвис в главной роли, созданные на собственной студии Херста Cosmopolitan) до лошадиных прогулок, гольфа и тенниса. Casa Grande оборудовали и новейшей аудиосистемой, позволявшей включать в каждом помещении музыку с использованием фонографа. Благодаря собственной телефонной станции на 80 номеров гости на протяжении 24 часов оставались на связи с внешним миром.

Недострой

К концу 1930-х финансовая ситуация у Уильяма Рэндольф Херста ухудшилась. На это повлияла и Великая депрессия, и непомерные расходы на «Зачарованный холм». Точную сумму, которую медиамагнат потратил на свой дом, сейчас подсчитать невозможно, ведь какого-либо учета предприниматель не вел. По современным оценкам, за 28 лет стройки весь проект с декоративным оформлением мог обойтись ему в 30 миллионов тех долларов (около $560—600 современных миллионов). Херст даже вынужден был частично распродать свое художественное собрание, чтобы рассчитаться с некоторыми долгами. Но поместье он продавать не стал. Лишь после начала Второй мировой войны он вынужденно его покинул, потому что опасался, что Калифорния, а вместе с ним и стоявший недалеко от побережья замок могут стать целью японского вторжения.

В 1945 году Херст вернулся в Сан-Симеон и строительные работы немедленно возобновились.

В планах у владельца было возведение большого бального зала в задней части Casa Grande и окончательное завершение тем самым «дворового» фасада «Большого дома». Однако в 1947-м из-за ухудшения здоровья он навсегда покидает комплекс. В 1958-м уже его наследники принимают решение подарить недостроенный замок штату Калифорния. В том же году он открывается для свободного посещения. Сейчас это музей, который посещают до восьмисот тысяч человек ежегодно. И если современники воспринимали «Зачарованный холм» как причуду слишком богатого человека, аляповатую и безвкусную, то сейчас отношение к нему изменилось. В эклектике стали видеть достоинства. Тем более в творении, созданном первой женщиной-архитектором страны.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by