Дома с большой историей, прописавшиеся по улицам Полтавской и Брестской, обязательно вызвали бы умиление и желание наделать миллион фото, если бы не их состояние. Слепленные «из того, что было» фасады, просевшие фундаменты, покосившиеся двери — не такой представляешь себе локальную историческую застройку. Меж тем в домах, на которые и взглянуть-то боязно, до сих пор живут люди. А самое главное — они беспокоятся из-за того, что их могут выселить. Держатся горожане не за деревянные стены и печное отопление, а за статус собственников, ведь если все пойдет по худшему для них сценарию, жить придется уже на арендных (читай: платных и недешевых) метрах.

Двухэтажки, которые, по легенде, строили пленные немцы

«Околоток» спичечной фабрики, работавшей в Пинске с конца XIX века до 19-го года века XXI, удивительная локация. Художественные фильмы о жизни советских рабочих здесь можно снимать хоть сейчас: подходящую атмосферу создают бараки, сараи при них и даже грунтовая дорога. Главное, чтобы кадры были черно-белыми, потому как цвет слишком подчеркивает проблемы.

А их за семь десятилетий накопилось немало.

«Летопись» каждого дома «спичечного квартала» ведут местные пенсионеры: многие из них родились в этих двухэтажках. Говорят, сколько себя помнят, только и слышали «вас скоро снесут». Под этот рефрен и прожили всю жизнь. На одном месте.

— Мама рассказывала, что наш дом строили пленные немцы, — начинает разговор Людмила Николаевна. — Возвели его быстро, в 1951 году уже все было готово. Правда, качество оказалось так себе — двухэтажка кренилась, поэтому ее сразу взяли на подпоры: с улицы и изнутри, со стороны квартир, набили балки-колонны. В других домах вы такое не увидите, а у нас вот, «достопримечательность».

Об отдельных квартирах тогда никто не мечтал. За каждой дверью жили по две-три семьи, никак между собой не связанные. Общежитие это было.

Повезло, что хоть по две кухни везде заложили, чтобы хозяйки могли между собой разобраться.

Зеленая двухэтажа по Полтавской, 24, как и розовая по Брестской, 25, строилась для работников «спички» в качестве временного жилья. Никаких удобств в домах не предусматривалось: туалеты на улице, вода в колонке, тепло — от многочисленных печек. В обоих домах всего по восемь квартир. И, что любопытно, ни одной однушки — только двушки на 50 «квадратов» и трешки под 70.

— Наша семья переехала на Полтавскую, 24, когда я была совсем маленькая, года четыре только исполнилось, — продолжает Людмила Николаевна. — Помню, когда уже шла в первый класс, впервые услышала о том, что дом будут сносить. Очень тогда удивилась: как, почему? Врезалось это в память.

Слухи про снос вообще никогда не утихали. Причем все выглядело очень серьезно: когда я выходила замуж, горисполком официально решал, можно ли сюда, на Полтавскую, моего мужа прописать — дом же под снос, зачем лишний человек. Уже и мужа моего нет в живых, а двухэтажка все стоит.

В качестве общежития дом просуществовал почти 40 лет. По воспоминаниям местных жителей, расселять его начали в конце 80-х. Счастливым очередникам выдавали квартиры в других уголках города, комнаты постепенно освобождались. К концу 90-х наступила гармония: одна семья — одна квартира (по-прежнему без удобств).

— Те, кто оставался, пытались навести порядок. Ходили в ЖКХ и просили капитально отремонтировать окна, крышу, фасад, подвести коммуникации. В ответ: «Ну какой вам ремонт — вы же под снос, а микрорайон — под новую застройку». И так — чего не коснись. Все время кивали на снос, — подхватывает разговор Елена Михайловна.

— Да у нас вода появилась только в 2000-м! — активно включаются в беседу другие соседи. — А канализацию провели в 2017-м, да и то, считай, чудом: город ремонтировал улицу Брестскую, и мы выпросили, чтобы в нашу сторону «кинули» трубы. Дальше сами делали проект, все оплачивали, обустраивали санузлы в квартирах («перепрофилировали» те самые вторые кухни, доставшиеся от общежития). Хотели еще и с газом наконец решить вопрос, но услышали уже знакомое «куда там, вы же под снос».

Отапливают комнаты горожане, как и 70 лет назад, печками. В каждой квартире их две, а то и три (зависит от метража и расположения «квадратов»). Готовят на газу (покупают баллоны), у некоторых на кухнях есть специальные печки с плитой.

Но даже такое количество печей не спасает от холода: всю осень, зиму и раннюю весну в крайних квартирах откровенно зябко. Чтобы добиться комфортной температуры, надо постоянно подбрасывать дрова в топку (попробуй нагрей помещения с потолками 3,3 метра). Но и это помогает не всегда.

— Прямо над нашей квартирой в кровле дыра. Как только начинается дождь, все течет прямиком в спальню, — проводит экскурсию по своей трешке Ирина Васильевна. — Обращалась в ЖКХ, чтобы залатали крышу. Что они? Придут, посмотрят, разведут руками. И все. Как было, так и остается.

В квартире зимой температура бывает и по 9—10 градусов: тут же все гнилое и свистит. Пришлось даже окна «заколотить» пленкой, чтобы не дуло. А вообще мы только и делаем, что топим печи. Иначе никак. Вчера вот два мешка дров вытопила, а сегодня уже холодно. Вот и получается, что дача у меня с газом и нормальной температурой в комнатах, а родной дом, расположенный практически в центре города, — холодный.

В квартире Ольги Сергеевны, расположенной на первом этаже, еще холоднее. И это при том, что в комнатах установлены стеклопакеты: по крайней мере, из окон не дует.

Чтобы хоть как-то сделать помещения комфортными, внуки пенсионерки начали утеплять комнаты изнутри. Да, по-хорошему так не делается. Ну а как быть, если зимой стены почти ледяные? Так хоть какой-то барьер.

— С нашей стороны фундамент практически ушел в землю. Поэтому холод идет отовсюду: угловая квартира плюс первый этаж. Одну из комнат пришлось превратить в подсобку, где лежат дрова: не бегать же за ними каждый раз в сарай на улицу. Сколько денег уходит на «топливо»? Пять кубов дров стоят под 300 рублей. На зиму, особенно холодную, этого не хватает. Приходится докупать брикет, одалживать дрова у соседей. Баллон газа стоит почти 25 рублей. Если регулярно готовить, его тоже надолго не хватает, — освещает финансовую сторону вопроса Ольга Сергеевна.

В «хоромах» еще одной коренной жительницы, Елены Михайловны, хорошо видны те самые опоры. «А я вообще говорила: давайте организуем какое-нибудь общество, и пусть у нас снимают фильмы о войне. А чего нет? Декорации как раз», — иронизирует пенсионерка.

«Стены свистят и идут волнами»

Розовой двухэтажке повезло чуть больше (хотя сразу и не скажешь): так как одним боком она выходит на магистральную улицу Брестскую, ремонты на ее долю периодически выпадали. Но не капитальные. Так, по мелочи. Из масштабного — поменяли кровлю.

— Нас этим сносом всю жизнь пугали, а по факту что: дом на месте, капремонта никогда не видел. Максимум, что делали — вскрывали обшивку и проверяли, в каком состоянии постройка. Ну в каком: все гнилое. Дом дает усадку, стены идут волнами. Пропускают холод. Пришлось даже заложить одно окно кирпичами — чтобы теплее стало и не так шумно было от дороги.

А еще, когда по улице грузовая машина едет, в квартире сильная вибрация чувствуется.

В обычных домах люди за тепло по 20 рублей в месяц платят и ходят голые-босые. А тут машину дров за 200 рублей покупаешь и в хате холодно. Так ее еще на зиму и не хватит, если минус будет сильный. Где справедливость?

Обидно, что нам даже «Дажынкi» не помогли: до деревянного квартала работы просто не дошли, — переживает Галина Николаевна.

— Наверное, люди думают, что в этих домах живут какие-то алкоголики, асоциалы. Но это не так.

Да, в арендных квартирах разные жильцы бывают (пять квартир в обоих домах принадлежат городу), но все собственники — обычные люди. У нас ни копейки долга по «коммуналке», ухоженный двор. Мы все годы, как и другие горожане, делали отчисления на капремонт. Где же он? — задаются вопросом жители обоих домов.

Мама Екатерины и Надежды купила трешку в доме по Брестской, 25 в начале 2000-х. Девушки говорят, мол, успела. Буквально через несколько лет совершать любые манипуляции с жильем стало гораздо сложнее — все из-за перманентно грозящего сноса.

— Сколько себя помним, все время слышали, что наш дом — первый под снос. И какой результат? Снесли две двухэтажки ровно через дорогу от нас. Хотя эти дома были новее, крепче и со всеми коммуникациями. Даже с газом. Людей нормально расселили, дали квартиры. А мы так и остались в подвешенном состоянии: даже ремонт не сделаешь — вложишь деньги, а тебя и правда снесут, — рассуждает Екатерина.

Мама девушек — одна из тех, кто ведет активную переписку с чиновниками и собирает всю информацию по дому. За долгие годы документов накопилось на две толстые папки.

«Куда нам, пенсионерам, в арендное?!»

Самый главный страх горожан — что их выселят из собственных квартир в арендные. И такое вполне может случиться. Один из официальных ответов, полученных от чиновников, предусматривает именно такой вариант развития событий. Пока окончательного и твердого «арендного» решения нет, но все может измениться.

Момент, на самом деле, тонкий. Как только процент физического износа жилого здания достигает 65%, постройку признают непригодной для проживания. А выселяют из ветхого-непригодного только в арендное. Без вариантов. Метры в собственность взамен никто не даст.

Пока «спичечные» двухэтажки балансируют на уровне 61%. И, очевидно, лучше им не становится.

— Дома сознательно всю жизнь не ремонтировали из-за предстоящего сноса, игнорировали наши просьбы (за исключением мелких). Довели здания до такого состояния, и мы же теперь заплатим за это?

Здесь живут пенсионеры, которые честно проработали всю жизнь. Наши пенсии — от 515 до 700 рублей. С чего аренду платить? Хоть бы на лекарства хватило! — не на шутку обеспокоены местные жители.

Арендное жилье в Пинске и правда стоит не две копейки. Дешевле, чем в Минске, но все же. Вот одно из объявлений, размещенное на сайте Пинского горисполкома. В январе прошлого года за арендную однушку просили 220 рублей, за двушку — 270, за 77-метровую трешку — 370 рублей. И это без коммунальных услуг.

— Мы предлагали: раз дом еще не ветхий — делайте ремонт, чтобы собственники могли спокойно и дальше жить. Мы же десятилетиями отчисляли на него деньги. Ответ: нецелесообразно, так как на работы придется потратить миллионы рублей. Они правы, это неразумно.

Ведь расселить жильцов будет раз в пять дешевле, чем ремонтировать эти дома. Цена вопроса — 11 квартир.

Пусть они даже будут на пару метров меньше по площади. Мы согласны, лишь бы свои, а не арендные. И на новостройки не претендуем, понимаем, сколько в них стоит метр. Но нормальную вторичку в городе можно найти. Для жителей уже снесенных двухэтажек ведь подобрали жилье, так почему в нашем случае все иначе?

В феврале нынешнего года нам и вовсе предложили произвести ремонт (модернизацию) двухэтажек за свой счет. Представляете?! Ориентировочные траты — 1000 рублей за «квадрат». То есть у владельцев двушек в запасе должно быть под 60 000 рублей, а у собственников трешек — 70 000, — нервно смеются от таких цифр собственники.

В Минске сложные случаи сноса зачастую решаются за счет инвестора. Приходит богатый девелопер и выплачивает компенсацию либо дает квартиры собственникам. В Пинске инвестор на этот участок пока не просматривается, хотя место хорошее — до центра и набережной по Брестской улице домчишься за считаные минуты.

— Городские власти еще говорят о денежной компенсации. Ну какая она будет с учетом состояния дома? А даже если ее и выплатят, куда мы с этими деньгами? Кредиты в банке пенсионерам вряд ли дадут. К тому же проценты сейчас сильно выросли. И метр подорожал.

Арендное жилье мы не потянем. Ремонт дома за свой счет — тоже. Замкнутый круг. Если город не может дать нам взамен нормальное жилье, пусть делает что-нибудь с домами, приводит их в нормальное состояние.

Идеально, конечно, чтобы наш квартал пошел под реновацию. Мы, 11 собственников, даже один подъезд не займем — всего три этажа (если на этаже по четыре квартиры), — мечтают пенсионеры.

А как планирует решать вопрос город?

Оказаться на старости лет в арендной квартире — тот еще подарочек. Да, сейчас рассматривается возможность применять понижающий коэффициент при расчете стоимости арендного жилья, чтобы поддержать малоимущих граждан. Такой специальный коэффициент сводил бы арендную плату практически к нулю. Но пока это только теория, соответствующий закон не принят.

Чтобы разобраться в ситуации, мы в начале апреля отправили официальный запрос в администрацию города Пинска. Спросили про дома, капремонт в них, перспективы сноса, варианты расселения, наличие инвестора на горизонте. Однако ответ пока не получили.

Что ж, изучим тогда переписку местных жителей с инстанциями различного уровня. Она вполне проливает свет на обстановку.

Первый тревожный звонок для людей, всегда рассчитывавших на то, что после сноса они получат квартиры в собственность, прозвучал в 2021 году. Тогда всех зарегистрированных по улице Брестской, 25 предупредили, что их дом не соответствует санитарным и техническим требованиям для проживания. А это значит, что переселяться придется в арендные квартиры. Также в письме была упомянута денежная компенсация «в размере рыночной стоимости жилого помещения». Озвучивалось и требование явиться в отдел жилищно-коммунального хозяйства и проинформировать о принятом решении по своему отселению.

«В случае отказа граждан от выселения они могут быть выселены в предоставляемое жилое помещение в судебном порядке», — говорилось напоследок.

Как видим, уже 2025 год, а всё (и все) на своих местах.

В течение четырех лет между сторонами велась переписка: пенсионеры из обоих домов категорически не желали попадать в ловушку арендного жилья, поэтому обращались куда только можно. Дошли даже до Администрации президента. Правда, в итоге все письма все равно спускались в местный исполком.

Вот один из наиболее полных ответов, полученный в начале текущего года жильцами 24-го дома по Полтавской. В документе признается, что стены здания находятся в неудовлетворительном состоянии. По идее, их пора ремонтировать: «необходимо незамедлительное ограничение нагрузок, срочная замена конструкций». Однако уже в следующих абзацах объясняется, почему ремонта все-таки не будет: он однозначно выйдет за рамки текущего. А капитальный никто и не планировал.

Что дальше? Пока непонятно. Аварийным дом никто не признавал. Решение об изъятии земельного участка для госнужд не принималось. Степень износа к 65% еще не подобралась.

Из письма также следует, что Брестский облисполком проинформировал Пинский горисполком по вопросу применения понижающего коэффициента (0,1) для «арендников». Однако реализовать хорошую задумку пока невозможно: для этого надо корректировать законодательство и Жилищный кодекс. Не по щелчку пальцев такие кардинальные изменения происходят.

То есть реальная перспектива — переезд в арендные квартиры по полному прайсу. Рассчитывать на то, что арендное жилье когда-нибудь будет передано в собственность, жителям Пинска тоже не приходится.

И вот почему: в стране взят курс на «смещение акцентов правового регулирования от покровительства государства к установлению партнерских отношений и повышению самостоятельной ответственности граждан за повышение своего благосостояния», предупреждает горисполком.

Есть ли радостные новости для жителей двухэтажек? Брестский облисполком на этой неделе сообщил, что прямо сейчас Пинский горисполком «изучает спрос заинтересованных лиц в реализации проектов в Пинске, в том числе и на земельном участке в районе улицы Полтавской, для строительства жилой многоквартирной застройки. В случае подтверждения заинтересованности появится возможность рассмотреть вопрос об изъятии и предоставлении данного земельного участка для государственных нужд либо формирования земельного участка для последующего предоставления инвесторам или организациям, реализующим инвестиционные проекты». Чем закончится это изучение спроса? Никто не знает.

Пенсионеры же, всю жизнь знавшие, что их дома снесут, но не рассчитывавшие, что жить после этого придется «на съеме», продолжают надеяться на чудо.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by