Мы перед домом 22а по 2-му переулку Багратиона. Анатолий Яковлевич показывает фотографии своему молодому соседу Сергею, случайно оказавшемуся на улице во время визита журналистов.

— Это вот — твой отец. А это — твой дедушка. А это — я, и мой брат, и снова твой папа… — комментирует Анатолий.

— О, а это наш мотоцикл! — оживленно отзывается Сергей.

С каждой такой историей скромная двухэтажка на заднем плане как будто становится все более живой.

Минут через пять Сергей уходит в квартиру и возвращается тоже со стопкой снимков. Тут уже оживляется Анатолий Яковлевич:

— Ничего себе! Сережа, а такого снимка даже у меня нет!

Многие кадры, кстати, делал отец Сергея, которого уже нет в живых. Снимал «Зенитом», печатал в темной ванной комнате — классика.

Жители двухэтажной Слепянки десятилетиями были одной большой семьей. Судьбы их переплетались многогранно: люди работали вместе на заводе, жили через стенку, гоняли мяч по одному футбольному полю.

Анатолий Яковлевич в своем доме — самый старожил. Родился в 1956-м, а его двухэтажку построили в 1960-м.

— Когда наша семья сюда заселилась, мне было 4 года, а старшему брату — 6, — говорит уже пожилой человек.

Двухэтажки построены руками как раз тех людей, которые сюда и заселялись в 1960-м. В основном — работниками Минского тракторного завода, хотя в округе строились и дома от других предприятий.

Вот на снимках те, кто возводил дом 22а по 2-му переулку Багратиона.

— Малая Слепянка когда-то была деревней, в 1949 году ее присоединили к городу. А после войны восстанавливался Тракторный завод, — рассказывает Анатолий Яковлевич. — Частично тракторозаводцев заселили в дома в Тракторозаводском поселке, который строили пленные немцы. Частично — сюда, но тут заводчане строили квартиры сами: то после работы, то вместо. Например, наш дом возвел мой отец вместе с дедушкой Сергея и другими соседями.

Такой общинный метод строительства назывался горьковским — по городу Горькому (теперь Нижний Новгород, Россия), откуда в 1957 году и пошла традиция подобных строек.

— В народе горьковский метод прозвали «горьким методом», но это так, просторечие, — говорит мужчина.

Интересно, что история позже повторялась. Рабочие предприятий (и даже академики!) потом своими руками строили для себя квартиры в Минске в разное время: в 1970-х, а потом и на стыке 1980-х и 1990-х. Тогда такой подход уже называли хозспособом. Несколько лет назад мы опубликовали большой материал о народных стройках пятиэтажек в Чижовке и домов аж на 12—14 этажей в Уручье.

Но вернемся в Слепянку.

— Тут каждый дом строили работники конкретного цеха. Например, у нас — модельного, где-то — кузнечного. Вот та двухэтажка — электроцех, а там — по-моему, РМЦ, ремонтно-механический, — перечисляет Анатолий Яковлевич.

Чуть позже он покажет нам дом, который рабочие одного из цехов даже подписали. Вот он, по Запорожской, 32. Видите аббревиатуру ЧЛЦ? Это значит «чугунно-литейный цех»!

Если остановить в этих краях местного, то с высокой вероятностью он окажется работником Минского тракторного завода. Или скажет, что там работал его отец или дед. А есть вообще династии, как, например, у Анатолия Яковлевича. Мужчина перечисляет заводчан из своей семьи:

— Отец, брат старший, я, жена брата, племянник, племянница, муж племянницы… У нас на всех заводской стаж больше 200 лет! Из них только у меня — 47! 

Дом Анатолия Яковлевича — на восемь квартир, еще в районе есть на 16. Здесь только двухкомнатные, а есть дома, где двушки перемежаются с однокомнатными.

— У нас часть квартир по 40 метров, другая часть — по 35. Жили в них большие семьи, часто человек по семь. Чтобы вещи складывать, строились сараи, — вспоминает собеседник.

В сараях местные жители хранили и до сих пор хранят не только габаритные предметы вроде лыж и велосипедов, но и припасы. Например, у многих там устроены подвалы, в которые засыпают картошку. Впрочем, уже во времена детства Анатолия Яковлевича некоторые «отсеки» начинали приспосабливать и под гаражи:

— У многих были мотоциклы, иногда с колясками.

На одной фотографии из 1970-х мелькает «Волга» — ГАЗ-21.

— Папа одного мальчишки работал в литейке, хорошо зарабатывал, поэтому мог себе позволить. Но тогда, чтобы купить машину, надо было выждать большую очередь. Та «Волга», кстати, еще живая, но не используется — стоит в гараже, — рассказывает местный житель.

Дома тракторозаводцев с самого начала были благоустроенные: с туалетом и душем. Потом душевые хозяева квартир переоборудовали в ванные. Газ поначалу был привозной, в баллонах.

Качество строительства собеседника устраивает. Но и огрехи были:

— На потолке у нас плиты немножко треснутые. Оно и ясно — иногда материалы давали бракованные, лишь бы быстрее построить, лишь бы людям было где жить.

Анатолий Яковлевич говорит, что его дом был построен последним в квартале.

— Наш дополнительно построили, вместо клумбы, — смеется мужчина. — Жители соседней, более ранней двухэтажки еще долго за это на нас злились.

Старые фотографии напоминают, каким здесь было детство в 60—70-х. Вот тот самый снимок из нашей публикации, на котором Анатолий Яковлевич узнал себя.

— У нашего дома №22а и у соседнего №22 была футбольная команда. Мы даже название ей дали: СКБ — сборная команда Багратиона. Ну дети, баловались! — поясняет собеседник.

Футбольное поле было за домами, а рядом жители возделывали огороды. Позже на месте всего этого построили девятиэтажку.

Зимой во дворе двухэтажек заливали каток. Дети ходили кататься на коньках и на местные водоемы, которые потом объединили в Слепянскую водную систему.

Популярным развлечением были лыжи.

«Своим» парком жители Слепянки считали парк Челюскинцев, а маленький Анатолий бегал на курсы юных железнодорожников на Детской железной дороге.

Сейчас Анатолий Яковлевич показывает карту своего района у Запорожской площади. Красным там отмечены дома, которые будут сносить. Их около шести десятков. На месте всего этого должны появиться высотки.

— В третьем секторе дома уже сносили точечно. Во втором только начинают сносить, некоторые дома отселили. А наша двухэтажка находится в секторе №1 — думаю, до нее еще не скоро дойдет очередь, — говорит мужчина.

В середине ноября фотограф Onlíner зафиксировал снос в районе дома №60 по 2-му переулку Багратиона. Сейчас площадку, где стояло несколько домов, расчищают под будущие стройки.

Гуляя по округе, обязательно заметишь отселенные дома. Кое-где висят объявления: на освобождение сараев по просьбам местных жителей дали больше времени.

Но в основном домики еще заселены. Кто-то жалуется, что проект по расселению буксует, отмечая проблемы с коммуникациями и бытом в сносимом районе.

А вот Анатолий Яковлевич — из тех, кому нравится здесь жить.

— Дело в том, что в моем доме больших проблем с коммуникациями нет. Зимой тепло, даже жарко. Когда-то у нас ремонтировали крышу, может это помогло. Да и мой отец, в принципе, в свое время хорошо смотрел за квартирой, — отмечает мужчина. — Думаю, части домов хватило бы просто капитального ремонта. Но такая ситуация не у всех, да...

При этом собеседник понимает, что все равно снос однажды дойдет и до его дома:

— Если это случится, хотел бы остаться в этом районе Минска. Люблю его, привык, да и к брату на Тракторный завод отсюда близко ездить.

В районе Филимонова должна появиться высотка, куда планируют заселить часть жителей из двухэтажек, приговоренных к сносу. Анатолий Яковлевич рассуждает, что квартира в той новостройке ему вряд ли достанется, ведь до него очередь по сносу дойдет не скоро.

Та самая стройка, кстати, в декабре-2024 все еще в зачаточном состоянии, хотя какое-то движение на площадке наблюдается.

Старожил помнит в окрестностях немало точек, которые в его детстве и юности были совсем другими. Например, недалеко от его дома, по Столетова, 13, сейчас прописана адвокатская контора, а когда-то в здании был КБО — комбинат бытового обслуживания. Жители ходили туда за услугами: кто постричься, кто пошить костюм.

— Магазин за нашим домом построили, наверное, в 1970-х, он и сейчас там есть. А до этого мы ходили в продуктовый на Филимонова, сейчас там «Евроопт». Мы называли его «на Камчатку», потому что от нас идти было далеко. Я и теперь его так называю. Но если я скажу, что сходил «на Камчатку», меня поймут только мои ровесники, например мой брат, — поясняет мужчина.

Скоро этот район изменится еще сильнее, как происходит и с другими старыми жилфондами, уступающими место новостройкам. Но поскольку не все старожилы переехали отсюда в разбросанные по Минску квартиры, у нас еще есть шанс встретить их на улицах. А они покажут черно-белые фото и поделятся тайными знаниями о том, что же это такое — магазин «на Камчатке».

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by