Алексею 42 года, и он кочевник с самого детства: родился в Минске, потом колесил от бабушки к дедушке по деревням Гомельской и Витебской области, а школьную пору провел в Сморгони. В столицу, как и любой уважающий себя парень из провинции, вернулся после поступления в университет. А конкретно — на юрфак.

— Будучи студентом, я по программе обмена уехал на год в Ирландию. Трудился в небольшом семейном отеле на берегу океана: помогал на кухне, мыл посуду, был барменом в пабе. Это была первая заграничная поездка, которая перевернула мое мировоззрение. А еще принесла первые серьезные деньги, — вспоминает собеседник.

Вернувшись в Беларусь, парень решил: профессия юриста его больше не привлекает. Поэтому доучивался он «ради корочки», а параллельно работал торговым представителем в различных компаниях, поставлявших в страну продукты питания, элитный алкоголь, шоколад, кофе… Карьерный рост был стремительным, в какой-то момент Алексею стало тесно, и он махнул в Москву.

— Меня пригласили на проект по развитию сети кофе-машин Jacobs. Многомиллионные инвестиции, командировки по России и Европе, служебная машина, зарплата в $5000—7000… Казалось бы, о чем еще мечтать? В Москве я сильно выгорел. Чувствовал себя как испорченный смартфон: вроде пытаешься его зарядить, а он функционирует все хуже и хуже. Впервые появилось ощущение, что мир чуть шире и интереснее, чем бесконечные таблицы Excel, финансовые отчёты, электронные письма и карьера в офисе. Тогда я все бросил и на год укатил в Индию. Потом открыл для себя и другие страны Юго-Восточной Азии: Таиланд, Сингапур, Филиппины, Индонезию. Периодически бывшие партнеры приглашали на какую-то проектную работу, я возвращался на несколько месяцев, а потом снова путешествовал… Но все равно словил усталость, выгорание и депрессию. Все стало серым и бессмысленным. Не то что выходить на улицу — жить не хотелось.

Тогда наш герой вспомнил про Беларусь. Здесь он целый год восстанавливал свое моральное состояние: путешествовал по стране, строил баню, занимался творчеством и даже начал практиковать массажи, которым учился заграницей. Это как раз был ковидный период. Затем, когда были сняты ограничения на поездки, Алексей отправился в Индонезию, где находится до сих пор.

Выбор пал на остров Суматра — мужчина называет его «своим раем на Земле».

— Здесь располагается озеро Тоба — прямо в кратере спящего супер-вулкана. Последнее извержение было около 70 000 лет назад. Говорят, тогда оно уничтожило почти все живое на планете. На Суматре вообще около 35 вулканов (12 из них — активные), которые и создают необычный рельеф.

Алексею особенно нравится местный климат — он чем-то напоминает белорусское лето, которое никогда не кончается. Экватор проходит прямо по Суматре, так что самые разнообразные фрукты (от тривиальных ананасов до дурианов с мангостинами) растут тут круглый год.

— На острове проживает много народностей, в том числе племена батаков. Раньше они были язычниками и еще лет 70—80 назад проводили ритуалы с поеданием человечины. Потом их обратили в христианскую веру, но некоторые свои традиции они сохранили. Батаки до сих пор живут кланами, и каждый член семьи, численность которой может достигать сотни человек, знает всех своих прапрапраотцов. У них даже какие-то схемы рода дома висят. Умерших родственников хоронят в склепе, который может стоять прямо на их земельном участке. Тело лежит там 7—10 лет, пока от него не останутся одни лишь кости. После этого проходит церемония, когда кости обмывают и хоронят уже в земле.

Батаки строят для себя очень своеобразные дома, чем-то напоминающие космические корабли, только из дерева. Их возводят на сваях, причем в конструкции не используются гвозди — только деревянные клинья и веревки из пальмовых волокон. Подобные «технологии» позволяют зданию выдержать серьезную сейсмическую активность региона и не быть разрушенным.

— Я давно мечтал о своей базе — так сказать, о даче, но в какой-то экзотической локации, куда можно приехать отдохнуть одному или с друзьями. Еще до пандемии купил традиционный бататский домик. Он был старый, так что обошелся всего в $2000. Для сравнения — построить новый потянет на $20 000. Все из-за дефицита квалифицированных специалистов, а также высокой стоимости редких сортов дерева, которые используются в процессе.

Из-за того что Алексей долго не мог добраться до Индонезии, его дачу уничтожили термиты.

— Когда в доме никто не живет, в нем очень быстро заводятся насекомые: мошки, тараканы… И потихоньку его едят. Посчитав, в какую сумму встанет восстановление, я решил бросить этот дом. Однако идея обзавестись недвижимостью осталась. 

Следующая возможность подвернулась не так давно. Белорус выкупил у китайских инвесторов еще три традиционных домика на берегу озера. В них он планирует когда-нибудь сделать ретрит-центр.

— Вести официальный бизнес в Индонезии крайне сложно. Минимальная сумма инвестиций, с которыми можно открыть официальный бизнес и получить ВНЖ, зафиксирована правительством на уровне в $700 000. Пару лет назад эта сумма была в 10 раз меньше. Конечно, за деньги можно решить и этот вопрос: Индонезия — довольно коррумпированная страна, ситуация здесь чем-то напоминает лихие 90-е: лёгкий уход от уплаты всех налогов, отсутствие строгого валютного контроля... Но я пошел иным путем: нашел местного, с которым мы вместе реализуем проект по реставрации гестхауса.

Для тех, кто не знает: гестхаус — это частный дом, который хозяева сдают в аренду туристам.

— Этот комплекс из пяти зданий принадлежит семье моего партнера. Лет 10 назад он был очень популярен среди европейских туристов. Затем «затух»из-за неумелого менеджмента, а потом и ковида. Мы арендовали гестхаус на пять лет за $3500 — это не очень большая сумма. Он был в жутком состоянии: протекшая крыша, грязь, свисающие с потолка сгнившие провода, прожженные простыни… На Суматре у людей нет понятия о чистоте и уж тем более о нормальном сервисе. Здесь в гостиничных номерах могут стоять только кровать и пластиковый стул — ни о каких шкафчиках, тумбочках и уж тем более декоре речи нет. В ванной висит разбитое зеркало, у унитаза отколот кусок бачка. И индонезийцев это нисколько не смущает.

Алексей решил: пора привить местным чувство прекрасного. А заодно создать для туристов комфортные и приятные условия, к которым они привыкли в других странах.

— Я много путешествовал, так что некоторая насмотренность у меня имеется. Стараюсь сделать в домиках хотя бы минимальное дизайнерское оформление, заморачиваюсь над функциональностью. А то в отелях бывает такое, что розетка установлена где-то посередине стены.

Реконструкция комплекса началась еще в октябре. Строительную отрасль в стране толком никто не регулирует: не нужны никакие проекты, согласования с властями… Однако с проблемами столкнуться все равно пришлось. Во-первых, не так просто найти необходимые материалы. А во-вторых, довольно сложно нанять ответственных и уж тем более квалифицированных специалистов.

— Среди индонезийцев есть крайне ленивые и безответственные люди. Они теряют инструменты, крадут материалы, могут просто исчезнуть не предупредив. Я сменил уже несколько бригад, но всегда происходит одно и то же. Когда их просишь переделать какие-то «косяки» (а строят они порой не очень аккуратно), люди сильно обижаются. В их культурном коде заложено, что мужчина в семье — король. А тут какой-то чужак пытается ими руководить.

Полностью закончить ремонт белорус планирует в марте. Надеется, что не выйдет за рамки бюджета: на все про все у него $3000.

— В одном из зданий мы организуем хостел — в этом регионе такого формата жилья больше нет. Койко-место буду сдавать за $5 в сутки. Снять обычную комнату можно будет за $10—15, аренда целого дома будет стоить в районе $20.

Параллельно со стройкой Алексей организует на острове индивидуальные мототуры. Благодаря этому хобби он часто оказывается в отдаленных локациях, где еще не ступала нога туриста.

— В некоторых деревнях люди, видя меня, прятались в своих хижинах, а дети плакали. Или называли Иисусом Христом, потому что никогда не встречали белокожего человека со светлыми глазами.

В подобных экзотических уголках мужчина встретился с не менее экзотическими обычаями. Например, люди на Суматре не прочь отобедать супом из кобры, летучей мышью, тигровым диким котом или даже собакой.

Конечно, это связано не только с традициями, но и с уровнем благосостояния: не все могут позволить себе продукты из магазина. А животное можно и в джунглях словить за просто так. Там же можно собрать какие-нибудь фрукты — вот и весь ужин. Ну а те, кто богаче, закупаются килограммами риса (1 кг стоит доллар), к которому добавляют любого рода начинку — от мяса и рыбы до листьев тапиоки и обыкновенного чеснока с луком. Ну и, конечно, перец чили — без него никак.

— Сумма в $100—150 считается здесь хорошей зарплатой, которая позволяет прокормить семью из нескольких человек. Да, люди живут бедно, но я бы не назвал то, что вижу, вопиющей нищетой. На улицах редко встретишь бездомных или попрошаек, все вокруг одеты и обуты, дети ходят в школы… Раньше далеко не все родители могли дать ребенку образование (хоть оно и бесплатное) — просто потому, что у них не было средств на учебники, форму… Теперь с этим проблем нет. Хотя и особой роскоши на острове я не наблюдаю.

Интересно и то, что у индонезийцев, по словам собеседника, нет пенсий. Точнее, они есть только у государственных служащих. Остальные стараются работать до поздней старости: кто-то что-то выращивает, кто-то продает, кто-то открывает маленькое кафе или магазинчик прямо у себя дома. Благо, мелкий бизнес здесь вообще не облагается налогами.

— Бесплатной медицины тоже нет — нужна страховка. Без нее придется отдавать за лечение серьезные деньги. Но даже это не гарантия того, что вы получите адекватную помощь. Знакомый обрезáл кокосы и случайно зацепил металлической палкой линию электропередач. Его шандарахнуло током, потерял сознание, обгорел. Он приехал в больницу, где ему просто выписали антибиотики и отправили домой. И это за крупную сумму денег! Поэтому многие предпочитают, что называется, народную медицину. Недавно мой сосед сломал ногу, так вместо врачей он пошел к шаману, который и вправил ему кость.

Несмотря на низкий уровень достатка, на Суматре, как уверяет Алексей, довольно безопасно.

— Я даже дверь не закрываю, когда выхожу из дома. В деревнях все и так знают друг друга, а если видят чужака, пристально за ним следят. Вот на Бали воровство сплошь и рядом: у кого-то вырывали из рук мобильные телефоны, сумки, обчищали виллы… Здесь же все спокойно.

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by