Во главе Медельинского картеля

В 1970—1980-е годы Пабло Эскобар, родившийся в семье фермера и учительницы, считался одним из самых одиозных преступников мира. Начав с краж, угона автомобилей и рэкета, он быстро перешел к похищению людей ради выкупа, а затем (как закономерный итог) и к наркоторговле. Он одним из первых понял три важные вещи. Во-первых, климатические условия Колумбии как нельзя лучше подходят для выращивания коки. Во-вторых, правительство страны, где с середины 1960-х шла гражданская война, не контролирует значительную часть территории, что позволяло организовать производство кокаина в промышленных объемах. В-третьих, относительно недалеко находятся Соединенные Штаты Америки, где потребление наркотиков неуклонно росло.

Организовав изощренную логистику, в которой использовались не только самолеты, но даже подводные лодки, Эскобар наводнил фактически бездонный американский рынок стимулятором из джунглей и быстро превратился в очень богатого человека. Одновременно он был популистом, помогавшим беднякам Медельина, но жестокость его была абсолютна. В конце концов он развязал настоящую войну против властей, не гнушаясь политическими убийствами, терактами, в которых гибли мирные жители, шантажом и киднеппингом.

Самый разыскиваемый человек

По-настоящему серьезные проблемы у Эскобара начались только тогда, когда администрация президента Рональда Рейгана активно возобновила широкомасштабную государственную кампанию под названием «Война против наркотиков». Она шла не только на территории США. Штаты, используя свое влияние в странах Латинской Америки, развернули борьбу против источников поставок кокаина в страну, и в первую очередь против Медельинского картеля. Долгое время благодаря взяткам и своей популярности среди беднейших колумбийцев Эскобару удавалось уходить от объявленной на него охоты, однако, несмотря на все свои деньги, влияние и готовность идти на преступления любой жестокости, в долгой игре против государственной машины выиграть ему было невозможно.

Вдобавок к поискам наркобарона присоединились его враги из конкурирующего картеля Кали.

В таких условиях, фактически к началу 1990-х будучи загнанным в угол, Эскобар решил провернуть элегантную, как ему казалось, схему. С помощью демонстративных похищений ряда влиятельных колумбийцев он добился отмены его правительством соглашения об экстрадиции граждан Колумбии в США, после чего предложил добровольно сдаться властям, но на собственных условиях. В надежде, что медельинец угомонится, руководство страны согласилось на подобный вариант. Утром 19 июня 1991 года Эскобар сам явился в управление криминальной полиции Медельина.

Личная тюрьма

Разумеется, человек, просто не считавший деньги (настолько много у него их было), не собирался сидеть в настоящей тюрьме на общих основаниях: еще слишком велик был у него ресурс насилия. К моменту сдачи властям у Эскобара уже была готова новая резиденция, которую правительство согласилось считать тюрьмой. На горе у соседнего с Медельином городка Энвигадо появился комплекс, где наркобарон согласился провести пять лет, которые ему по договоренности с правительством назначил суд.

Это была настоящая крепость, обнесенная многометровыми стенами с колючей проволокой. Вот только целью этих укреплений было не предотвратить побег Эскобара, а, наоборот, защитить его от тогда уже многочисленных и весьма агрессивных врагов. Мало того что медельинцу разрешили находиться там со своими ближайшими подельниками, ему даже позволили отбирать себе охранников. Все «тюремные» надзиратели были из числа людей, которым Эскобар доверял, хотя формально они числились сотрудниками колумбийской пенитенциарной системы.

Клуб «Медельин»

Самым скандальным было, впрочем, другое. Условия содержания наркобарона никак нельзя было назвать суровыми. Сами «заключенные» прозвали свою тюрьму «отель „Эскобар“» или «клуб „Медельин“», но позже он стал известен как «Собор». Помимо комфортных спален и кухни, сделавшей бы честь хорошему ресторану, внутри находились спортзал, бассейн, джакузи, собственный бар и даже подобие ночного клуба, где Пабло регулярно устраивал вечеринки с приглашенными друзьями и подругами из Медельина. Мог он и выезжать за территорию комплекса, навещая семью, жившую в расположенном внизу, в долине Медельина доме. В иное время он наблюдал за родными через специальный телескоп, разговаривая с ними по телефону.

В таких «нечеловеческих» условиях самый опасный преступник мира провел больше года.

Все это время он продолжал в ежедневном режиме руководить своим картелем и его преступной деятельностью. С одной стороны, ему уже не надо было прятаться от врагов и подосланных конкурентами убийц, но с другой — содержание в относительно замкнутом пространстве все же сказывалось на его психическом состоянии. Дошло до того, что во время очередного конфликта со своими подчиненными, которые, как посчитал Эскобар, начали его обманывать, тех привезли в «Собор», где наркобарон лично участвовал в пытках и убийствах. Подобной наглости от формально заключенного не потерпело даже правительство Колумбии.

В июле 1992-го президент страны Сесар Гавирия приказал перевести наркобарона в обычную тюрьму усиленного режима.

Побег

Естественно, об этом решении президента Эскобар сразу же узнал. На такой случай у него был заготовлен вариант действий. Одна из стен, окружавших La Catedral, была специально сделана из ослабленного бетона, и ее буквально можно было сломать пинком ноги, что медельинец с подельниками и сделал 22 июля 1992 года, под покровом частого на этой горе тумана растворившись на просторах Колумбии.

Впрочем, для Эскобара этот побег оказался началом конца.

За время пусть и в комфортном, но заключении его многочисленные конкуренты, остававшиеся на свободе, набрали силу, а собственный картель репрессиями против своих ближайших подельников Эскобар ослабил сам. При этом правительство США лишь укрепилось в своем намерении навсегда покончить с наркобароном. Больше года тот провел в различных конспиративных убежищах, но в конце концов, позвонив семье, свое местонахождение сдал. Второго декабря 1993 года медельинский дом, где он находился, окружил колумбийский спецназ. Далее последовал штурм, в результате которого преступника застрелили на крыше при попытке бегства. Бывшую же его тюрьму, «Собор», после многих лет запустения монахи бенедиктинского ордена превратили в благотворительный приют с мемориалом жертв картелей.

«Лучше оказаться в колумбийской могиле, чем в американской камере», — любил повторять Пабло Эскобар. Так оно и получилось.

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро

Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ng@onliner.by