Психическая атака

Во второй половине лета 1940 года в разгаре была Битва за Британию. Воздушные флоты люфтваффе не прекращали атаки на военные объекты Соединенного Королевства, пытаясь добиться разгрома Королевских военно-воздушных сил (Royal Air Force — RAF) и обеспечить свое стратегическое превосходство. Это, в свою очередь, было необходимым условием для начала операции «Морской лев» — германского вторжения на Британские острова. 18 августа 1940 года вошел в историю Второй мировой как The Hardest Day («Самый трудный день»): обе стороны в ходе упорнейших боев потеряли в небе и на земле по 70 самолетов. Спустя всего неделю Битва за Британию отозвалась в неожиданном месте — в Берлине.

По некоторым данным, Черчилль отдал приказ о бомбардировке столицы рейха после того, как один из немецких самолетов по ошибке сбросил свои бомбы на Лондон, налетов на который до этого не случалось. Как бы то ни было, ночь с 25 на 26 августа запомнилась берлинцам по крайней мере на некоторое время. 81 британский бомбардировщик (Vickers Wellington и Handley Page Hampden) сбросил свой груз на главный город Германии.

Это было неожиданно. Между Лондоном и Берлином 950 километров — на то время практически предел дальности полета для бомбардировщиков RAF. С учетом хвастливых утверждений Геринга о том, что имеющаяся в распоряжении люфтваффе система ПВО защитит германскую столицу даже в том случае, если какой-то из самолетов противника сможет это расстояние преодолеть, берлинцы вообще и руководство рейха в частности планировали спать спокойно. Британцы попытались ударить по важным целям: главному аэропорту Темпельхоф и Сименсштадту — району, где у известного немецкого концерна были свои заводы и жилой поселок их работников. С одной стороны, получилось не очень: низкая облачность и ночь привели к тому, что королевские бомбардировщики отбомбились как попало. С другой — возможно, это обстоятельство лишь усилило психологический эффект. В общей сложности погибло 12 мирных жителей, пострадали гражданские объекты, но берлинцы впервые почувствовали, что война не где-то там далеко, а совсем рядом.

Гитлер, обманутый в ожиданиях полной безопасности, пришел в привычное для себя экзальтированное состояние. Этот первый британский «неудачный» рейд привел к двум абсолютно разным решениям. Во-первых, люфтваффе был отдан приказ начать массированные атаки на города Соединенного Королевства (прежде немцы концентрировались на военных целях). Первый масштабный налет на Лондон состоялся уже 7 сентября 1940 года, и в итоге все это привело к гибели десятков тысяч гражданских и сильным разрушениям. Во-вторых, фюрер приказал обеспечить полную защиту крупнейших городов Германии, начав с Берлина, от будущих авианалетов.

Зенитные крепости

К решению задачи нацисты подошли с тевтонским размахом. Проблема была не так проста, как это могло показаться. Недостаточно было окружить тот или иной город кольцом зенитных батарей. Всегда существовала большая вероятность прорыва через этот огневой заслон больших групп самолетов противника и последующей атаки на центр населенного пункта. Противовоздушные точки следовало размещать и во внутренних районах города. Крыши зданий могли выдержать лишь зенитки калибром до 37 миллиметров, в распоряжении же немцев к тому времени уже находились куда более мощные и эффективные 105-миллиметровые орудия. Средствам ПВО (включая зенитки, радиолокаторы, зенитные прожекторы) требовалась 360-градусная свободная зона, не заслоненная соседними домами. Учитывая все данные обстоятельства, немцы решили не мелочиться.

9 сентября 1940 года на специальном совещании с участием фюрера было решено построить для защиты Берлина три комплекса противовоздушной обороны: в Тиргартене рядом с зоопарком и в районах Гумбольдтхайн и Фридрихсхайн. Они треугольником расположились вокруг центра столицы рейха, и это было нечто невиданное ранее.

Каждый из зенитных комплексов представлял собой два расположенных рядом, на удалении в 300—500 метров друг от друга, сооружения из монолитного железобетона: боевая башня (G-Turm) и башня управления (L-Turm). Квадратная боевая башня высотой в 39 метров и со стороной 75 метров представляла собой, по сути, Hochbunker — наземный бункер с толщиной стен в 2—2,5 метра и крыши в 3,5 метра. Это был не просто доведенный до абсолюта пост ПВО, а целый многофункциональный комплекс. На шести его этажах располагались укрытия для гражданских лиц (на 8 тыс. человек, хотя по факту туда набивалось гораздо больше жителей города), госпиталь с операционными, помещения для хранения музейных ценностей и размещения гарнизона, склады для боеприпасов. Все это было оборудовано автономными системами водо- и энергоснабжения, комплектовалось подъемниками для снарядов и лифтами. На крыше (боевой платформе) размещались четыре 105-миллиметровые зенитные пушки (впоследствии их заменили на 128-миллиметровые версии), а вдоль пятого (верхнего) этажа находилась нижняя боевая платформа, где располагались 20-миллиметровые зенитки, предназначенные для ближней обороны башни.

Соседняя башня управления представляла собой прямоугольный аналог боевой. При той же высоте и длине ширина ее составляла лишь 35 метров. Частично совпадала и «начинка»: она также, помимо основной функции, выступала в качестве бункера для 8 тыс. гражданских и имела легкое зенитное вооружение для самообороны. Однако на ее верхней боевой платформе вместо тяжелых орудий стояли два радиолокатора, звукопеленгатор, электрический оптический дальномер. Внутри находился командный пункт, осуществлявший управление стрельбой всего комплекса.

Проект этих противовоздушных крепостей, известных сейчас как флактурмы (зенитные башни), был разработан профессором Фридрихом Таммсом из Технического университета Берлина, другом и соратником главного нацистского придворного архитектора Альберта Шпеера. Строительство осуществлялось «Организацией Тодта», главным строительным концерном Третьего рейха, и, несмотря на размеры и ресурсоемкость объекта, шло достаточно быстро: защита Берлина от воздушных атак была поставлена в высокий приоритет. Первый комплекс в Тиргартене ввели в эксплуатацию всего за семь месяцев, к апрелю 1941-го. В октябре был готов второй, а в апреле 1942 года — и третий. Намеченный треугольник флактурмов, закрывший берлинское небо, был укомплектован.

При всей своей функциональности зенитные башни вполне укладывались в нацистскую архитектурную эстетику. Их массивность, гипертрофированное воплощение мощи немецкого оружия, тотальное доминирование в окружающем пейзаже напоминали донжоны, центральные укрепленные башни средневековых замков, последнее убежище для их защитников. Такую роль они и должны были играть в XX веке для жителей городов.

Три поколения

В Берлине построили три примерно одинаковых (отличия были лишь в некоторых габаритах) зенитных комплекса. В феврале 1942 года, когда работы в Берлине уже заканчивали, Гитлер принял решение распространить идею на другие мегаполисы рейха, и в первую очередь на его второй и третий (по численности населения и важности) города. В апреле 1942 года в Гамбурге началось возведение четвертого флактурма (по проекту, аналогичному берлинским), а вот затем во внешний вид и устройство этих объектов были внесены некоторые изменения. У зенитных башен первого поколения в ходе эксплуатации было выявлено несколько недостатков. Во-первых, они были чересчур большими. К этому времени Германия уже начала экономить ресурсы, в том числе и бетон, поэтому габариты башен было решено уменьшить без потери их функциональности. Во-вторых, тяжелые орудия на верхней платформе и их расчеты были фактически никак не защищены от огня противника. Во флактурмах второго поколения (второй комплекс в Гамбурге и первый в тогда нацистской Вене) эти недостатки ликвидировали.

И боевые башни, и башни управления стали меньше, но при этом выше. Габариты боевой башни составили 57×57 метров, а высота увеличилась с 39 до 42 метров. Толщина стен также уменьшилась до 1—2 метров, но 3-метровая толщина кровли сохранилась. От окон в стенах вообще отказались, зато тяжелые орудия на верхней платформе накрыли бронеколпаками, из которых торчали лишь стволы зениток, что позволило защитить и само орудие, и его расчет от внешнего воздействия. Количество этажей увеличилось с шести до девяти, а их назначение осталось тем же: бо́льшую часть внутреннего пространства занимали укрытия для мирных жителей, госпиталь, инженерная инфраструктура. Башни второго поколения были способны принять почти в два раза больше гражданских (до 15 тыс. человек), для их скорейшего попадания внутрь были предусмотрены дополнительные входы.

С мая 1943 года началась реализация уже третьего поколения флактурмов — второй и третий зенитные комплексы в Вене строились уже именно по этому проекту практически до самой капитуляции Германии. Боевые башни из квадратных стали 16-угольными, почти круглыми в плане, а платформы для легких зениток равномерно распределялись по их окружностям. Диаметр составил 43 метра, высота у седьмого комплекса — 45 метров, а последний, восьмой, в венском парке Аугартен оказался самым высоким — 55-метровым. Башни управления при этом оказались очень похожи на свои аналоги второго поколения.

В общей сложности в Германии успели построить восемь зенитных крепостей: по три в Берлине и Вене и две в Гамбурге. Впоследствии эту практику планировалось распространить на другие важные города рейха: Кельн и Кенигсберг, Бремен и Киль. Как обычно случалось с гигантоманскими проектами нацистов, они превратились в пылесос, высасывавший из страны так необходимые ей ресурсы, при этом ничем не доказывая свою эффективность. Флактурмы выглядели внушительно, всем своим видом демонстрируя незыблемость Тысячелетнего рейха. Вероятно, они спасли немало человеческих жизней тех, кто успел при налетах оказаться внутри, но их прямая эффективность, то, ради чего их задумывали и строили, оказалась, по всей видимости, очень низкой.

Точной статистики, сколько целей уничтожили зенитные башни люфтваффе, не сохранилось (или она не велась изначально), но судить о работе этих «совершенных» противовоздушных крепостей можно по тому, что они не остановили ни бомбардировки Берлина в последние годы войны, ни уничтожение Гамбурга летом 1943 года, когда жертвами британской операции «Гоморра» стали 45 тыс. жителей города. Вене повезло больше, но только потому, что ее почти не бомбили вовсе. Три местных флактурма были построены, по сути, зря.

Но при этом взять эти башни штурмом оказалось практически невозможно. Советские войска не могли ничего сделать с гарнизонами берлинских флактурмов вплоть до последних дней войны, и в итоге все закончилось их добровольной капитуляцией. Миллионы рейхсмарок были действительно высококачественно забетонированы в донжоны XX века.

Даже снести их в мирное время оказалось не так-то просто. Боевую башню в берлинском парке Тиргартен смогли взорвать лишь с третьей попытки, после четырех месяцев подготовки и с помощью 35 тонн (!) динамита. При этом погиб несчастный гиппопотам в соседнем зоопарке. Примерно с такими же усилиями избавились и от остальных берлинских башен, но и в этом случае не до конца. Например, часть стен флактурма в районе Фридрихсхайн так и остались стоять, а обломки основного объема просто засыпали грунтом, превратив в искусственную гору. Оба зенитных комплекса в Гамбурге были уничтожены лишь наполовину (там, в частности, сохранилась и единственная выжившая боевая башня первого поколения). А в Вене и вовсе выжили все три набора флактурмов: шесть башен расположены в слишком плотной городской застройке, чтобы их можно было безболезненно снести.

У всех сохранившихся зенитных крепостей разная судьба. Какие-то пустуют, какие-то используются в качестве складов, где-то работал ночной клуб, в Гамбурге устроено арт-пространство с солнечной электростанцией на крыше. Одну из венских башен до сих пор используют военные, а в другой устроены аквариум и скалодром. Но в том, что они сохранились до наших дней, есть определенная справедливость. Эти уродливые гиганты, подавляющие человеческое всем своим видом, реликты Третьего рейха — лучшее напоминание о том, через что пришлось пройти планете и населявшим ее людям всего 75 лет назад.

Читайте также:

• Урановый проект Третьего рейха: как нацисты пытались создать атомную бомбу и почему у них ничего не вышло
• Дороги фюрера: зачем Гитлеру понадобились автобаны
• «Бабушка умерла!» Как нацисты устроили провокацию, развязавшую Вторую мировую войну
• «Волчье логово»: как в лесной глуши появилась главная ставка Гитлера

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by