В 1950—1960-е годы Минск был преимущественно пятиэтажным. Брежневская жилая архитектура ассоциируется у нас с девятиэтажками. В 1980—1990-е белорусская столица украсилась домами в двенадцать и даже шестнадцать уровней. Город продолжает расти вверх, и вот уже на его улицах и проспектах появляются дома-стены и дома-башни в двадцать и более этажей. Опыт Европы, все более активно возвращающейся к квартальной застройке скромных масштабов, нам не указ. Спрос диктует предложение, а минские огни все так же заманчиво горят для жителей всей страны. Между тем невзрачный экстерьер и высота многих столичных современных жилых комплексов — это не так уж и плохо, даже если речь идет об объектах совсем уж сомнительных (наподобие дома «У Троицкого» или «Дюны»). Все познается в сравнении. Onliner.by подготовил подборку «человейников», которых Минск, к счастью, пока не заслужил.
Среди всех западноевропейских стран именно Франция в послевоенное время находилась на передовой строительства крупномасштабных жилых образований. Здесь начинал свои эксперименты с домами и районами нового типа Ле Корбюзье, здесь же они получили наиболее полное воплощение. Начиная с 1960-х годов Париж окружили не просто новые многоэтажные районы — он оброс целыми «новыми городами». Одним из них стал Марн-ла-Валле, расположившийся к западу от центра французской столицы. Сначала тут возводились крупные жилые массивы свободной планировки, напоминающие привычные и нам микрорайоны, но во второй половине 1970-х над местными жителями решили поставить еще один опыт. К проектированию новых комплексов привлекли молодых, но дерзких испанских архитекторов-постмодернистов.
Возглавлял команду Рикардо Бофилл, ныне признанный классик стиля. Он отверг однообразный, бездушный и стандартизированный (по его мнению) метод последователей Корбюзье, предложив вернуться от свободного расположения зданий на участке к замкнутой планировке жилого комплекса. И затем, в 1978 году, начал строить «Пространства Абракса» (Les Espaces d’Abraxas).
Спустя пять лет в Нуази-ле-Гран, одном из районов Марн-ла-Валле, выросло нечто поразительное. Сам Бофилл сравнивал свой жилой комплекс с театром (естественно, античным, ведь постмодернизм предполагал сочетание классических и подчеркнуто современных архитектурных элементов). «Пространства Абракса», рассчитанные на 591 квартиру, состоят из трех корпусов: П-образного «Палацио», примыкающего к нему полудугой «Театра» и поставленной в центре внутреннего двора небольшой «Арки» на 20 квартир. Вся эта чудовищных размеров конструкция украшена классическим декором и производит совершенно фантасмагорическое впечатление — настолько, что в этой среде с удовольствием снимают антиутопии про не слишком светлое будущее человечества вроде ленты «Бразилия» (1985) Терри Гиллиама или фильма «Голодные игры: Сойка-пересмешница. Часть 1» (2014).
На северо-восточном въезде в Минск гостей города встречает 15-й корпус Белорусского национального технического университета — фантастический корабль, неизменно радующий всех ценителей советской архитектуры, особенно проживающих за пределами бывшего СССР. В начале 1980-х нечто подобное, но в куда более примитивных формах появилось на окраине испанского Аликанте. Жилой комплекс, спроектированный архитектором Альфонсо Наварро, получил название «Монреаль», но жители немедленно окрестили его «Пирамидой».
Автор проекта, очевидно, старался. К высотной части, действительно напоминающей сплющенную пирамиду, добавлено длинное малоэтажное крыло. У всего комплекса также имеются пристройки в виде небольших параллелепипедов — сразу восемь штук. В них должны были разместиться различные социальные и торговые объекты, которые обслуживали бы комплекс на 180 квартир. Из основного объема выделяются вертикальные лифтовые шахты, что лишь дополняет созданный художественный образ. Вдохновленная им испанская газета Público назвала Edificio Montreal уголком Северной Кореи в солнечной Испании.
Впрочем, в самой КНДР на развешиваемые капиталистической прессой ярлыки смотрят с чучхейским спокойствием и сонгунской улыбкой. Архитектура страны виналона и руководства на местах уже давно шагнула вперед, и ныне Пхеньян стремительно наполняется новыми знаковыми зданиями методом скоростного боя. Каждый год ко дню рождения Ким Ир Сена или Ким Чен Ира сдаются очередные новостройки на радость строителям коммунизма и иностранным туристам. В 2016 году таким главным объектом стала пхеньянская улица Мирэ.
Квартиры в многоэтажках «улицы ученых» действительно получили представители научной, технической интеллигенции, военные, знатные рабочие и служащие. По крайней мере, так утверждается в сообщении ЦТАК (Центрального телеграфного агентства Кореи). Гвоздем микрорайона стал 53-этажный безымянный небоскреб, вступивший в диалог и одновременно противостояние с колоссальным отелем «Рюген», который достраивают уже 30 лет. Высотка напоминает не то стебель, не то целое дерево и своим неподражаемым внешним видом как бы утверждает: «опора на собственные силы» дает удивительные плоды даже в архитектуре.
Таиланд — родина слонов, в том числе и зданий-слонов. Именно этими представителями отряда хоботных вдохновлялся местный архитектор Онг-ат Саттрапхан, получив заказ на проектирование нового крупного комплекса в Бангкоке. Строго говоря, он многофункциональный, а не чисто жилой: часть площадей занимают офисные помещения. Это, однако, не отменяет того факта, что немалому количеству людей все-таки приходится там ночевать.
Стометровой высоты здание 1997 года постройки действительно чувствует себя слоном в окружающей его преимущественно скромной застройке, однако у этого «слона» есть большая проблема: у него, по сути, нет хобота. Попытка мимикрировать под животных в архитектуре практически никогда не заканчивается удачей, но в этом случае несуразный опыт ко всему прочему имеет 32 этажа и больше сотни метров в длину.
Китайцы строят часто, много и с удовольствием. Строительство вообще играет роль локомотива местной экономики, поддерживающего необходимую динамику ее развития и обеспечивающего миллионы людей заработком. У процесса есть свои побочные эффекты, но в целом прогресс страны на этом тернистом пути впечатляет. Научившись возводить прекрасные деловые небоскребы и прочие комплексы общественного назначения, китайцы куда меньше внимания уделяют жилой архитектуре. В лучшем случае они просто копируют исторические европейские достижения на этом поприще, а в худшем просто застраивают подвернувшийся пустырь однообразными высотками или строчками типовых домов.
Но случаются и совсем безнадежные случаи, когда застройщик решает соригинальничать в меру своего понимания понятия «креатив». Итогом является нечто похожее на жилой комплекс, построенный в городе Уси в западно-китайской провинции Цзянсу. Ломаный объем здания с еще более изломанными фасадами мог бы сойти за советский профсоюзный санаторий где-нибудь на Азовском море, если бы его мультиплицировали пару десятков раз. Китайское новостное агентство «Синьхуа», вероятно, чувствуя некоторую неловкость от произошедшего, специально подчеркивает, что проектировал район иностранный специалист.
Семь московских сталинских высоток и их «сестры» в Варшаве и Риге действительно стали триумфом всей архитектуры 1930—1950-х годов, ее апофеозом и одновременно лебединой песней. К сожалению, про знаковые здания — идеальные социалистические небоскребы — уже в 2000-е вспомнили коммерческие застройщики и решили, что это красиво и достойно возрождения в XXI веке. Вот только на смену лучшим советским архитекторам с академическим образованием пришли ремесленники в худшем смысле этого слова — люди, которые были не просто не способны создать что-то свое, но даже не имеющие таланта для более-менее точного копирования оригинала.
В принципе, на месте «Триумфа Астаны» мог быть его предшественник — ЖК «Триумф-Палас» в Москве. Здания, введенные в эксплуатацию с разницей в год в середине 2000-х, похожи по степени бездарности интерпретации сталинской архитектуры, но в столице Казахстана она все же чуть более законченная. Частокол пинаклей на крышах, пародия на шпиль в виде конусного каркаса дополнили изначально неудачные пропорции. К тому же выросла эта высотка не в московском контексте, уже привычном к массивным объемам такого рода, а посреди казахстанской степи, где смотрится особенно инородно — особенно теперь, когда конкуренцию в Астане ей составили куда более современные и актуальные здания.
Миланские урбанисты конца 1950-х и прочая прогрессивная общественность были шокированы свежайшей новостройкой, появившейся в их родном городе в 1958 году. Прямо посреди исторического центра Милана выросла стометровая башня, своим брутальным внешним видом изрядно оскорбившая их чувство прекрасного. Архитекторы, проектировавшие высотку, вдохновлялись традиционной замковой архитектурой Ломбардии, но результат был похож на что угодно, но только не на что-то традиционное.
Сейчас к Torre Velasca и ее своеобразному силуэту на панораме Милана уже привыкли. Более того, многие специалисты рассматривают ее как прекрасный образец архитектуры своего времени. Кто знает, возможно, перспектива ее сноса вызовет сейчас протесты нового поколения урбанистов и прогрессивной общественности. Тем не менее артхаусность ее экстерьера отрицать сложно. Чтобы полюбить зияющую пустыми окнами башню, надо пройти тяжелый путь преодоления себя.
В начале XXI века муниципалитет мадридского пригорода Санчинарро решил разбавить однообразную типовую послевоенную застройку новым модным жилым зданием. Чиновники рассчитывали, что этот объект сможет стать своеобразным маяком, который послужит символом обновления их района, привлечет к себе внимание как молодых мадридцев, так и потенциальных инвесторов. Для проектирования была приглашена нидерландская студия MVRDV с прекрасной репутацией и большим опытом создания эксцентричных зданий. Голландцы превзошли сами себя.
Авторы предложили концепт «рамки», в которую будто бы взяли старый район, от чего он должен был заиграть новыми красками. Причем «рамку» эту собрали из отдельных модулей, каждый из которых должен был напоминать унылые однообразные здания, окружающие El Mirador. Результат получился странный: словно гигантский ребенок собрал из гигантских кубиков конструкцию высотой в 22 этажа.
Компания MAD во главе с Ма Яньсуном — пожалуй, единственная китайская архитектурная студия, сумевшая громко заявить о себе на международном уровне. Она много строит не только у себя на родине, но и за ее пределами, в том числе и в весьма развитых в архитектурном плане странах. Ее проекты всегда футуристичны, оригинальны, крайне фотогеничны и пользуются большой популярностью у публики и критиков. ЖК «Ложные холмы», строительство которого было закончено в прошлом году, не исключение.
Действительно, «Ложные холмы» эффектны. Криволинейный силуэт, перфорация фасада отверстиями, прекрасное благоустройство и расположение в курортной зоне на морском берегу — казалось бы, придраться не к чему — если бы не совершенно чудовищный, очень китайский масштаб комплекса. При взгляде на него отчетливо понимаешь, как в этом смысле еще далеко до дна нашим застройщикам — вот «человейник» XXI века. Пока красивый в своем одиночестве, но бесчеловечный, особенно если многократно укрупнить его. Именно так, как любят делать китайцы.
Еще один жилой комплекс, построенный в 1985 году в «новом городе» Марн-ла-Валле под Парижем. Над его проектом работал каталонец Мануэль Нуньес-Яновский, ближайший соратник автора «Пространств Абракса» (см. выше) Рикардо Бофилла. Здесь также в чистом виде реализована постмодернистская эстетическая парадигма: разрыв с «простотой» и «стандартизированностью» модернизма, смешение стилей, эпатажный архитектурный символизм. Если «Пространства» Бофилла должны были напоминать античный театр, то этот объект Яновского, как следует из названия, — арену, столь же античную.
Впрочем, заимствованных из классической традиции Древнего Рима декоративных элементов Яновскому было мало. В оформлении ЖК он использовал и контрфорсы пламенеющей готики, и как бы барочные скульптуры, и конструктивистские элементы — и все это в стилизации, вдохновленной творчеством Пикассо. В результате получилась гремучая смесь, вызывающая оторопь. Семнадцатиэтажные плоские диски-дома опираются на четырехэтажные крылья-основания. Боковые корпусы в 7—10 уровней объединяют комплекс в единое целое. По замыслу архитектора, все это должно было быть похоже на перевернутую на арене колесницу, но местные жители тут же сравнили круглые дома с куда более близким французам сыром камамбер. Использованные вызывающие художественные приемы шокируют, они подчеркнуто нефункциональны и выглядят архитектурным аттракционом ради аттракциона.
Читайте также:
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by