— Решил вместе с семьей переехать жить за город, — раскрывает казавшиеся вполне осуществимыми планы мужчина. — Думал, будет в деревне простор, свобода. В местной газете увидел объявление о продаже участка с домом в Хожово. Связался с продавцом, тот очень быстро назначил встречу. К строению, которое меня, в общем-то, не интересовало, прилагалось 25 соток для проживания и еще 19 для ведения личного подсобного хозяйства (выделяются на колхозном поле).

— Место понравилось: до города недалеко, подъездные пути хорошие, продавец уже провел на участок воду и канализацию, сделал проект на газ. Рассчитывали жить тут постоянно, поэтому и $22 000 на покупку не пожалели, — заключает несостоявшийся новосел.

Если посмотреть на собственность Игоря со стороны, становится понятно: дом и участок находятся на возвышении — наверное, это самое высокое место в деревне. Через соседние дома и растерявшие краски деревья просматривается золотой церковный купол. Мужчина вспоминает, что представившийся его взору участок был хоть и заросший, но живописный: возле самого дома росли старый дуб, липы, можжевельник, разнообразные многолетники.

— Конечно, я поинтересовался у предыдущего владельца, почему же он продает свой дом с таким замечательным участком. Тот начал рассказывать что-то про родственников, которые собирались переехать жить в Беларусь, а потом передумали. Ну, в общем-то, дела семейные, все понятно.

Удивило меня и большое количество камней на участке — причем настоящих валунов, а не какой-то там мелочи. Но Игорь [так звали и предыдущего хозяина «могильных» соток. — прим. Onliner.by] убедил меня, что привез эти камни специально для ландшафтного дизайна, чтобы было красиво. Сейчас они сложены в кучу, а тогда, при покупке, были разбросаны по всему участку. Уже позже, приглядевшись, я понял, что на многих из них есть следы обработки, а на одном даже просматривается верхушка креста. А деревья, которые меня так впечатлили и порадовали, — это не что иное, как неизменный атрибут кладбища, — показывает мужчина.

Бумажные дела удалось завершить довольно быстро: документы купли-продажи, а затем и разрешение местного сельсовета на новое строительство с последующим сносом старого дома были на руках. Самое время приступать к работе. Игорь закупил необходимые на первое время стройматериалы, пригнал технику и нанял строителей. От идеи возводить новый коттедж на старом фундаменте мужчина отказался сразу. Решено было взять чуть левее. 23 августа этого года на улице Коммунистической начались работы.

— Строители начали копать неглубокий котлован для мелкозаглубленной фундаментной плиты, снималось всего лишь 30—50 сантиметров грунта, — вспоминает Игорь. — Куда бы рабочие ни ткнулись, везде им попадались мелкие кости. Поначалу мы не могли разобраться, что за они: может, домашний скот кто-то из предыдущих хозяев хоронил прямо здесь…

А потом один из рабочих говорит: «Что-то у тебя тут какие-то черепа». Я удивился: какие еще черепа? Стали смотреть — человеческие. Разобравшись, что к чему, один из строителей отпрянул, ушел в дом и потом еще долго не мог прийти в себя.

Поняв, что тут останки человека (целый череп, челюсти, берцовые кости, ключица, лопатка) и случай, скорее всего, не единичный, я сразу же пошел к председателю сельсовета Сергею Шупляку, благо тут недалеко. Он выслушал меня, да и все — обращайтесь в милицию. Затем позвонил в РУВД — часа через три приехали специалисты. Посмотрели, опросили всех, кто был на участке, забрали коробку с костями и уехали. Потом пришел ответ: семь человеческих костных останков, два трупа, захоронению более 50 лет. А самое интересное — в 1930—1932 годах здесь располагалось униатское кладбище. То есть никаких проблем: дом расположен на кладбище — живите, люди, это нормально.

А как же закон? Статья 23 Закона Республики Беларусь от 12.11.2001 №55-З (ред. от 08.01.2015) «О погребении и похоронном деле» гласит: «Участки земли, на которых находятся старые могилы, используются под зеленые насаждения, и возведение капитальных строений (зданий, сооружений), иных строений, за исключением мемориальных и культовых, на этой территории запрещается». Но это никого не волнует, причем даже самые серьезные госинстанции.

После нескольких дождливых дней отдельные небольшие кости без чьей-либо помощи вымыло из земли. Чтобы увидеть их, не надо прилагать никаких усилий. Но это еще цветочки. Игорь берет в руки лопату и начинает снимать землю в знакомых ему местах. Два-три взмаха — и на поверхности появляются останки посерьезнее.

— Я плохой археолог, — говорит Игорь, очищая от земли первой попавшейся под руку палочкой новую кость, — но ведь все очевидно. Можно копнуть дальше — вот следующие: грудная клетка, позвонки, челюсть, зубы. А ведь это все чьи-то предки…

Вообще, если аккуратно все делать, можно понять, что тела находятся друг над другом совсем на небольшом расстоянии. Мне это было странно, а знакомый ксендз объяснил: так иногда делали, если место принадлежало одной семье — родственников хоронили в одной яме, если так можно выразиться, слоями.

Предыдущий владелец участка даже словом не обмолвился о том, что здесь есть кости. Но, я думаю, он не мог их не находить: Игорь хозяйничал здесь полтора года. А после того как провел воду и канализацию (для чего пришлось перекопать пол-участка), стал срочно продавать дом, — сопоставляет факты житель Молодечно.

После страшных находок супруга Игоря отказалась приезжать на участок. Мужчина вспоминает, что еще при самом первом знакомстве живописное место отчего-то не понравилось его собаке. Да еще соседи справа удивленно спросили: «Ты что, не мог получше место найти?» Глубинную суть вопроса Игорь тогда не понял: ну что плохого в участке с собственным дубом? Правда открылась ему уже через несколько месяцев.

— Самое интересное, что сосед справа, у которого, думаю, такие же проблемы и который сейчас пытается продать свой дом с участком, о костях меня не предупредил. Зато предложил свою помощь в строительстве, — недоумевает из-за человеческий черствости Игорь.

— Не хочу ударяться в мистику, но, как мне говорили, предыдущий владелец (еще до Игоря) повесился. Хозяйка умерла от алкоголизма прямо на участке. Что до соседнего дома, также стоящего на кладбище, то сестру хозяина машина задавила.

А вообще, что мне теперь делать? Строиться и жить здесь ни один нормальный человек не будет. К тому же неизвестно, кого здесь хоронили — может, чумных. Остается только объявление подать: «Продаю дом на кладбище (вода, канализация, газ подведены)», — расстроен мужчина, отдавший сверхсолидную часть собственных сбережений.

Помимо прямых указаний чиновников на то, что на этом месте было униатское кладбище, Игорь раздобыл в архиве и соответствующие подтверждающие документы — старые карты и журналы. В них так и говорится: кладбище по периметру огорожено, длина — 39 метров, ширина — 20. Мало-мальские сомнения развеял и один из минских историков: первое упоминание об униатском кладбище в Хожово встречается в 1792 году. А в отдельных документах утверждается, что кладбище было действующим вплоть до тридцатых годов прошлого века.

— Самое обидное, что местные, в том числе работники сельсовета, знали, что на этом месте было кладбище, но никто даже не заикнулся! Ну а продавать дом с такой историей, зная, что он стоит на костях, — вообще скотство.

Я обращался в сельсовет и просил заменить участок на равнозначный. Ведь это местные чиновники дали разрешение на строительство на земле, строить на которой запрещено по закону. Но меня отфутболили.

Тогда давайте рассуждать: участок находится в пожизненно наследуемом владении, а не в частной собственности — раз. Парцелляцию проводила советская власть, но ведь нынешняя является ее преемницей — два. Очевидно, что кто-то когда-то допустил ошибку и стал селить живых людей на могилах, — ну так давайте исправлять эту ситуацию. Не тянуть же ее из десятилетия в десятилетие и из века в век. Предки должны спать спокойно.

Игорь признается, что и рад был бы в свое время купить участок в Хожово на аукционе, но застать таковые он не сумел:

— Аукционы здесь — это что-то странное. Участки появляются, потом неизвестно куда пропадают. А затем где-то в деревне начинается стройка. Не знаю, кто эти везунчики и как им досталась земля, но я, обычный маленький человек, так и не смог поучаствовать ни в одних торгах.

82-летняя Мария Александровна — коллега Игоря по несчастью, правда, ее случай можно отнести к категории «лайт». Женщина купила дом с участком в Хожово восемь лет назад — отдала, как сейчас помнит, $180. На земле уже были все хозпостройки и дом, поэтому масштабных работ здесь не проводилось.

— Огород я держала подальше, — показывает рукой в противоположный конец участка женщина, — копалась там, грядки сеяла. Но кости или черепа никогда не находила. Зато постоянно доставала из земли куски красного кирпича. Сейчас, после случая с Игорем, понимаю, что, скорее всего, этот кирпич был из кладбищенской ограды.

Еще дело было два года назад. Внучка с мужем приехали ко мне, хотели шашлыки пожарить. Ее муж чего-то начал копать землю и достал около забора маленький череп. Они тогда его закопали и уехали, к тому месту мы даже не подходим. А теперь вот такое выясняется. Морально тяжело теперь, нехорошо тут. Как ни говори, есть что или нет, но жить на человеческих костях — это ужасно. Не бывает счастья…

Дочка моя хотела в Хожово строиться, а теперь, после этого случая, говорит: «Мама, я ни за что не буду тут ничего делать». Я вроде живу тут, деревья посадила… Вообще, местные говорят, что там, через дорогу, была земля пана. А тут — церковные земли с кладбищем…

Узнать правду про униатское кладбище мы попытались и у одной из старожилок деревни — пенсионерки Марковны, которой всего через пару лет исполнится 90.

— Я сама нічога не застала. Сюда я прышла замуж. Восенню спытала, дзе шчауя набраць. А мужа сястра павяла в канаву. Я гавару: «Эта ад вайны засталося?» А ана: «Не, тут кладбішча было, яго гэтым рвом агарадзілі». І все, на гэтым разгавор закончылся. І болей мы не гаварылі.

Знаю, што радам з тым домам [Игоря — прим. Onliner.by] был дом прэдседацеля. І ФАП. І калодзец был — мы самі там ваду бралі, кагда у нас яе паменьшыла. Дауно эта было — 1952 год. Людзі там жылі, але строілiся на фундаменце, каторы был да вайны.

Еще одна местная жительница и сотрудница сельсовета рассказала Onliner.by следующее:

— Участок им не выделялся, люди купили дом в жилом массиве и начали там копать. Нашли кости — а если бы нашли золото? Что бы тогда говорили? В архиве есть документ: кладбище числилось там в 1930 году (чертеж польской власти). Было закрыто или нет — вопрос. А постройки по улице Коммунистической начались в 1947 году (материалы уже советской власти). На этом месте всю жизнь прожили люди. Там дом возле дома.

Дома строили, перестраивали. Люди возделывали участки, садили, как обычно, картошку. Там женщина прожила всю жизнь, умерла в глубокой старости. И колодец там был. Рядом — фельдшерско-акушерский пункт. Никто не жаловался, не болел — никаких инфекций и вспышек болезней. Мистики тоже никакой — спали спокойно и взрослые, и дети.

Это уже внуки той женщины продали дом гражданину, который его полностью отремонтировал, подвел воду и продал. Но люди многие так поступают: вкладывают гроши и продают. Про то, что дом на кладбище, никто в деревне даже не говорил. Это как само собой разумеющееся, многие уже и не помнят. Это дело случая, видимо, такая судьба. Неприятно, конечно, за такие деньги…

А вот председатель Хожовского сельсовета Сергей Шупляк придерживается немного иной точки зрения.

— Почему вы так уверенно говорите, что участок на кладбище? Там испокон века стоят дома, первая застройка началась в 1948 году. Карты из архива? Наложите новую карту Хожово на старую — и уже будут отличия, совпадать не будет. Кости могли взяться откуда угодно. Первое упоминание Хожово было в 1434 году. Представляете?! За это время все что угодно и везде где угодно могло быть. По поводу замены участка: у меня нет таких возможностей и полномочий. Человек купил зарегистрированный участок у других людей. Про кладбище нет сведений ни у меня, хотя я 13 лет проработал, ни у моего предшественника, который отработал 20 лет. Что можно сказать?.. По поводу аукционов: последний участок мы продавали в позапрошлом году. Очередь стоит больше 20 человек, как только что-то появляется — или на аукцион, или по очереди отдаем, — объяснил председатель.

Предыдущий владелец участка уверенно рассказал Onliner.by, что никаких экстремальных находок за время его «правления» не было:

— Ничего подобного не находил и не видел. Даже рядом ничего не находил. Все вопросы — к новому хозяину. Предыдущие владельцы тоже ничего такого не рассказывали, не было указано что-либо и в документах — ни в БТИ, ни в других службах никто нас не поставил в известность. Водопровод, канализацию, связь вели все государственные службы — ничего там не было.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by