Районы, кварталы: история минской Осмоловки, которую хотят снести

Во второй половине 1940-х в Минске началось масштабное возведение новых жилых районов. На городских окраинах, обычно у крупных промышленных предприятий, появлялись поселки, застраивавшиеся преимущественно типовыми домами. Один такой район уже к 1949 году возник и в центральной части Минска. Два квартала в границах современных улиц Богдановича, Коммунистической, Куйбышева и Киселева, сорок расположенных здесь двухэтажек, уже долго не дают покоя городским властям, мечтающим более элегантно использовать лакомый кусок в сердце белорусской столицы. О прошлом, настоящем и будущем так называемой Осмоловки, пока еще уцелевшем реликте первого послевоенного десятилетия, рассказывает блогер Darriuss.

Осмоловку возвели на Троицкой горе, в историческом минском районе, где давным-давно, в конце XIV века, был построен первый в городе католический костел, известный под титулом Пресвятой Троицы. В течение следующих столетий здесь появлялись новые храмы, даже монастыри, работал один из минских рынков. Но Гора оставалась городской окраиной, в той или иной степени уцелевшим осколком которого является современное Троицкое предместье. Кроме него, от ее старой застройки сохранились в значительно перестроенном виде несколько монастырских жилых корпусов. Однако основными современными доминантами на этом по-прежнему высоком холме являются уже здания советского периода. Прежде всего — Оперный театр архитектора Лангбарда.

Второй крупной советской постройкой на Троицкой горе стал комплекс штаба Белорусского военного округа (1945—47, арх. В. Гусев), занятый сейчас Министерством обороны Беларуси. Огромное здание возведено на месте и с использованием фрагментов дореволюционного женского духовного училища, в свою очередь построенного на территории исторического Вознесенского православного монастыря. Когда-то его фасад, выходящий на Свислочь, не заслоняли разросшиеся ныне деревья и мощный классический портик было хорошо видно с главного проспекта города.

Сейчас бывший штаб, где, впрочем, и поныне разрабатываются планы по противодействию бряцающей у наших границ оружием империалистической военщине, виден оттуда разве что в ноябре — апреле, когда на деревьях отсутствуют листья.

Собственно, с наличием этого здания во многом и связано появление по соседству Осмоловки. В его ближайших окрестностях традиционно жил командно-офицерский состав БВО, а самым выдающимся местным жилым домом является, конечно, так называемый «Дом под шпилем». Он был построен на перекрестке улиц Коммунистической и Красной в 1956 году по проекту архитекторов Э. Гольдштейна, М. Лившица и В. Исаченко.

Штаб, «Дом под шпилем» и остальная застройка Коммунистической, включая здание Телецентра, до сих пор создают прекрасный классический ансамбль, один из открыточных видов Минска.

Но все эти парадные представительские жилые дома появились позже, в 1950-е. Сразу же после освобождения города, в первую послевоенную пятилетку, государство было сосредоточено на восстановлении уцелевших капитальных довоенных зданий и строительстве новых крупных административных для размещения различных государственных структур (например, того же штаба БВО или здания Комитета государственной безопасности). Новое массовое жилищное строительство в 1945—1950 годах велось медленно и в основном ограничивалось так называемой усадебной застройкой. Государство широко поощряло возведение индивидуальных домов, для чего желающим выделялись кредиты на сумму до 10 тысяч рублей сроком на 7 лет. Именно так в Минске во многом сформировались обширные территории частного сектора, ликвидация которого затянулась вплоть до настоящего времени. Граждане, которые по тем или иным причинам не имели возможности сами построить себе собственное жилье, были вынуждены ютиться во «временных» домах барачного типа, получивших впоследствии прозвище «сталинское баракко». На снимке — индивидуальные дома по ул. Верхней в Сельхозпоселке, построенные в 1944—1950 годах.

На этом в принципе безрадостном фоне район, который начал формироваться в 1945 году на Троицкой горе у штаба БВО и Оперного театра, выглядел ошеломляюще. На 8 гектарах городской территории в двух кварталах было построено более 40 двухэтажных кирпичных односекционных 8-квартирных домов общей площадью 12 тысяч квадратных метров. Автором проекта выступил начальник управления по делам архитектуры при СНК БССР Михаил Осмоловский совместно с арх. М. Ручко при консультации видного советского зодчего И. Соболева. От фамилии главного архитектора и произошло гораздо позже современное прозвище района — Осмоловка.

Оригинальная планировка еще со старыми названиями минских улиц. Коммунальная стала Горького, а сейчас Богдановича, Сторожевская — Киселева, Широкая — Куйбышева, а улица, носившая гордое имя МОПРа, в честь Международной организации помощи борцам революции, была переименована просто в Коммунистическую. Как видно на плане, Осмоловский отказался от периметральной застройки кварталов с формированием единых крупных дворов. Двухэтажки расставлены по территории участков в произвольном порядке, иногда с отступом от красной линии улиц. Во внутренней части кварталов предполагалось формирование достаточно крупной зеленой зоны.

Реализован поселок был практически в полном соответствии с оригинальной задумкой.

Фотография 1949 года. По улице Горького идет трамвай, на месте будущих многоэтажных жилых домов 1950-х — еще какие-то руины, но Осмоловка уже в принципе закончена.

Панорама района, снятая вскоре после окончания его строительства со здания штаба Белорусского военного округа. К северу от него начинались еще достаточно трущобные Сторожевка и Комаровка с преобладающей той самой частной усадебной застройкой.

К сожалению, сейчас почему-то доступ фотографам на крышу Министерства обороны закрыт, но снимок даже с уровня земли убеждает, что изменилось тут немногое, чего, конечно, нельзя сказать об окрестностях этих кварталов.

Сохранилась даже будка, в которой сейчас размещается «Мини-кафе» по продаже сигарет и пива всем желающим.

Застройка вдоль улицы Куйбышева. При формировании района были использованы три типовых проекта №5, 6, 7 серии №205.

Фасад Осмоловки вдоль улицы Коммунистической. Два жилых дома поставлены чуть в глубине квартала и развернуты к улице главными фасадами, в отличие от остальных зданий, стоящих тут к ней торцами. Это, по идее архитекторов, должно было несколько разнообразить монотонный ритм застройки.

Один из этих домов уже достаточно давно нежилой. Здание, которое должно было стать первенцем в расселении района, пока так и остается «заброшкой».

Перспектива улицы Чичерина, которая на этом участке является «внутренней» улицей Осмоловки.

С противоположной стороны ее замыкает массивный объем Оперного театра.

Южная сторона Коммунистической застраивалась уже в 1950-е куда более представительными зданиями. Тем не менее на фоне послевоенной разрухи и типовые двухэтажки Осмоловского казались минчанам дворцами.

Похожий ракурс на фотографии 1954 года. Деревья пока не заслоняют достраиваемый вдалеке «Дом под шпилем».

Кое-где, в основном вдоль той же Коммунистической, сохранились фрагменты ограды, ранее опоясывавшей весь район. Некоторые столбы еще украшены оригинальными шарами, в центре — ворота, запиравшиеся на ночь и ограждавшие местных жителей от возможного доступа в их дворы с целью хулиганства сторожевских и комаровских инсургентов.

Еще бы, ведь квартиры тут давали офицерам штаба БВО, профессорам, работникам Оперного театра. Их ожидали удобные кухни в глубине квартир, попарно скомпонованные санитарные узлы у внутренней стены, водопровод, канализация, печное (только с конца 1960-х центральное) отопление, уровень комфорта, недоступный многим минчанам в первое послевоенное десятилетие.

Так выглядел оригинальный деревянный забор, ограждавший Осмоловку. Сейчас этого фрагмента уже нет, остались только столбы ограды.

Типичный дворик между четырьмя двухэтажками двух типов, поставленных «строчками». В позднесоветское время архитектора Осмоловского критиковали за недостатки в планировке этих кварталов. Его упрекали в том, что дома расставлены неудачно, в итоге чего 60% жилых помещений имеют северную и северо-восточную ориентацию. К многим из зданий из-за расположения трудно организовать систему подъездов, места для отдыха взрослых и детей, зеленые зоны и хозяйственные площадки.

Во многом эта критика справедлива, но тесные, заросшие деревьями и кустарником дворы все же выглядят уютно, внутри кварталов тихо, жилые дома соразмерны человеку — наверное, через несколько десятков лет это можно будет показывать туристами как образец «Старого города» послевоенного разлива. Если конечно, район уцелеет.

Шумно только вдоль улицы Богдановича, одной из основных минских транзитных магистралей.

Осмоловку сложно сравнивать с архитектурно похожими, но более поздними поселками Тракторного завода, автозавода или кирпичного завода №10. Последние — настоящие соцгородки, создававшиеся как замкнутые образования, обеспеченные всей необходимой инфраструктурой: заведениями соцкультбыта, учебными зданиями, магазинами. В Осмоловке практически ничего этого нет, только жилые дома с детсадами, но ничего ведь больше в принципе и не надо. В условиях центра города вся необходимая инфраструктура и так находилась в шаговой доступности. Кроме собственно двух жилых кварталов, к району можно отнести разве что небольшую школу на противоположной стороне улицы Богдановича, сейчас специализированную, для слабовидящих и слепых детей.

Традиционное оформление многих советских школьных фронтонов первых трех послевоенных пятилеток с изречением лучшего друга всех детей.

Мемориальная доска на здании.

На перекрестке улиц Богдановича и Киселева Осмоловка выходит к двум дореволюционным зданиям, помнящим еще губернский Минск. Пивзавод «Богемия» 1894 года.

Через дорогу — выкрашенный зачем-то акриловой краской эклектичный домик с элементами модерна, где раньше жил главный пивовар соседнего бровара.

Квартальная застройка вдоль улицы Киселева.

Общественные здания в Осмоловке ограничиваются только парой детских садов (по одному в каждом квартале), построенных позже основного жилого массива. Один расположен в центре квартала.

Второй несколько смещен и фасадом выходит на улицу Чичерина.

Кроме этого, внутриквартальный центр занимает и бомбоубежище, непременный атрибут послевоенного жилого района.

Ранее много места во дворах занимали сараи, предназначенные для хранения топлива (дров, брикета и т. д.), ведь первоначально отопление было печным. Сейчас сараев нет, во дворах попросторнее.

Район строили фактически на пустыре, и на старых фотографиях, без современной обильной зелени, Осмоловку трудно узнать.

Сейчас с озеленением все в порядке, летом за листвой домов практически не видно.

Это вкупе с несколько хаотической расстановкой зданий порой создает впечатление лабиринта. В осмоловских дворах сложно представить, что ты находишься в оживленном центре города.

Самый живописный из использованных здесь типов двухэтажек — с угловыми деревянными балконами. Кое-где они остались не застеклены.

Детская площадка внутри района.

Над отдельными подъездами указана дата постройки здания.

По некоторым данным (распространяемым в основном городскими властями) нормативный срок эксплуатации этих жилых домов составлял только 50 лет. Сейчас всем им пошел уже седьмой десяток, здания ветхи (при их строительстве использовались деревянные перекрытия), инженерные сети изношены. Все это доводы в пользу расселения Осмоловки.

В настоящее время здесь живет около 350 семей, более тысячи человек. Переезжать из тихого центра куда-нибудь в Каменную Горку или двузначное Сухарево они, естественно, не согласны. Достаточно хорошего ремонта, утверждают местные жители, приводя в пример соседские семьи, сделавшие таковой за свой счет.

Государство реабилитировать район, вкладывать в него существенные средства, в свою очередь также не желает. В головах чиновников уже давно роятся планы по более эффективному освоению осмоловских 8 гектаров. Котам в этих планах места нет.

Впервые район собирались реконструировать еще в самом начале 1990-х. Проект архитектора А. Полякова, впрочем, предполагал сохранение районной планировки и надстройку существующих зданий.

При этом количество жителей планировалось увеличить более чем в 2 раза, а некоторую монотонность уличных фасадов зданий разнообразить дополнительными декоративными элементами.

В середине тучных 2000-х аппетиты Мингорисполкома возросли. Родилась идея реконструкции этих 2 кварталов в числе прочих городских территорий под общественную функцию. Архитектор Г. Перлина предложила такой вариант «реконструкции», названный ею «новым звучанием Осмоловки». Фактически на восьми гектарах возводилось несколько огромных зданий размером с полквартала с небольшими внутренними дворами. Некоторые из существующих жилых домов планировалось сохранить, буквально встроив их в новые многофункциональные комплексы. Такой прием, по мнению архитектора Г. Перлиной, смягчил бы «агрессивность внедрения новой архитектуры в ткань города».

«Квартальная застройка позволяет обеспечить высокую плотность застройки, создать комфортную городскую среду, а также придать современное звучание таким базовым урбанистическим архетипам, как улица, квартал, площадь, двор, бульвар, уничтоженным советским послевоенным градостроительным модернизмом», — утверждала архитектор Г. Перлина. Какое отношение имеет район 1945—49 годов застройки к «послевоенному градостроительному модернизму», какие базовые урбанистические архетипы Михаил Осмоловский конкретно уничтожил и каким образом предложенный проект, фактически создававший в центре города дворы-колодцы и улицы-тоннели, может быть комфортнее существующего положения дел, к сожалению, архитектор Г. Перлина не уточняла.

В середине 2000-х инвестора на эту территорию так и не нашлось, сам же город благоразумно в предложенную авантюру ввязываться до поры до времени не стал. Идея, впрочем, забыта не была. Согласно генплану Минска малоэтажная жилая застройка в его центре, не являющаяся историко-культурной ценностью, рано или поздно будет снесена, а потому проекты «реконструкции» Осмоловки появлялись и далее. Например, в 2011 году молодыми архитекторами института «Минскградо» был представлен проект МФК Crystal Park.

По сути, это развитие той же идеи архитектора Г. Перлиной, только уже без всякого слабохарактерного «смягчения и внедрения новой архитектуры». На месте района, в окружении целых кварталов первого послевоенного десятилетия, предложено возвести комплекс стеклянных зданий разнообразного назначения и одну умеренно высотную башню в центре.

Недавно неравнодушная общественность инициировала процесс включения Осмоловки в список историко-культурных ценностей, что спасло бы район от редевелопмента. Общественные активисты подчеркивали ценность этих двух кварталов, даже несмотря на их объективные недостатки и застройку типовыми домами. Каким бы типовым район ни был, его характерный облик и тот факт, что это первый пример подобного строительства в городе, представляют несомненный интерес с точки зрения истории минской архитектуры и будущих жителей города. Для них период 1940—1950-х будет знаком уже даже не из рассказа бабушек и дедушек, а исключительно из сторонних источников.

Подобные материи чиновников из Мингорисполкома, озабоченных сиюминутным планом по привлечению инвестиций, традиционно интересуют слабо. Выяснилось, что на территорию района нашелся очередной «солидный инвестор», желающий разместить тут «многофункциональный общественный комплекс» и, внимание, «многоквартирные жилые дома». Чем заканчиваются подобные истории, все жители города уже прекрасно знают. «Солидный инвестор» или испаряется, иногда даже уже после того, как площадка для него освобождена, или оказывается, что про «многофункциональный общественный комплекс» и прочие «уникальные объекты, выполненные на самом высоком архитектурно-градостроительном уровне» этот инвестор забывает. И ограничивается он теми самыми многоквартирными жилыми домами, многие из которых изготовлены на уникальных разве что по своей производительности мощностях Минского арендного предприятия индустриального домостроения, аббревиатура которого у всех горожан на слуху. Такие инвесторы уже возвели Дубай с Макао из девятиэтажек около Национальной библиотеки, прекрасные высотные башни-близнецы между улицами Кальварийская и Танка и даже несколько 80-этажных небоскребов в конструкциях серии М111-90 в «Минск-Сити». Имеет ли смысл уничтожать фрагмент истории города, еще способный вдохновлять даже художников, ради очередного феноменально уродливого «Дома у Троицкого»?