Районы, кварталы. Номенклатурные дома: где и как жила советская элита
Советская власть считалась плотью от плоти народа, но жить крупные и средние деятели партийно-государственной номенклатуры все равно почему-то предпочитали от этого самого народа отдельно, в среде себе подобных. В зданиях, построенных по индивидуальным проектам, с квартирами улучшенной планировки, на государственных дачах в живописных местах, покупая продукты и промтовары в спецмагазинах, лечась в спецполиклиниках и больницах, отдыхая в своих санаториях и пансионатах. Такой же заботы о комфорте ежедневного существования были удостоены лишь самые выдающиеся представители научной и творческой интеллигенции. Об элитных домах советского времени в городе-герое Минске, где так здорово было отдыхать от ежедневного строительства коммунизма, рассказывает блоггер Darriuss.
Первые годы советской власти большевики, как известно, были заняты тем, чтобы эту власть удержать. В связи с данным неприятным обстоятельством им было не до развития народного хозяйства. Первые робкие попытки нового строительства начинаются только в середине 1920-х, а пока новая элита новой страны предпочитает жить в экспроприированных у проклятой буржуазии роскошных дореволюционных доходных домах. Например, многие представители высшего партийного, государственного и хозяйственного руководства БССР облюбовали дом банкира Обромпальского (1912, арх. Станислав Гайдукевич) на улице Советской (сейчас Советская, 17), в будущем вошедший в ансамбль площади Ленина (сейчас Независимости). Благодаря знатным жильцам, здание получило почетное имя «Первый дом Советов».
Здесь, например, жил Адам Славинский, известный борец за советскую власть в Белоруссии, будущий нарком земледелия и секретарь Минского горкома КПБ(б). После событий 1937—1938 гг., основательно подчистивших ряды ранней советской номенклатуры, многие квартиры Первого дома Советов опустели, а после войны, когда руководство республики расселилось по новым адресам, здесь квартиры дали представителям интеллигенции. Например, академику-геодезисту Василию Попову.
В доходном доме Униховского (арх. Генрих Гай, ул. Советская, 19) по соседству также обосновались творческие люди. Здесь жил, например, дирижер и композитор Григорий Ширма, народный артист СССР и Герой Социалистического Труда, или другой народный артист, композитор Юрий Семеняка. В дальнейшем оба доходных дома были расселены и превращены в административные здания, которые сейчас занимает Комитет по архитектуре и градостроительству Минского горисполкома.
Кроме Первого, существовал и Второй Дом Советов. Это был также бывший доходный дом начала XX века в стиле эклектики (еще одна работа Генриха Гая), расположенный на перекрестке современных улиц Маркса и Ленина (ул. Маркса, 30—32). В 1920-е — 1930-е отдельные квартиры тут имели бывший глава Временного правительства Советской Белоруссии, писатель и академик Дмитрий Жилунович (Тишка Гартный), председатель ЦИК БССР (высшего органа государственной власти республики) Александр Червяков, председатель СНК БССР (правительства) Николай Голодед, один из преемников Голодеда на этом посту Афанасий Ковалев и другие официальные лица, практически все погибшие в годы репрессий. Около месяца в 1920 году тут жил и Феликс Дзержинский.
Благодаря своим обитателям, это здание сейчас один из рекордсменов в городе по количеству мемориальных досок (9 штук).
Как ни странно, существовал в столице БССР и Третий дом Советов. В отличие от первых двух это уже было новое здание, построенное в 1936 году (арх. Л. Денисов, В. Вараксин, Богдановича, 23) в стиле конструктивизма, к тому времени уже устаревшего. Тем не менее это прекрасный образец архитектуры первой половины 1930-х, интересный контрастной колористикой и введением в декор пилястр, художественного элемента (на смену функционализму уже приходил неоклассицизм).
В этом пятиэтажном жилом доме с продовольственным магазином на первом этаже были в основном 3- и 4-комнатные квартиры, предоставляли которые преимущественно офицерским семьям (семьям «красных командиров», как тогда говорили).
С Третьим домом Советов связана ужасная трагедия, произошедшая в первые дни войны. В ходе катастрофических бомбардировок Минска 24—25 июня 1941 года в подвале здания начался пожар, жертвами которого стали более сотни женщин и детей, прятавшихся там. После окончания войны здание было восстановлено в близком к оригинальному виде.
После войны местом концентрированного проживания крупнейших партаппаратчиков остался Второй дом Советов на Маркса. Квартиры здесь имели и первый секретарь ЦК КПБ(б) в 1938—1947 гг. Пантелеймон Пономаренко, и Кирилл Мазуров, возглавлявший республику в 1956—1965 гг. Номенклатуру разбавили академиками (историк Николай Никольский, механизатор Михаил Мацепуро) и творческой интеллигенцией (народный поэт Беларуси Петрусь Бровка).
Остальных «лучших людей БССР» более или менее равномерно распределили по вновь возводимым жилым домам центральной части города, преимущественно проспекту Сталина (сейчас Независимости) и его ближайшим окрестностям. Например, в зданиях №28—30 по проспекту жили Василий Козлов, председатель Верховного совета БССР в 1948—1967 гг., драматург Кастусь Губаревич, писатели Владимир Карпов и Илья Гурский, одна из звезд Купаловскаго театра актриса Лидия Ржецкая, композиторы Владимир Оловников и Николай Аладов, скульптор Сергей Селиханов.
К строительству специального жилья для себя руководство республики вернулось только в начале 1960-х. Первым номенклатурным домом новой постсталинской эпохи стало небольшое четырехэтажное здание на улице Красноармейской, расположенное за забором в глубине сквера между средней школой №4 и бывшим Домом детского творчества (Красноармейская, 13). Сейчас территория открыта для всех желающих, при Машерове в принципе было так же, только со стороны въезда с улицы Кирова в будке сидел специальный милиционер.
Дом был построен в 1962 году и стал один из первых образцов нового архитектурного стиля, приходившего на смену пышному сталинскому ампиру.
Сравните его, допустим, с находящимся неподалеку угловым домом на перекрестке Первомайской — Пулихова. Здания разделяют всего лишь 3 года, но насколько они отличаются друг от друга.
На Красноармейской, 13 всего 3 подъезда, 22 квартиры, ограждения балконов выполнены из гофрированного металла, а фасад кое-где уже изуродован самодельными лоджиями. Тут жили (имея сразу несколько квартир) и Петр Машеров собственной персоной (с 1966 по 1980 годы), и председатель Президиума Верховного Совета БССР (в 1971—1976) Федор Сурганов, по иронии судьбы, как и Машеров, погибший в автокатастрофе. А кроме того, руководитель республиканских профсоюзов Николай Полозов, министр сельского хозяйства БССР Федор Сенько, преемник Машерова Тихон Киселев и прочие государственные деятели. Сейчас бы такой дом назвали бы клубным.
Подъезды со стильными шестидесятническими козырьками. Интересно, что внешние двери оставлены сейчас оригинальными, деревянными. Металлические, с домофонами, установлены в тамбуре. На каждой площадке по две квартиры. Одна из квартир двухуровневая — естественно, машеровская.
Подъезды проходные — так выглядит черный ход. Через минуту после того, как был сделан этот снимок, из одного из них вышла Наталья Петровна Машерова. Ее отцу до места работы было минут пять неспешным шагом.
Кроме центральных подъездов, существуют отдельные входы в угловые квартиры.
Здание лишено каких-либо излишеств. Только гофра металла и повторяющие этот рисунок горизонтальные штукатурные ленты между этажами.
Следующий «клубный дом» партгосноменклатура построила для себя в 1967 году. Пятиэтажку на 44 квартиры в Броневом переулке (№4) можно назвать «домом шести премьеров». Квартиры тут имели сразу 6 бывших председателей Совета министров БССР — все белорусские советские премьеры с 1956 года и до распада Союза жили тут: Николай Авхимович (занимал должность в 1956—1959), Тихон Киселев (1959—1978, он позже стал 1-м секретарем ЦК КПБ и переехал в машеровский дом на Красноармейской), Александр Аксенов (1978—1983), Владимир Бровиков (1983—1986), Михаил Ковалев (1986—1990), Вячеслав Кебич (1990—1991).
Кроме многочисленных бывших, текущих и будущих бссровских премьеров на Броневом, 4 жили также Герой Советского Союза (командир партизанской бригады), а в поствоенное время 1-й зампред Совета министров БССР и заместитель председателя Президиума Верховного Совета БССР Владимир Лобанок и председатель Президиума Верховного Совета БССР (предшественник Сурганова), а по молодости террорист-подпольщик в «панской Польше» Сергей Притыцкий. Зимой, когда листвы на деревьях нет, здание видно лучше.
Уличный фасад разделяет ритм вынесенных в отдельные объемы вертикалей лестничных клеток, с одной из сторон заполненных обычными стеклоблоками.
Подъезд в торцевой части дома.
Дворовой фасад номенклатурной резиденции. Родственники партийных и правительственных бонз устроили шанхай из разнокалиберных лоджий почище, чем в каком-нибудь рабочем спальном районе.
Как и машеровский дом на Красноармейской, особенными художественными достоинствами здание не выделяется. Из скромных элементов декора лишь заполнение ниш балконов зеленой глазурованной плиткой да облицовка межоконных проемов той же плиткой, только черной.
Наконец, последний из клубных партийных домов топ-уровня был возведен неподалеку, в Войсковом переулке (№10), в 1971 году. Летом его фасад практически не виден за деревьями, территория, единственная из всех предыдущих образцов жанра, закрыта от посторонних.
Здесь жили еще один партизан-Герой Советского Союза времен войны и функционер в Верховном совете БССР после нее Роман Мачульский, 1-й секретарь Минского обкома КПБ и преемник Сурганова на посту председателя Президиума Верховного совета БССР Герой Соцтруда Иван Поляков, еще один глава Верховного совета Георгий Таразевич, 1-й секретарь ЦК КПБ в 1987—1990 гг. Ефрем Соколов и как-то затесавшийся в эту компанию народный писатель БССР Андрей Макаенок.
В квартиры этих клубных домов попасть довольно сложно. Круг их владельцев ограничен и до сих пор довольно замкнут, на открытом рынке в продаже они появляются редко. Однако чуть больше года назад, в марте 2011-го, одно из риелторских агентств выставило на продажу 6-комнатную квартиру в доме по Броневому переулку, 4. Благодаря иллюстрациям, которыми сопровождалось предложение, мы можем составить впечатление и о планировке, и о примерном интерьере городских квартир высшей белорусской советской номенклатуры. По некоторым данным, эта квартира принадлежала Сергею Притыцкому, возглавлявшему Верховный Совет БССР в 1968—1971 гг.
Футуристический гарнитур лимонного цвета и странный портрет на стене. Пианино, на стене рога.
Размер окон впечатляет.
На полу наборный паркет.
Обратите внимание на двери между комнатами.
Выходы на лоджию из двух комнат сразу. Квартира площадью 170 кв. м оценивалась в 600 000 долларов, в дальнейшем подешевела до $550 000, а потом и вовсе из предложений пропала.
Надо сказать, что городскими квартирами руководство БССР пользовалось достаточно регулярно, зачастую уезжая на государственные дачи (в тех самых Дроздах) только на выходные и на летние месяцы. В Дроздах существовало два поселка: «Дрозды-1» и «Дрозды-2». В первом жило высшее руководство БССР. Кроме полутора десятка разнообразных дач (от относительно простеньких домиков до коттеджей с баней и бассейном), в комплексе имелись также 2 отдельных общественных бани (одна исключительно мужская), прачечная, теннисные корты, кинотеатр, бильярдная, промтоварный магазин спецобслуживания и такой же продуктовый спецмагазин. В общем все, чтобы в максимальном комфорте и за высоким забором думать о народе.
Для партаппаратчиков среднего звена в городе были построены свои дома. В их ряду выделяется крупная 9-этажка на крутом спуске улицы Маркса к Свислочи (Маркса, 42, 1965—1967, арх. Юрий Шпит).
Квартиры здесь получали различные ответственные работники ЦК КПБ и Совмина БССР. Например, Виктор Ливенцев, председатель Комитета по физической культуре и спорту (1958—1978), а в 1978—1986 гг. управделами ЦК КПБ. Говорят, именно Ливенцев был теми самыми «ветеранами», по просьбе которых происходили резонансные переименования проспектов и улиц Минска. Или Григорий Вечерко, помощник Петра Машерова, затем — заместитель председателя Госплана БССР, сын которого Винцук впоследствии возглавил Белорусский народный фронт.
Аппаратчики были как обычно разбавлены академиками (историк Илларион Игнатенко) и творческой интеллигенцией (писатель и журналист, автор повести «Руины стреляют в упор» Иван Новиков). Во всем доме, кроме первого подъезда, — 3- и 4-комнатные квартиры по 70—85 кв. м, по две на площадке. В первом подъезде по три квартиры, две из которых двухкомнатные.
Единственная уцелевшая оригинальная входная группа с деревянной дверью. За ней обширный холл с черным выходом во двор. В квартирах были даже персональные мусоропроводы на кухнях, но, впрочем, это определенный стандарт для всех советских домов подобного уровня.
Дворовый фасад. Здание было не так давно реновировано.
Балконные экраны и здесь частично выполнены из модной в 1960-е металлогофры.
В начале 1970-х управление делами ЦК КПБ решило увеличить масштабы своей строительной деятельности. По всей видимости, возведение одиночных домов для сотрудников государственного аппарата перестало удовлетворять все увеличивавшееся их количество. Тем более, что номенклатурные поколения менялись, «ответственные работники», как и любые другие люди, имели свойство умирать, квартиры доставались их родственникам, их сменщиков некуда было селить. В связи с этим, между улицами Захарова и Пулихова, в тихом минском районе, располагавшемся в непосредственной близости от центра города, началось строительство сразу нескольких кварталов жилых домов для белорусской советской элиты, со временем из-за характерного ее дресс-кода получивших в народе название «района пыжиковых (варианты бобровых, ондатровых) шапок».
Разумеется, селили здесь не только партаппаратчиков и чиновников среднего звена, но и представителей научно-технической и творческой интеллигенции.
Архитекторы предложили для района интересные, по меркам остальных минских спальников, проекты домов из желтого кирпича или облицованных характерной плиткой «под кирпич».
Именно в эти кварталы удалось переселить часть родственников «почивших в бозе» руководителей республики из партийных клубных домов 1960-х, освободив тем самым жилплощадь для новых владельцев.
Естественно, параллельно строилась и полагающаяся статусу окрестных обитателей инфраструктура. Причем для школ и детских садиков использовались индивидуальные экспериментальные проекты.
Особенно интересен жилой дом на Пулихова, 29 (1976, арх. С. Ботковский, Л. Гельфанд, С. Стружкин), квартиры в котором получили в том числе известнейшие белорусские поэты и писатели Пимен Панченко, Иван Чигринов, Борис Саченко, Кастусь Киреенко. Он выделяется шахматным расположением балконов (использован перепад рельефа), закругленными секциями лестничных клеток и специфическим оформлением входных групп.
Подобные «жилые дома не для всех» по индивидуальным проектам, с улучшенной планировкой квартир, с более-менее однородным контингентом жильцов строились во многих районах города. Известен послевоенный «дом писателей» (Карла Маркса, 36), место проживания цвета белорусской литературы (Янка Мавр, Владимир Короткевич, Петро Глебка, Иван Науменко, Нил Гилевич, Владимир Некляев).
В 1969 году по проекту Владимира Афанасьева на улице Янки Купалы, 7 был построен замечательный жилой дом, квартиры в котором получили самые разнообразные деятели от культуры до армии.
Командующий ВВС Белорусского военного округа дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант Леонид Беда, певец Виктор Вуячич, министр автомобильного транспорта Анатолий Андреев, актриса, народная артистка СССР Александра Климова, композитор Игорь Лученок, народный поэт Беларуси Аркадий Кулешов, академик и ректор БГУ Антон Севченко, народный писатель Беларуси Иван Мележ, здесь жило и живет много известных людей.
К сожалению, фасад здания испорчен самодеятельным остеклением. На старых фотографиях видно, что его балконы создавали ритмичный рисунок.
Дворовой фасад дома неоштукатурен, так он выглядит куда более буднично.
В 1974—1977 гг. на улице Сурганова (тогда еще Типографской) был закончен жилой дом, получивший в дальнейшем в народе название «Дом художников». Помимо того что крупнейшие белорусские художники получили здесь часть квартир (другим значительным контингентом местных обитателей стали преподаватели расположенного по соседству Белорусского политехнического института, отчего в официальной литературе он упоминается все больше как «Дом ученых»), на первом и девятом этажах здания были устроены просторные художественные мастерские, позволявшие буквально творить, не выходя из дома.
Большинство квартир было 3- и 4-комнатными («двушки» встречаются только в торцевых подъездах, но зато были и пятикомнатные). Санузел в большей части квартир был не просто раздельным. Ванная и туалет вообще не располагались рядом, причем ванная была даже оборудована таким нетипичным для простого советского человека агрегатом, как биде.
Кроме первого и девятого этажей, для размещения творческих мастерских был построен и специальный корпус со стороны универсама «Рига». Обратите внимание, как отличаются по высоте пристройка от жилой части. Между тем и там, и там — 9 этажей. Уже больше года комплекс подвергается «тепловой модернизации». Первый этаж, облицованный бордовой глазурованной плиткой, красят в любимый нашими коммунальщиками ярко-розовый цвет, жилые этажи и пристройку — в желтый. Причем, естественно, двух разных оттенков.
Со стороны двора корпус мастерских имеет практически панорамное остекление. Помещения оборудованы санузлами и дополнительными комнатами, куда некоторые из художников в конечном итоге переселяли своих детей.
Здесь жили народные художники Беларуси Павел Масленников и Александр Кищенко (автор мозаик на жилых высотках в районе «Восток» и мозаики «Беларусь партизанская» на гостинице «Турист»), скульптор (и также народный художник) Анатолий Аникейчик (автор памятника Янке Купале в Минске и бюста Ленина в подземном переходе ст. м. «Площадь Ленина»), живут народные художники Леонид Щемелев и Гавриил Ващенко, скульптор Андрей Заспицкий (минские памятники Максиму Горькому в одноименном парке и Адаму Мицкевичу). Впрочем, наиболее выдающимся деятелям искусства (таким, как скульпторы Заир Азгур и Андрей Бембель или художник Михаил Савицкий) полагались отдельные коттеджи с мастерскими.
В 1981—1983 гг. завершилось строительство жилого комплекса на улице Кульман. За характерную изогнутую форму и специфический цвет морской волны плитки, которой они облицованы, здания получили прозвища «доллар» (большое) и «цент» (маленькое).
Перед комплексом со стороны улицы Кульман от Куйбышева до Богдановича устроен пешеходный прогулочный бульвар.
Квартиры здесь были также у разнообразных категорий избранных граждан: многих академиков и членов-корреспондентов АН БССР, народного поэта Максима Танка, композитора, народного артиста СССР Евгения Глебова и вездесущих чиновников.
Оформление подъезда и входа в подвал. Номер подъезда выполнен мозаикой.
Увы, качество строительства и подобных «элитных» жилых домов было по-советски неважное. За 30 прошедших лет «доллары» существенно поизносились.
Планировка трехкомнатной квартиры.
«Цент» со стороны двора.
Оформление лестничных клеток.
Для академических работников был предназначен и жилой дом по бульвару Мулявина, 5, своим видом удивительно напоминающий «дом шести премьеров» в Броневом переулке, только в 9-этажном исполнении. Похожие 9-этажки были построены также на Маяковского (д. 152) и Одоевского (д. 81). Да и упомянутый выше дом на Купалы, 7 — тоже близкий родственник всей этой серии.
Разумеется, это далеко не полный перечень домов для «избранных». Крупнейшие представители творческой, научной интеллигенции, представители номенклатуры и «партхозактива» жили и в «Красном доме» на Танковой (сейчас уже совсем не красный дом на Танка), и в доме с магазином «Панорама» на ул. Сторожевской, и в многочисленных зданиях первого послевоенного десятилетия в центре города. Естественными же наследниками всех этих жилых домов в годы независимости стали два здания в районе улицы Красноармейской: так называемый «Дом на Лодочной» (числящийся по Красноармейской улице), строившийся для депутатов Верховного совета БССР (слева), и появившийся уже в следующее десятилетие дом по Казарменному переулку, 4, уже к тому времени устаревшему.
