Всемирно известные здания: штаб-квартира ООН в Нью-Йорке

Квест Onlíner. Этап №4

Да вы преданный фанат. Как и многие другие наши давние читатели: когда-то фраза «Спасибо, Darriuss!» чаще всех повторялась в наших комментариях. А это его самая первая статья на сайте, написанная еще в роли внештатного автора, — читается так же бодро, как и 13 лет назад.

И новый ребус. Видеокамера, если что, намекает на формат материала.

Начало квеста — здесь.

Realt.onliner.by и известный блогер Darriuss начинают совместный проект — цикл статей, рассказывающих о самых известных в мире зданиях и архитектуре в кино. Архивные фотографии, неизвестные факты, альтернативные проекты, воспоминания очевидцев — все это в авторской колонке ведущего!

В 1947 году большая часть относительно цивилизованного мира еще лежала в руинах, приходя в себя после окончания Второй мировой войны. Именно в это время в Нью-Йорке, на Манхэттене, началось строительство комплекса, который должен был во всех смыслах стать символом новой эпохи. Международная команда из 11 известных архитекторов работала в не всегда теплой и дружественной обстановке. Результатом этого стал проект штаб-квартиры международной организации на берегу Ист-ривер. Ее целью являлось утверждение раз и навсегда мира во всем мире и дружбы всех подряд народов.

Действительность, как обычно, внесла в эти радужные планы свои коррективы: люди продолжали уничтожать друг друга. Однако надо отдать должное — в архитектурном смысле такого планета еще не видела. Посреди колосящегося массивными ар-декошными небоскребами Манхэттена внезапно для всех вырос высокий, узкий параллелепипед со стеклянными стенами. Он стал настоящим манифестом нового, интернационального стиля. Это строение определило архитектурное лицо лучшей части планеты на следующие три десятилетия и стало одной из главных достопримечательностей Нью-Йорка.

После образования во второй половине 1945 года Организации Объединенных Наций естественным образом встал вопрос о месте размещения ее руководящих органов. Процес его решения занял около полутора лет и показал, что нации совсем не такие объединенные, как им хотелось казаться. Была перебрана масса разнообразных вариантов, вплоть до острова на американо-канадской границе около Ниагарского водопада. Вариант со строительством штаб-квартиры в США уже тогда доставлял болезненный «баттхерт» многим из стран-основателей ООН. Но в конце концов победила алчность нарождающейся международной бюрократии. Американский миллиардер Джон Д. Рокфеллер предложил ООН подарить ей под штаб-квартиру немаленький участок земли в центре Нью-Йорка, и живописная Ниагара была тут же забыта.

Рокфеллер купил этот кусок Манхэттена площадью в 17 акров (в более понятных единицах измерения — 690 соток) у крупнейшего тогдашнего местного девелопера Уильяма Зекендорфа. Тот в свою очередь хотел построить на этом участке, расположившимся на берегу Ист-ривер между 42-й и 48-й улицами, т. н. X-city. Сейчас бы сказали, что он планировал строительство многофункционального комплекса грандиозных размеров. Кто знает, если бы не Рокфеллер, возможно, нью-йорский скайлайн сейчас украшало бы вот это.

Проектировать X-City должен был Уоллас Харрисон, плотно работавший с Зекендорфом и по стечению обстоятельств являвшийся придворным архитектором Рокфеллеров. Сразу же после сделки (Рокфеллер заплатил за участок 8,5 млн долларов) Харрисон выдал на гора первый проект штаб-квартиры для ООН. Он представлял собой пока лишь косметическую переработку его X-City. По сути архитектор только объединил две главные изогнутые башни объемом конференц-зала для заседаний Генеральной Ассамблеи, больше похожим на надутый ангар для цепеллинов.

Свою основную  задачу этот эскиз выполнил: страны-основатели ООН сделали выбор в пользу размещения штаб-квартиры организации в Нью-Йорке. Однако с выбором ее архитектурного образа решили пока повременить. Концептуальным решением руководства Объединенных Наций был отказ от международного конкурса на создание нового административного комплекса. В духе романтических представлений о мире без войн, еще не разрушенных набиравшей отрицательную температуру холодной войной, вместо творческого соревнования была образована интернациональная группа архитекторов. Ее целью было создание единого проекта в атмосфере братской любви и взаимовыручки. Возглавили группу тот самый Уоллас Харрисон вместе со своим ближайшим соратником Максом Абрамовитцом. Туда вошли 10 человек, представлявших страны-основатели ООН. Планета должна знать своих героев, вот их список в алфавитном порядке: Николай Басов (СССР), Гастон Брюнфо (Бельгия), Хулио Вилламахо (Уругвай), Эрнест Кормье (Канада), Ле Корбюзье (Франция-Швейцария), Лян Сю Чен (Китай), Свен Маркелиус (Швеция), Оскар Нимейер (Бразилия), Ховард Робертсон (Великобритания), Дж. А. Сойо (Австралия).

В течение года «группа одиннадцати» (бедного Абрамовитца за человека не считали) придумала около 50 эскизных проектов. Однако настоящее соревнование развернулось между двумя архитекторами, чьи фигуры выделяются над остальными (за исключением разве что того же Харрисона), как будущий комплекс ООН выделялся среди нью-йоркских трущоб первой половины XX века. Речь идет о патриархе современной на то время архитектуры уже 60-летнем Ле Корбюзье и пока еще относительно молодом, но быстро завоевывавшем известность 40-летнем бразильце Оскаре Нимейере. Про их проекты чуть позже, а пока же посмотрим, что предлагали остальные участники консилиума. Какой могла быть штаб-квартира ООН?

Концепт китайца Лян Сю Чена. Вообще надо сказать, что все предложения «группы одиннадцати» в принципе похожи. На участке Рокфеллера предполагалось строительство высотного здания Секретариата ООН и пристроенного к нему, на контрасте распластанного объема Генеральной Ассамблеи. Различия между эскизными предложениями были в сущности в компоновке зданий на участке и наборе дополнительных построек.

Вариант британца Ховарда Робертсона.

Генеральная Ассамблея в голове руководителя группы Уолласа Харрисона больше напоминала кинотеатр 1960-х годов.

Еще одно предложение Харрисона было более оригинальным. Секретариат и Генеральную Ассамблею предлагалось водрузить на грандиозный по размерам стилобат.

А вот Генеральная Ассамблея в проекте советского архитектора Николая Басова, по меткому выражению газеты The New York Times, вполне могла бы сыграть роль Мавзолея для Ленина. Тут надо иметь в виду, что в СССР в этот период цвела пышным цветом с бесчисленными излишествами эпоха «освоения классического наследия». Наши архитекторы, вероятно, взирали на модернистские концепты западных коллег с богобоязненным ужасом. Вот и Басов не удержался хотя бы от вертикального членения фасада лопатками.

Но основная борьба развернулась между предложениями Корбюзье и Нимейера, т. н. схемами 23 и 32 соответственно. Принципиально они отличались планировкой застройки участка. Корбюзье предлагал центрическую композицию, в которой Секретариат и Генеральная Ассамблея образовывали бы единое целое в середине участка.

Еще один вариант Генеральной Ассамблеи от Ле Корбюзье.

Схема же 32 Нимейера предполагала застройку участка зданиями комплекса по периметру с образованием в центре общественной площади для фланирования, свиданий, решения вопросов и международного шпионажа.

Вариант Нимейера быстро стал фаворитом, что вызвало душевные страдания у Корбюзье, полагавшего себя (и наверное вполне справедливо) более известным, заслуженным и (а вот это уже спорно) талантливым. Разборки двух выдающихся архитекторов XX века, благодаря изобретательному посредничеству руководителя группы Харрисона, закончились консенсусом. Его итогом стал совместный проект, т. н. «схема 32-23», принятая в конечном счете к реализации. В этом компромиссном предложении сохранялась идея Нимейера об общественной площади (она, правда, стала куда меньше размерами), но комплекс при этом сохранял структурное единство. Нимейер спроектировал здание Секретариата, а Корбюзье стал автором Генеральной Ассамблеи.

Макет комплекса.

Завершая рассказ о том, каким он «парнем мог бы быть», стоит сказать еще про один нереализованный проект, который мог бы стать достойным оформлением штаб-квартиры ООН. Все тот же Уильям Зекендорф предлагал в конце 1940-х годов снести шесть соседствующих с участком ООН манхэттенских кварталов и построить на этом месте эспланаду с 12 высотными зданиями. Это являло собой своеобразный парадный ансамбль, апофеозом которого и должна была стать ООН. К сожалению, этот комплекс, так напоминающий «Эспланаду министерств», реализованную в 1960-е годы Нимейером в новой бразильской столице Бразилиа, не был реализован.

Так выглядел участок, купленный Рокфеллером в 1946 году. Здесь располагались жилые дома, скотобойни и даже карандашная фабрика.

Тот же участок, вид с севера. Типичный вид индустриального Нью-Йорка с разнохарактерной застройкой, коптящими трубами, угнетаемыми неграми — царство чистогана.

Вот, кстати, один из угнетенных негров. На заднем плане строительство Генеральной Ассамблеи Корбюзье.

Здесь будет город-сад. Участок практически расчищен, справа идет сборка каркаса здания Секретариата, на который потом будет навешена т. н. curtain wall, сплошная облицовка из стекла.

Здание Секретариата почти готово.

Итак, рассмотрим, что из себя представляет штаб-квартира ООН сейчас. На этом снимке, любезно предоставленном гуглокартами, цифрами обозначены: 1 — Секретариат, 2 — Генеральная Ассамблея, 3 — Конференц-центр, 4 — Библиотека имени Дага Хаммаршёльда, 5 — выставка флагов государств-членов ООН, 6 — временное здание, где разместилась ООН сейчас, пока основной комплекс находится под реновацией.

Аксонометрия комплекса (даже с разрезами).

Строительные работы велись с 1947 по 1952 годы. После их окончания на фоне окружающего Нью-Йорка новенькая штаб-квартира ООН смотрелась, конечно, совершенно ошеломляющим образом. Такой архитектуры этот город, а по большому счету и весь остальной мир, еще не видел.

Панорама Манхэттена на цветной открытке 1950-х годов. Правильные геометрические объемы, облицованные светлым мрамором и зеленым стеклом, на фоне грязно-коричневых небоскребов (и недоскребов) выглядят инопланетно.

ООН на фоне Квинса, расположившегося на противоположном берегу Ист-ривер.

Центром композиции является 39-этажное 154-метровое здание Секретариата ООН, облицованное очень узнаваемым зеленым стеклом, контрастом которому выступают глухие светло-мраморные торцы корпуса. Здесь расположены офисы руководства Организации и многочисленного дипломатического корпуса. Перед Секретариатом, на берегу Ист-ривер, Конференц-центр, чуть менее чем полностью заполненный залами. Именно здесь в узком кругу решаются (ну или делается вид, что решаются) судьбы мира. Тут заседает Совет безопасности ООН и другие ее подразделения. За Конференц-центром (с темным куполом) — облицованное известняком здание Генеральной Ассамблеи ООН (габариты 115х49 метров) с главным залом для планетарных междусобойчиков на 1800 мест. В правой части комплекса был разбит парк, уставленный со временем разнообразными скульптурными группами, о которых позже. Сейчас тут возведен временный павильон на период реновации основного комплекса.

Еще одним неотъемлемым элементом комплекса является библиотека им. Дага Хаммершёльда, достроенная к нему (на снимке слева) только в 1961 году.

Даг Хаммершёльд, второй генсек ООН (с 1953 года), погиб в авиакатастрофе в Африке в 1961 году, находясь при исполнении, а потому память его в ООН очень чтят. На этом снимке он запечатлен на фоне корбюзьевской Генассамблеи. Заодно можно понять масштаб здания.

За 60 лет со времени строительства штаб-квартира ООН стала неотъемлемой (и очень узнаваемой) деталью скайлайна города. Классический открыточный ракурс.

Секретариат Нимейера и «Крайслер-билдинг» (слева) — еще одна архетипичная нью-йоркская достопримечательность.

Как и многие модернистские комплексы, штаб-квартира ООН чрезвычайна фотогенична и дарит фотографу с интеллектом богатое разнообразие ракурсов.

Секретариат и купол Генасссамблеи.

Козырек подъезда Секретариата.

То же и Конференц-центр.

В 2008 году началась долгая (до 2014 года) реновация построенного 60 лет назад комплекса. Обойдется она международному сообществу в 2 млрд долларов, но зато штаб-квартира станет куда более «зеленой» в духе модной сейчас sustainable architecture. Персонал же прекратит дышать асбестом, содержащимся в строительных материалах. На первом этапе было полностью заменено стекло на корпусе Секретариата, сейчас основные работы сконцентрированы на полном капитальном ремонте интерьеров.

Какими они будут, пока сказать сложно, тем более надо изучить вопрос, какими они были еще совсем недавно.

Возьмем для примера двери. Вот двери на северном фасаде здания Генеральной Ассамблеи. Это подарок канадского правительства, каждая из 7 штук украшена металлическими пластинами с барельефами, изображающими мир, справедливость, истину и братство.

Холл Генассамблеи. С этих балконов осуществляется доступ на общественные галереи зала пленарных заседаний.

Эскалаторы внутри.

Эта картинка, вероятно, знакома каждому. Зал заседаний Генассамблеи, крупнейший в комплексе (может вместить 1800 человек) — еще один продукт совместного творчества «группы одиннадцати».

Раньше, кстати, фон для центральной эмблемы ООН составлял набор дисков. Смотрелось интереснее, но в один из очередных косметических ремонтов их зачем-то сняли.

Тот самый купол, так выделяющийся в экстерьере здания.

Единственным декоративным украшением этого зала служат две абстрактные фрески французского художника Фернана Лежера.

Вообще образцов монументально-декоративного искусства в комплексе чрезвычайно много, благо 1950—60-е годы были временем расцвета темы. Например, лобби для делегатов в здании Генассамблеи оформлено двумя грандиозными панно «Война» и «Мир» бразильского художника Кандидо Портинари.

Еще одной характерной чертой оформления интерьеров зданий ООН стали т. н. «дары» правительств стран-членов организации. На практике это означало, что отдельные помещения в комплексе полностью проектировались архитекторами и дизайнерами той или иной страны, преимущественно почему-то североевропейской.

Например, второе по известности среди широких народных масс помещений ООН — зал заседаний Совета безопасности — проектировался норвежским архитектором Арнстейном Арнебергом.

Главным украшением зала служит фреска норвежского же художника Пера Крога, изображающая восстающего из пепла феникса, что как бы должно было символизировать послевоенную Европу. Норвежцы, конечно, больше всех из пепла восставали…

Зал совета по опеке ООН (структура, занимавшаяся колониями и зависимыми территориями) — дар правительства Дании (архитектор Финн Юл). Опять много, очень много дерева (в данном случае ясеня) в декоре. Даже декоративная скульптура в левом углу, изображающая женщину, выпускающую в свободной полет птичку (по кондовости сюжетов западные художники того времени могли на равных соперничать с советскими), тоже деревянная (тиковая, скульптор Хенрик Штарке).

Наконец третий крупный зал Конференц-центра — зал Экономического и Социального совета организации — проектировался шведским архитектором Свеном Маркелиусом, одним из участников «группы одиннадцати». Он тоже деревянный (шведская осина) с оригинальными драпировками в национальном духе.

Современное состояние.

Дар правительства ФРГ, т. н. «Тихая комната» Совета Безопасности ООН (арх. Паоло Нестлер, худ. Гюнтер Фрухтрунк).

Интерьер одной из комнат в библиотеке им. Дага Хаммершёльда.

Много в комплексе и отдельно стоящих произведений искусства. Витраж Шагала, подаренный организации непосредственно художником.

Завязанный узлом кольт — подарок правительства, как ни странно, Люксембурга.

«Прибытие» прибыло из Канады.

И, наверное, самый известный из подобных монументов — «Перекуем мечи на орала» выдающегося советского скульптора Евгения Вучетича (1959).

Самым же поразительным в этом комплексе представляется то, что автор его еще жив. Оскару Нимейеру, великому бразильскому архитектору, уже 103 года, но он до сих пор достаточно плодотворно работает. Фантастический пример творческого долголетия.