Справедливости ради, этот объект сложно оценить в деньгах. Он имеет высший охранный статус в своей стране и ежегодно привлекает множество туристов даже в своем впечатляющем руинированном состоянии. Восстановление комплекса, благодаря чему поток туристов увеличился бы многократно, требует не просто серьезных инвестиций, но и кропотливого научного сопровождения. Сама же история объекта выглядит проклятием для своих владельцев. Каждая из богатейших семей, становившихся его хозяевами, вкладывала в развитие комплекса колоссальные средства, в результате чего и получился подобный результат. Но в итоге все они разорялись и перепродавали поместье новому собственнику, пока очередной из них не повторял судьбу предшественников. К сожалению, выход был найден только один — уничтожение одного из лучших образцов британской архитектуры своего времени.
В современной Великобритании по-прежнему достаточно много того, что в других государствах, давно ставших республиками, называют «реликтами прошлого». В том числе аристократических семей, передающих из поколения в поколения не только титул, но и собственность: от коллекций произведений искусства и драгоценностей до недвижимости. Как раз последняя в этой стране с ее ценами на землю и жилье имеет большую ценность и составляет основу состояний т. н. old money, «старых денег», счет которым идет даже не на десятки — на сотни (порой многие) лет.
Практически каждая из таких династий герцогов, маркизов, графов, виконтов, баронов и баронетов имеет свое «родовое гнездо».
Обычно это исторический особняк, реже замок, еще реже — настоящий дворец королевских масштабов, где выросли предки и который по традиции передается от отца сыну или любому иному потомку по мужской линии. Поместье Уитли-Корт в графстве Вустершир на западе Англии — не исключение. Его история восходит еще к XV веку, и за прошедшие эпохи комплекс неоднократно претерпевал радикальные изменения.
Самое начало положила семья Расселлов, ставшая владельцем этого места в 1499 году. Средние века уходили в прошлое, поэтому замок они уже не строили, но на всякий случай возвели его более простую разновидность — особняк, укрепленный рвом, который защищал от периодически еще случавшихся неприятностей. В начале XVII века комплекс перестроили в кирпиче, и с этого момента начинается его эволюция, занявшая целых два столетия.
В 1655 году Расселлы продают Уитли-Корт Томасу Фоули.
Он был представителем такой категории людей, кого принято называть нуворишами. Обычно к ним относят выходцев из «низших» сословий, сумевших при тех или иных обстоятельствах разбогатеть. После этого приобретенное состояние начинало тратиться на укрепление в мире, который прежде тебя презирал, но не смог устоять перед обаянием больших денег.
В 1640—50-е в Англии, тогда еще не превратившейся в Великобританию, бушевала гражданская война, оказавшаяся, как и многие войны, неплохим способом подзаработать. Фоули сделали состояние на производстве продукции из железа, всегда востребованной при любого рода конфликтах. Если быть совсем точным, богатство семье сделали обычные гвозди, продукт сейчас заурядный, но в XVII веке являвшийся достаточно высокотехнологичным, особенно когда речь шла о сравнительно массовых поставках. Прибыль Фоули вложили в свое положение в обществе, начав как раз с покупки земли и зданий на ней — активов, куда менее охотно приносивших прибыль, зато добывавших титулы. Так оно и случилось: «железных дел мастера» стали баронами.
Фоули отнеслись к Уитли-Корт, своему первому существенному вложению капитала, серьезно. В основном через новые инвестиции в поместье, которое с присвоением титула стало рассматриваться как нечто большее, чем просто жилье. Каждое новое поколение баронов увеличивало комплекс, доставшийся им по наследству, в соответствии с архитектурными вкусами своего времени. Одновременно за модой пытались успеть и ландшафтные дизайнеры, ведь каждое крупное аристократическое поместье в обязательном порядке оборудовалось и собственным тщательно устроенным парком. Желательно площадью с многие гектары, чтобы обитатели дворца могли не только гулять по его территории, но и, например, охотиться за неимением иных активных развлечений.
Апофеоз эры Фоули был достигнут в начале XIX века, когда очередной барон (тоже Томас Фоули, ведь всех глав семейства традиционно называли в честь общего предка, которому они были обязаны своим благосостоянием) обратился за услугами по очередной перестройке основного здания к архитектору Джону Нэшу. Один из выдающихся зодчих своего времени, автор лондонской Трафальгарской площади, он построил в неоклассическом духе северное и южное крылья комплекса, после чего тот вроде бы достиг устраивавшего владельцев масштаба. Однако в этот момент в историю вмешались непредвиденные причины, связанные с банальным несоответствием доходов расходам.
Седьмой барон Фоули отличался не только чрезвычайной тучностью, но и страстью к азартным играм. Если первую особенность Уитли-Корт бы даже не заметил, то вторая стала для него обузой, оставив владельцев с большим количеством долгов. Размеры резиденции оказались слишком велики, чтобы ее сколь-нибудь адекватно содержать. Одновременно она представляла собой актив, продажа которого на рынке позволила бы решить сиюминутные финансовые проблемы.
Так, почти разорившись, бароны Фоули вынуждены были подыскать поместью нового владельца.
В 1837 году они продали свое семейное гнездо, которое развивали 180 лет, графам Дадли, которые в чем-то были на них похожи. Дадли заработали состояние, а вместе с ним и титул, промышленным производством. Только уже не гвоздями, а куда более актуальным в эпоху индустриального бума ресурсом: им принадлежали почти двести угольных шахт, включивших семью в число богатейших людей эпохи. Масштабный архитектурный комплекс, созданный почти за два века Фоули, соответствовал их амбициям, а имеющиеся у графов деньги — желанию приумножить достижения предшественников. Уже в 1850-е Дадли привлекают к реконструкции архитектора Сэмюэла Докса, и тот трансформирует прежде кирпичный дворец в палаццо, выполненный в итальянском духе и отделанный уже ценными породами камня.
К сожалению для Дадли, их эра оказалась существенно короче, чем у предшественников. Уитли-Корт, ставший одним из самых масштабных дворцово-парковых комплексов своего времени, принимал королевских особ, но в итоге и те, и хозяева наслаждались его роскошью куда меньше, чем рассчитывали. В первой четверти XX века угольный бизнес Дадли столкнулся с серьезной конкуренцией со стороны США и Германии, а расходы на содержание помпезной резиденции меньше при этом не становились. В итоге в 1920-м угольные графы были вынуждены продать Уитли-Корт местному производителю ковров сэру Герберту Смиту. Состояние того уже явно не соответствовало масштабам покупки, и значительная часть комплекса просто пустовала. Небрежение собственников часто становится зданию приговором. Так оно произошло и в этом случае.
В 1937 году в одном из крыльев комплекса случился серьезный пожар.
Огонь не уничтожил дворец, но страховые компании отказались компенсировать возникшие после ЧП расходы. Владелец ковровой фабрики же необходимыми средствами не обладал и не нашел лучшего выхода, как распродать поместье. Уитли-Корт буквально растащили старьевщики, в результате чего в руины превратились даже не пострадавшие в пожаре части здания. Лишь в 1970-е годы его владельцем стало государство, превратившее Уитли-Корт в достопримечательность, одни из самых впечатляющих в стране руин. Такой комплекс в восстановленном состоянии может стоить сотни миллионов долларов, но потребует сопоставимых инвестиций. Пока желающих в очередной раз ввязаться в историю, разорившую уже трех владельцев, нет.
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by