Что может быть прекраснее живописного озера в горной долине? Немногое. Но что, если вода в этом озере кислотных цветов, а посреди поверхности взгляд замечает столь же странно выглядящую в данном пейзаже башню, увенчанную крестом? Необычность происходящего привлекает внимание, и ее даже хочется запечатлеть на память, но отделаться от ощущения ненормальности сложно. Так природа поступать не может, и здесь явно чувствуется дело рук человека, продолжающего менять планету по своему разумению. Наплевав в том числе на мнение других людей, живших в этом месте поколениями. В 1980-е в Карпатах, на западе Румынии, сотни семей вынудили покинуть свои родные дома ради блага всей экономики. Процесс продолжается и сейчас, ведь источник этой трансформации никуда не делся. Затопленную ядовитыми отходами Джаману называют самой токсичной деревней мира. И до сих пор остались люди, которые живут на этих берегах.
«Первым плохим знаком стали мои вишни и сливы. Они просто начали увядать. Может быть, почувствовали яд, который тогда еще был только под землей. То, что вы видите сейчас, то, что здесь происходит, началось в конце 1970-х годов. Затем ручьи, которые здесь текли, покраснели один за другим, как будто вода там стала кровью», — вспоминал в интервью местным журналистам Николае Праца, бывший житель Джаманы. В отличие от примерно тысячи своих односельчан Праца никуда не переезжал, но только потому, что его дом находился высоко на склоне холма и не попадал в зону затопления.
Пока не попадал.
За прошедшие сорок лет «кровавые ручьи», цвет которых объяснялся высоким содержанием в воде железа, заполнили карпатскую долину Валя-Шесий. Под поверхностью искусственного озера оказались жилые дома и хозпостройки, огороды и пастбища, почта, школа и даже церковь, ранее, как и дом Николае Працы, стоявшая высоко над деревней. Но уровень воды поднимался и продолжает подниматься в среднем на метр в год. И сейчас над токсичной водой и шламом (отходами горнодобычи) остается лишь шпиль храма, по-прежнему украшенный крестом. Всего через несколько лет и он уйдет на глубину, оставив Джаману лишь в воспоминаниях ее бывших жителей и на фотографиях.
Долина, где развернулась эта драматическая история, находится в горах Апусени. Этот массив на западе Румынии, в исторической Трансильвании, относительно невысок, зарос хвойными, буковыми и дубовыми лесами, а вершины его заняли горные луга. На протяжении многих столетий их использовали для выпаса овец местные жители, жившие в широких распаханных впадинах. Джамана была одной из множества деревень, чьи обитатели вели размеренный, веками заведенный образ жизни. Существовала, правда, одна проблема, о которой они до поры до времени не подозревали.
Горы, по которым ходили джаманцы, их отцы и деды, были богаты медью.
Апусени и окружающие карпатские хребты являлись горной кладовой еще для древних римлян. Здесь находились важнейшие для функционирования имперской экономики золотые и серебряные прииски. Там же позже начали добывать мрамор и известняк, бокситы, ртуть, так что медь стала лишь очередным из очень полезных ископаемых, время которого пришло только ближе к концу XX века. Когда многолетний глава уже социалистической Румынии Николае Чаушеску задумал превратить страну в один огромный нефтехимический комбинат.
В 1970-е годы Чаушеску, с середины 1960-х являвшийся полновластным вождем страны, задумал ее индустриализировать. Глава Румынской коммунистической партии отличался весьма нестандартными подходами к развитию государства. Например, он придумал закупать недорогую нефть у Советского Союза, стран Ближнего Востока и Северной Африки, перерабатывать ее внутри Румынии и продавать уже куда более дорогие нефтепродукты типа высокооктанового бензина в капиталистические страны да за свободно конвертируемую валюту. Правда, для реализации хитрого плана сначала требовалось построить перерабатывающие предприятия. Для этого правительство Чаушеску взяло кредиты на том же Западе и принялось на них закупать там промышленное оборудование.
Похожие процессы происходили и в других отраслях экономики, в том числе горнодобывающей.
Огромные средства вкладывались в добычу руды, угля, драгоценных и цветных металлов. Проблема заключалась в том, что набранные кредиты требовалось обслуживать. На выплату сначала процентов, а потом и основного долга стали направляться все доходы от экспорта, на который экономика переориентировалась практически полностью. В поисках новых источников валютных поступлений власти и обратили внимание на медное месторождение Рошия-Поени.
Рошия-Поени разрабатывалось еще с 1950-х годов, но в данном случае власти задумали принципиально нарастить интенсивность его освоения. Бороться было за что. В районе долины Валя-Шесий, по оценкам геологов, находилось примерно 1,5 миллиарда тонн руды с содержанием меди 0,36%. Это было второе по запасам медное месторождение Европы, а медь — продукт достаточно редкий, имеющий экспортную ценность.
Подготовительный процесс по созданию открытого рудника в долине начался еще во второй половине 1970-х.
Об экологии и защите горного ландшафта Трансильвании никто особо не задумывался. В те годы эта тема считалась малоактуальной, в том числе в капиталистических странах. Требовалось лишь освободить нужную территорию от местных жителей, но и это вполне укладывалось в проводимую при Чаушеску в Румынии политику т. н. «систематизации». Коротко говоря, она подразумевала радикальное сокращение сельских населенных пунктов за счет их укрупнения. Вместо множества мелких деревень для проживания их жителей создавались небольшие городки с преимущественно многоэтажной застройкой. Наступила очередь «систематизировать» и Джаману.
Но зачем в принципе понадобилось отселять долину с этим селом, если будущий медный рудник находился за соседней горой? Все дело в технологическом процессе получения ценного цветного металла. Добытую руду требовалось обогатить, то есть повысить в ней содержание меди, отделив необходимый элемент от пустой породы. Для этого куски руды размельчались до минимальных фракций.
А затем в дело вступал т. н. флотационный процесс.
Грубо говоря, раздробленную породу помещали в своеобразное джакузи — наполненные водой ванны, через которые пропускался воздух. Частицы меди, гидрофобные по своей природе, прилипали к пузырькам воздуха и поднимались на поверхность. Эту пену уже можно было сгущать и подвергать дальнейшей фильтрации, в результате чего на выходе получался уже пригодный к дальнейшей обработке медный концентрат. Проблема заключалась в том, что отходы этого процесса необходимо было куда-то сливать. И для этого выбрали долину Валя-Шесий, в которой находилась деревня Джамана.
По сути, в долине решили создать искусственное водохранилище, где собирались бы жидкие остатки и твердый шлам от флотационного процесса, использовавшегося на руднике Рошия-Поени. Во второй половине 1970-х первым делом начали возводить плотину, которая бы закрыла для отходов выход из долины ниже по течению местных речушек. Ну а населенный пункт, находившийся в долине, подлежал принудительному отселению. Он должен был оказаться на дне ядовитого озера.
В общей сложности в Джамане жило четыре сотни семей.
Это было достаточно крупное село, где имелся клуб, почта, собственная школа. Население составляло около тысячи человек. Небольшая часть из них проживала на хуторах, разбросанных по склонам окрестных гор, и их на время оставили в покое. Остальных же после выплаты небольшой компенсации переселили, частично в соседние населенные пункты, но кто-то предпочел уехать к родственникам в города и другие румынские деревни. После этого в середине 1980-х началось заполнение озера.
«Когда власти пришли для экспроприации, они не хотели забирать всю землю, которая у меня была. Денег при этом я тоже не получил, — делился в интервью Николае Праца. — Тогда мы думали о том, как бы оставить все, что мы здесь построили, и уехать. Не вышло. Вот так мы и увидели эти отравленные ручьи, как тонули дом за домом, таверна, где раньше собирались жители деревни, а потом и церковь. Как вы видите, она тоже тонет. Деревня умрет вместе с ней».
Апокалипсис наступал медленно.
В домах над водосборником отходов остались жить десятки людей, но с каждым уходящим годом их становилось все меньше и меньше. И дело было не только в естественных процессах или постепенном бегстве от токсичного соседа. На самом деле многие из оставшихся смирились с его присутствием и тем злом, которое он принес. По крайней мере, озеро, точнее питающий его своей жизнедеятельностью рудник, дали долине и кое-что позитивное — работу, а с ней и возможность получать относительно неплохие деньги. Но водохранилище все заполнялось, а значит, продолжало отбирать у людей их землю и дома. Просто каким-то хозяйствам оказалось отпущено больше времени.
Этот процесс продолжается и в настоящее время. В конце 1980-х рудник выдавал около 11 тысяч тонн меди в год, но сейчас предприятие переживает не лучшие времена. Объемы производства падают, как и количество рабочих мест. А вот экологические проблемы обостряются. Сейчас площадь водоема составляет 130 гектаров, и он является естественным источником серной кислоты. Пирит, в обилии содержащийся в отходах, при контакте с атмосферой начинает распадаться в том числе и на это ядовитое вещество. Переполнение же озера, особенно с учетом периодических проливных дождей, угрожает техногенной катастрофой и попаданием жидкости из водохранилища в реки, расположенные ниже, а через них — в крупные Тису и Дунай.
Тем более у Румынии есть печальный опыт.
В 2000 году в результате прорыва похожей дамбы и похожего водосборника на золотодобывающем руднике у города Бая-Маре в Тисе и Дунае оказалось 100 тысяч кубометров воды, загрязненной цианидом. Это привело к массовой гибели рыбы и других речных животных в пострадавшем регионе.
Что делать в сложившихся условиях, никто, судя по всему, не знает. Различные мероприятия по укреплению безопасности рудника и ядовитого озера требуют как минимум 15 миллионов евро, но где их взять, местная администрация понятия не имеет. Попытки найти для предприятия частного инвестора закончились неудачей, а государство пока не спешит на помощь.
Самым же трагическим обстоятельством для еще остающихся здесь местных жителей стало затопление сельского кладбища.
Во время переселения властями было дано обещание перезахоронить останки сельчан, но потом Румыния вступила в полосу социально-политических потрясений и заниматься этим оказалось некому. Пока же Джамана и ее токсичное озеро стали популярны у туристов, увлекающихся индустриальной эстетикой. Все-таки контраст зеленых гор, кислотной разноцветной воды и погибшей церкви впечатляет многих.
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onlíner без разрешения редакции запрещена. ga@onliner.by
