Деревню Чирвоная Сторонка Слуцкого района отделяла от остального мира заснеженная дорога, на которой машину, как последнюю пьяницу, мотало из стороны в сторону. Это место вряд ли привлекло бы наше внимание, если бы не один странный факт: прямо возле домов здесь находятся настоящие могилы. Такое соседство выглядит жутковато. Мы захотели узнать, как появились эти захоронения.
Первую могилу мы обнаружили возле небольшой хозяйственной постройки. На гранитном памятнике хорошо читается надпись: «Бабушке и дедушке от внука и внучки». Еще одно надгробие, охраняемое кованой оградой, нашлось на другой стороне дороги. Третий памятник — крест, охваченный импровизированным пламенем, — заключал в себе имена нескольких людей, «замученных, расстрелянных и сожженных на этом месте в 1943». Кажется, вот она, первая подсказка.
Подтвердить или опровергнуть наши догадки, увы, было некому: деревня предпочла молча хранить свои тайны. Заглядывая за заборы (некоторые из них были на вид совсем новенькими) и в окна, мы пытались отыскать хоть какой-то намек на жизнь. Единственной живой душой оказался грустный пес, которому кто-то великодушно оставил в своем дворе немного еды.
Откуда взялись эти могилы и почему находятся не на кладбище? Мы решили спросить в сельсовете.
— Я очутился в этих краях 30 лет назад, сразу после института, и эти захоронения уже здесь были. Но, что важно, все они выглядят аккуратно, ухоженно… — поделился воспоминаниями председатель Сорогского сельсовета Адам Женжевский. — Давным-давно пытался выяснить, кому они принадлежат, найти родственников. Даже хозяйственные книги из архивов доставал, чтобы узнать, кто же там жил. Но те, кто мог что-то вспомнить, либо умерли, либо уехали… Одни дачники остались, но они и не знают ничего.
И все-таки нам удалось отыскать тех, кто вырос в этом селе. Оказалось, в 1943 году немецкие карательные отряды превратили несколько окрестных деревень в пепел. Сильно пострадала и Чирвоная Сторонка, однако каким-то чудом уничтожена не была. По слухам, ее в изначальных планах у фашистов не было — перепутали с другой. Кому-то это спасло жизнь. Но не всем.
— Моих дедушку Ивана Костюка и бабушку Прасковью Костюк убили и сожгли немцы. После войны родители похоронили их под березой, рядом с домом, который они заново отстроили, — рассказала Жанна Чернушевич об одном из найденных нами памятников.
Времена тогда были тяжелые: отец вернулся с фронта только в 1947-м, мать все это время одна тянула на себе детей. Поэтому никому и в голову не приходило создавать для погибших отдельное кладбище. Некоторые соседи точно так же хоронили своих родственников либо на собственных участках, либо поближе к лесу, либо у дороги. Оказалось, мы и сами нашли далеко не все захоронения.
— Спустя годы мы с братом сделали на могилках надгробие, — рассказала Жанна Чернушевич.
Женщина давно перебралась в Минск, но каждый дачный сезон возвращается в родной поселок вместе с мужем. Алла Жаврид из Слуцка выросла в Чирвоной Сторонке и тоже приезжает сюда только летом, потому что зимой здесь «страшновато одному».
— Мой отец жил с женой и четырьмя детьми в конце деревни. Когда пришли немцы, он успел убежать в лес. Остальных расстреляли — отец это видел через открытое окно. Потом на этом месте поставили кресты. После войны отец вернулся, завел новую семью… Когда я училась в третьем классе, мы раскопали останки и перезахоронили их на кладбище в соседней Гутнице, — говорит женщина.
Но некоторые односельчане предпочли оставить все как есть. И, кажется, суеверия о загробном мире и уж тем более такой к нему близости никого не волновали. Возможно, и отдельные постройки возвели уже на чьих-то костях — кто уж теперь разберет?
— Никаких паранормальных вещей не происходило, все спокойно, — заверила Алла Ивановна.
Она рассказала историю еще одной братской могилы. На месте, где сожгли сразу несколько семей, соседи установили памятник с крестом. Многие разъехались, но в эти края хоть изредка да наведывались. Так сказать, немного убраться, Радуницу справить.
— Один старик эмигрировал в Россию. Но когда возвращался в деревню, повторял: «Хочу, чтобы мой прах развеяли здесь в чистом поле». Даже страшновато становилось от его слов. Не знаю, жив ли он еще, — припомнила Алла Жаврид.
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Есть о чем рассказать? Пишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by