Остров с магическим именем Ду хорошо виден из окна скромной квартиры Дины Семеновны. Каждый день она смотрит на торчащую из него вышку, вспоминает молодую себя, бабушкин хлеб на аире, зимнюю печку, летние закаты. Потом картинка исчезает. Перед глазами остается только пустой клочок земли, наколотый на покосившуюся вышку. Некошеная трава давно сожрала оставшиеся фундаменты, дикий зверь расслабился без присмотра, волны забыли запах деревянных лодок. Школа, магазин, колхоз, десятки домов — исчезло все. Может, не навсегда? Как была устроена жизнь на самом большом острове в Беларуси, куда испарилась целая деревня и дадут ли этому месту второй шанс, читайте в репортаже Onliner.by.
У берегов огромного озера взмахивают удочками деревенские пацаны в резиновых сапогах, волны отфутболивают солнечные лучи, за мертвым Ду присматривают массивные облака.
Издалека утонувший холм кажется обычным озерным берегом, с большой земли не угадываются границы громадного острова. Узнать Ду поближе можно, только отлетев от него подальше.
Сегодня на свете осталось всего несколько человек, родившихся там. Одна из них стоит вместе с нами на берегу и душевно вздыхает, вглядываясь в холмистый берег. Дине Семеновне 65. На острове она провела всю юность. Когда-то с этого берега можно было разглядеть ее дом, а может, и ее родителей и друзей. Сейчас же — только красивый пейзаж, избавленный от людей.
Почему место получило столь нетипичное для наших земель название, большая загадка. Одни приписывают топониму балтские корни, другие видят в нем скрытый сакральный смысл, намекающий на некий дуализм. Местным же старое название не по нраву, они привыкли называть его просто Остров. В подтверждение своих слов Дина Семеновна демонстрирует паспорт.
— Смотрите, место рождения — Остров. Никакого Ду здесь нет, — улыбается энергичная женщина, дожидаясь подхода моторки. — Деревня всегда называлась Остров, а остров никак не назывался — остров и остров.
Сегодня территории присвоен статус заказника. Жечь костры и селиться там запрещено, а вот отправиться на прогулку — запросто. Дина Семеновна без раздумий соглашается побывать на острове и ловко запрыгивает в лодку. Женщина щурится от солнца и вспоминает знакомые места.
— Видите гору? Она называлась Городок. А между ней и еще одним холмом бил ручей, — засматривается в сторону обрыва бывшая жительница деревни. — Остров делился на четыре части. Одна называлась Бирулино, там, где было кладбище, — Васьково, часть справа — Цикенево, а последняя — Лоськово. Бабушка рассказывала мне, что названия этим местам дали в честь четырех хозяев, которые поселились здесь изначально. А до них здесь жили племена, которые ничего не сеяли, не растили и жили одними набегами на соседние деревни. Потом археологи много чего тут раскопали. Помню, как нам в интернат целые мешки костей приносили. Мы их щеточками отмывали и возвращали ученым.
Вообще, здесь каждое место имело свое название: надо же было как-то ориентироваться. Одно поле называли Шмелевкой. Там косой раз махнешь — и все поле в шмелях, а если землю копнуть, можно мед найти. Еще один участок все знали как Ивановы штаны. Из-за расположения двух холмов и болота между ними действительно на штаны было похоже.
Обойти весь остров за день непросто: Ду занимает примерно 5 квадратных километров на втором по величине озере Беларуси. На его территории можно было бы шесть раз разместить Верхний город или же построить два с половиной Монако. Гибралтар, кстати, тоже прекрасно уселся бы на этом месте, лишь немного замочив в воде края. Беларусь перестает казаться такой однотипной, если выйти за МКАД.
Деревня занимала лишь малую часть всей территории. Все постройки стояли вдоль одного берега. К 1970-м годам здесь осталось около 25 домов, а до войны местные насчитывали 72 двора.
— Во время войны деревню практически полностью уничтожили. Сначала сюда то и дело приходили партизанские отряды, а потом немцы сожгли все дома до единого. Все пришлось отстраивать заново, — рассказывает женщина.
Со временем деревня обросла всей необходимой для того времени инфраструктурой. Здесь появились магазин, сельский клуб, начальная школа, колхоз, вскоре признанный образцово-показательным.
— В какие годы деревню заселяли, никто и не помнил. Давно. Еще до создания колхоза мой дед возглавлял рыболовецкий отряд. Позже его за это репрессировали и расстреляли. Потом, конечно, оправдали, но толку?
Когда настало время электрификации, на острове появилась дизельная электростанция, которую включали с наступлением темноты и для экономии отключали в полночь.
— Вообще, жизнь была хорошая: тихая, мирная, люди никогда не ссорились. Это сейчас скорая от окон не отходит, а тогда и не болел никто. Приходила пора старикам — умирали, а остальные и не жаловались. При мне раньше срока только один человек умер: онкологией заболел, — делится пенсионерка, пробираясь сквозь заросли. — Была абсолютно самодостаточная деревня, которая ни в чем не нуждается. Никаких неудобств вода вокруг не приносила. Привыкли, наверное.
Сельхозтехнику для нужд колхоза доставляли по льду, когда суровая белорусская зима набиралась сил. Дрова для растопки тоже заготавливали исключительно в холодное время года.
После войны в деревню начал регулярно ходить катер с продовольственными товарами первой необходимости. Местные начали обзаводиться моторными лодками, все крепче прирастая к остальному миру.
У берега находим пустые жестяные бочки. Когда-то по такой было закопано в каждом дворе: топливо для моторок — главный ресурс на острове.
— В советское время власти пытались осушить Освею: не хватало земель. Тогда озеро превратилось в огромную лужу, но буквально сразу снова заполнилось и приняло прежнюю форму. От идеи с мелиорацией отказались, но с этого момента озеро перестало быть таким прозрачным, стало зарастать, — расстраивается Дина Семеновна.
Сегодня от былой деревни остались лишь пару фундаментов да руины от электростанции. Дина Семеновна оглядывается, на лице появляется широкая улыбка. «А пойдемте ко мне домой?» — шепчет бывшая жительница Ду.
Место своего дома женщина узнает по искривленному старому дереву, некогда бросавшему тень на участок. Не бывавшая здесь много лет пенсионерка быстро находит место колодца, вспоминает соседей, находит огромную березу, посаженную ее дядей. Накатывают десятки ностальгических историй.
— Во время Купалья мужчины всегда устанавливали на вышке что-то вроде металлического трамплина, а на него заносили кучу покрышек и разводили костер. Светло во всей округе становилось! Только «папараць-кветку» мы не искали. Где ж ее искать, у нас и леса нормального-то не росло! — заливается уже подуставшая пенсионерка и умиляется поречке и клубнике, которые когда-то росли неподалеку от этого места.
Покидать остров люди начали в начале 1970-х годов. Все происходило добровольно, а причина была до боли проста: дети.
— У нас всегда была только начальная школа. Все дети с первого по четвертый класс учились вместе, уроки вел учитель, который жил здесь же. Когда дети подрастали, их отправляли в Освею. Каждый день возить ребенка на лодке ни у кого возможности не было, поэтому практически всех либо селили у родственников, либо отдавали в пришкольный интернат. Там школьники жили всю рабочую неделю, а на выходные и каникулы возвращались домой. Я и сама в интернате целый год жила — весь шестой класс.
Интернат был старенький, на печном отоплении. Порядки там были самые строгие: не дай бог после уборки пылинку найдут — будешь все перемывать, а за тройку… Это сейчас мы все нежные стали, а тогда с детьми так не церемонились. В 3 года и жарить, и парить, и убираться учились, — вспоминает Дина Семеновна.
Один за одним сельчане стали решаться на переезд. Кто-то перевозил дома и селился в ближайших деревнях, кто-то просто разбирал жилище на дрова и строился заново. Год за годом — села не стало. Сегодня почти не осталось и его жителей.
После переезда и поступления в институт еще юная Дина проводила много времени в бабушкином доме, приезжала сюда на все выходные. Поэтому она хорошо помнит, как выглядел поселок в последние годы его существования.
За десятилетия Ду потерял все постройки крупной когда-то деревни. Дороги, натоптанные десятилетиями, заросли бурьяном, территорию облюбовали дикие животные, следы которых встречаются буквально на каждом шагу. Сегодня сложно поверить в то, что совсем недавно здесь стояло целое поселение, — территория острова больше напоминает локацию для съемок очередного сезона «Мира Дикого Запада», нежели место для жизни.
— Из родившихся на острове осталось только два человека: я и еще одна пожилая женщина — больше никого. Наверное, есть еще люди, которые просто жили здесь какое-то время, но и их немного, — грустит наша собеседница, блуждая по непроходимым кустам.
Старое кладбище давно заросло. Приезжать сюда стало некому, да и пробраться к нему крайне сложно даже молодому организму: заросшая заболоченная местность постепенно отрезает все пути подхода.
Долгие годы Ду копил силы и чего-то ждал, но никаких конкретных действий не предпринималось. Однако в прошлом году надежда на очередное воскрешение острова все же появилась: местом заинтересовались общественная организация «Багна» и Estonian Fund for Nature. Специалисты предложили организовать здесь экологическую тропу.
Пять дней белорусские и эстонские ландшафтные архитекторы исследовали местность, после чего разработали три концепции развития туризма на территории.
Первый проект под названием Make Du Great Again основан на историческом прошлом острова. Архитекторы предложили создать здесь музей под открытым небом, задействовать артефакты, найденные на острове, и создавать из них ленд-арт-объекты. Например, остатки жилых сооружений можно использовать в качестве укрытия. Также в проекте команды предусмотрена маркированная пешеходная тропа, специально отведенные места для мероприятий вроде фестивалей и образовательных программ, площадка для воркаута и даже фуд-корт для животных.
Второй проект называется Du It и обращает внимание на главную особенность острова — ландшафт. Туристам должна быть предложена возможность изучать рельеф местности и особенности природы. Для этого планируется создание нескольких оборудованных маршрутов: на короткую дистанцию, среднюю, для велосипедистов и для людей с инвалидностью. Также есть идея построить обзорную площадку.
Третий проект получил имя Durist — это человек, который посещает остров Ду. Основная тема — путешествие с прямым взаимодействием с природой. Команда предложила серию экологических троп для любителей побыть «в диких условиях», поклонников приключений, квестов, направленных на интерактивное обучение посетителя. Среди основных идей — строительство полосы препятствий на болотах, установить своеобразные «уши» на деревьях, через которые станет проще услышать звуки природы, а также соорудить вход в заброшенную деревню через небольшой парк поблизости.
Сегодня одна из идей уже одобрена, однако какой именно проект будет реализован, пока не сообщается.
— Работы должны вот-вот начаться. Думаю, к осени в распоряжении туристов уже будет 50—70 лодок, которые можно будет взять напрокат. К этому времени в деревне Лисно откроется мини-гостиница на 12 человек, будет организована небольшая зона отдыха. Начало будет положено, а дальше можно развиваться до бесконечности, — рассказывает директор заказника «Освейский» Игорь Романюк.
Дина Семеновна, кажется, даже не слушает новости о планах на воскрешение острова — ее куда больше завораживает его прошлое. Женщина ступает на берег и достает из сумки старенький смартфон.
— Это единственная фотография с острова, которая у меня сохранилась, — улыбается пенсионерка и открывает черно-белую фотографию с надписью «Бывшие жители моей деревни Остров». Возможно, это единственное, что осталось у местных от прежней жизни.
Читайте также:
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by