Теплоход «Неман» включил сирену, чтобы отпугнуть байдарочников, и медленно вплыл в узкую камеру шлюза «Домбровка». Дело было в Беларуси, под Гродно, на Августовском канале. Шел 2016 год. Светило солнце, зеленела трава, сверкала на капитане белоснежная рубашка. Вода устремилась в шлюз бурным потоком, пенилась, брызгалась. А где-то в стороне скучал ларек с чипсами, разваливались старинные усадьбы и коллективное белорусское бессознательное пыталось уразуметь, почему так сложно организовать в стране нормальный отдых для своих и чужих. Onliner.by побывал по две стороны уникального Августовского канала, соединяющего Польшу и Беларусь, чтобы посмотреть глазами обычного туриста, как далеко мы уплыли друг от друга. Сегодня — первая часть репортажа. О красивых планах и отдыхе по-белорусски.
* * *
На трубе сидел аист, смотрел по сторонам, чувствовал себя королем. В старинном дворце в местечке Святск аист был за сторожа, хозяина и инвестора. Огромный комплекс бывшей фамильной усадьбы магнатского рода Воловичей пестрел отметинами былых пожаров, отшелушившейся краской, укрывал стыдливо ободранные пороги зарослями крапивы.
Мы встретили бодрого мужичка, который воскресным днем маршировал по своим делам по несостоявшемуся полю для крикета, и спросили у него, делают ли что-то с дворцом. Мужчина ответил коротко, а я слегка перефразирую, чтобы сохранить высокий штиль:
— Что делают? Ни ля-ля.
Этот ответ можно было бы взять эпиграфом для «частной» истории Августовского канала последних нескольких лет (потому что есть еще история государственная, более успешная), но вот незадача: а вдруг этот гражданин ослеп? В одной из вселенных уникальная водная система канала и ее окрестности уже стали жемчужиной европейского туризма. Об этом говорили с трибун.
— Только деньги зря всадили на пруды, — бурчит мужчина из реального мира.
Мы обошли здание, застыли перед ним, созерцая величественную даже в запустении красоту, созданную в XVIII веке по проекту итальянского архитектора Джузеппе де Сакко. Лет семь назад дворец передали санаторию «Озерный», который принадлежит Нацбанку. В 2015-м роскошный спа-комплекс с крикетом, гольфом и прочими благами должен был распахнуть свои двери для счастливых трудящихся. Но денег хватило лишь на очистку системы прудов. Проект затормозил.
«Ни ля-ля», — повторил свой афоризм житель Святска. Солнце зашло за тучи. Аист улетел искать мышей.
* * *
Августовский канал начали строить в 1824 году. Его возведение было обусловлено экономическими и политическими причинами: требовалось проложить транспортный коридор в обход введшей серьезные торговые пошлины Пруссии, соединив бассейны Вислы и Немана, а в глобальном масштабе — Балтийское и Черное моря.
Канал — уникальное для того времени гидротехническое сооружение — строили 15 лет, привлекая на отдельных этапах до 7 тыс. рабочих. Было сооружено 18 шлюзов (4 из них расположены на территории нынешней Беларуси), 14 мостов, плотины, объекты для обслуживания, обустроена инфраструктура. Когда объект сдали в эксплуатацию, выяснилось, что он не нужен. Пруссия снизила пошлины, а вскоре в мире началось бурное развитие железных дорог. Позже здесь успешно развивали туризм, тянули по воде лес для локальных нужд, а в шестидесятых годах прошлого века канал списали с баланса за ненадобностью. Он зарастал осокой и разрушался.
В 2004-м Беларусь приняла мужественное решение свою часть канала восстановить. За два года была проделана без преувеличения огромная работа по расчистке русла, реновации основных и вспомогательных шлюзов. Августовский канал снова стал судоходным, живым. Тут и родилась мечта — сделать его окрестности туристическим раем, как в соседней Польше и даже круче. Мечту засунули в госпрограмму, которая читается сейчас главой из бодрого фантастического романа.
Так, к 2015 году в окрестностях водной артерии планировалось реализовать более 10 инвестпроектов, а именно построить гостиницы, крупный культурно-развлекательный комплекс с этнографической деревней, ресторанами, аквапарками, спа-центрами и санаториями, горнолыжный курорт круглогодичного действия (!), многофункциональный оздоровительный центр и многое-многое другое. Все это великолепие должно было сформировать «один из главных туристско-рекреационных центров страны». Более того, на примере Августовского мегакурорта планировали «отработать правовые механизмы участия инвесторов в создании объектов туристической индустрии». Инвесторам обещали льготы и гарантии. А гражданам регулярно сообщали о «динамичном развитии водной артерии», набивая словами хранилища грез.
За десятилетие вокруг канала было сказано столько слов, что из них можно было и вправду построить аквапарки, дворцы, санатории. Под впечатлением от этих упоительных слов-наркотиков мы ночью видели в поле между шлюзами огни отелей, чуяли запахи ресторанов, манящих своими картами изысканных блюд. Но оказалось, что это звезды, а с болота тянет тиной. Когда пришел рассвет, прекрасное белорусское поле — так и стремящееся на заставку Windows — убедило нас в том, что мы трезвы, а вокруг — НИЧЕГО. Мегакурорт на Августове отыскиваться не собирался.
* * *
Мы начали искать позитив и нашли его у шлюза «Домбровка». «Домбровку» авторы концепции Августовского парка решили сделать центральным местом отдыха, и это у них получилось на славу. Тут организовали то, что может позволить себе небогатое государство, — инфраструктуру для самостоятельного отдыха. Парковки, десятки беседок различных форм (по цене от 60 000 рублей за час), места для готовки шашлыка, скамейки, пункт аренды катамаранов и лодок — все это выглядит нарядно. И очень традиционно…
От Гродно ехать сюда минут 40. Нам повезло: попали на праздник. Вдоль берегов раскинулись стилизованные народные подворья. Плясали дети и старики. Автобусы подвозили школьников. В 6 вечера загремела дискотека. От пристани отчалил теплоход. И сладкой малина была…
Мы поднялись на палубу, заплатив 80 000 на брата за час катания, и принялись созерцать красоты. А рядом ребята ели и пили, носились детишки с зеркалками наперевес.
На следующий день, когда праздник уехал, «Домбровка» вернулась к своему девственному состоянию, которое так печалит всех неравнодушных к судьбе канала.
Киоск с чипсами и пивом поутру не работал (с пятницы по воскресенье он открывается в 11 часов, со вторника по четверг — в 15) газетный также был закрыт, как и прокат велосипедов. Лишь пару рыбаков ходили с удочками вдоль дамбы. Через несколько часов народу стало больше, ларьки открыли ставни, но иной сервис не нарисовался из пустоты — его здесь нет.
* * *
Дворец Воловичей, которым нынче управляет бусел, находится в Большом Святске, а мы едем в Малый — в деревеньку Радзивилки. Говорят, там есть жизнь, отличная от грибков, беседок и ларьков с соками-водами, — полноценная. Местная пресса писала, что здесь уже «почти открылось» первое на курорте кафе и вот-вот заработает гостиница. Оказалось, снова набивали мешки воздухом. Проект жив, но не благодаря, а вопреки.
Бывшую усадьбу рода Гурских несколько лет назад приобрел гродненский предприниматель Виктор Барташевич. Экскурсию в мир грез для нас провела его супруга Ирина.
— Местечко известно с 1600 года, — увлеченно рассказывала она. — В 1828 году сюда заселились Гурские. В 1939-м началось раскулачивание. Часть жителей отправили в Сибирь. А два брата перебрались в Варшаву. Один из них ушел из жизни, второму 86 лет. Скоро собирается к нам в гости. Мы на связи, уточняли какие-то исторические нюансы: где был колодец, что стояло в комнатах и так далее.
В советские времена здесь был профилакторий. Потом здание досталось государственному предприятию. Государственные люди тоже пытались каким-то туризмом заниматься. Объект охранялся… Но нам участок достался в страшном запустении. Дом — без окон и дверей. Вынесли печи, камины — все, что можно. Только кирпич не успели забрать. Мой муж — фанат своей земли. Ему больно было на это смотреть: кто-то строил веками, а развалили вмиг! И мы решились.
Барташевичи 16 лет занимались розничной торговлей. С приходом гипермаркетов они поняли, что конкурировать бессмысленно. Продали один из магазинов «Евроопту», второй отдали в аренду, направили финансы в усадьбу. Держат ресторанчик, который в Гродно на хорошем счету. Открыли еще одну агроусадьбу. А Радзивилки стали проектом всей их жизни.
— К внутренней части пока не приступали. Одно крыло планируем отвести под гостиницу. Будут залы для мероприятий, — продолжает Ирина. — Глобальная мечта — сделать здесь профилакторий. Чтобы были медуслуги, спа. Сами, конечно, не потянем. Нужны инвестиции, нужна помощь государства. Глава области приезжал, загорелся — спасибо ему, помог с дорогой. Но сколько еще нужно! Я мужу говорю: ты сказочник. Тут нужны такие деньжищи! А он говорит: сделаем. Он у меня трудоголик. Идеалист. Проблем масса. Газа нет, например. И как такое здание отопить, мы пока не знаем.
* * *
Аккуратная, нарядная старушка — настоящая пани — пошла за ключом и открыла нам дверь в дом из красного кирпича.
— Канал кормил людей. На сплаве леса за сезон можно было заработать 900 злотых и купить за них 9 коров, — рассказывает хозяйка частного музея в деревне Немново Любовь Зажецкая о давних-предавних временах. — Для красоты с двух сторон канала женщины разбивали цветники. В начале прошлого века у нас была танцплощадка, маевки, выездная торговля. Жизнь кипела — даже мороженое привозили! Потом началась война — и на этом все хорошее закончилось.
Музей Зажецкой расположен рядом с первым и самым большим, сложным шлюзом Августовского канала — четырехкамерным «Немново». Перепад уровня воды достигает 10 метров, шлюзование занимает около часа. Конторское некогда здание выкупил в советские времена ее муж, а уже в независимую эру государство задумалось, как это так произошло, и попробовало дать обратный ход. Зажецкие вступили в долгие судебные тяжбы и вроде бы пока отбиваются…
Любовь Ивановна — тоже из идеалистов. За посещение музея денег она не берет. Вместе с сыном открыли агроусадьбу, крутятся как-то. И переживают за канал, связывая его судьбу со своей.
— Как начали реконструкцию, пиарили каждый день. Мы уж думали, что очереди из туристов на границе стоят. Первые годы с предприятий народ привозили, детей из садиков брали. А сейчас уже третий год пустовато. И планы их все пошли коту под хвост. Не то что в Польше. Обидно!
В Немново по мостику бродил рыбак в длинных сапогах. Лаяла собака, визжал петух. Гуси шли по делам мимо таблички с QR-кодом.
* * *
Все эти люди молодцы, ведь они что-то делают: и власть, и предприниматели. Бурлит в шлюзовой камере пена… Из пены морской родилась богиня любви, а из пены августовской вместо мегакурорта — белорусское НИЧЕГО.
Но оставим лирику. Десять лет прошло с момента реновации канала, а здесь обычному туристу по-прежнему проблематично найти ночлег и еду — главное, что нужно любому туристу на земле. На Booking.com вариантов нет. Есть агроусадьбы, но это специфическое предложение, а нам хочется классическую койку в гостиничном номере с возможностью онлайн-бронирования. Поисковые системы выдают несколько ссылок. Вроде бы возведением базы занимается организация «Гродногорстрой», а база называется «Лукоморье». Но прямых телефонов нет. Как мы вскоре убедимся, «Лукоморье» пока под замком. Ищем дальше.
Человеческого сайта у канала нет. На одном черт ногу сломит: тут в куче информация и для туристов, и для инвесторов, а в результате — ни для кого. На втором — «Гродномелиоводхоза» — все по-простому, адреса гостиницы нет, есть две разные цены за сутки — 60 000 и 160 000, но хотя бы указан мобильный телефон, а не факс. И по телефону отвечают!
Девушка на том конце провода сообщает, что на самом деле возьмут 200 000 с человека, но есть нюанс: «Надо уточнить у начальника, могут ли вас обилетить». Как показалось, наш звонок несколько удивил ее. Но надо так надо — подождем. К чести девушки, вскоре она перезванивает и дает добро: «Приезжайте». Гостиница расположена в Соничах, но ехать надо на шлюз «Домбровка», искать там кассу и действовать согласно дальнейшим инструкциям. Как вам квест? Сколько людей его пройдет? Мы выдержали. Обилечены и счастливы — едем спать.
Гостиница оказалась хостелом со скромными номерами, зато с комнатой приема пищи (есть микроволновка и плита) и мангалом на свежем воздухе, бесконечным набором дров и радушным персоналом. Начальство канала принимало участие в нашем заселении. Говорили, каких трудов все это стоит — наладить хоть что-то человеческое. Как много вкалывают и как обидно, что вот приедут — и начинают критиковать. Да мы и не собирались вроде бы. За такие копейки — идеальный вариант. Но к туризму он имеет так себе отношение. Пройти августовский квест мало кто сможет.
Нас, грешных, волновал и еще один вопрос: а что делать с ужином? Оказалось, на мегакурорте поесть почти негде. Есть три магазина в Сопоцкине, миленьком агрогородке, где встречаются фиолетовые «кадиллаки». Но в трех магазинах лежит одинаковый замороженный шашлык. Вообще, появилось ощущение, что так и задумано: цивилизация — в областном центре, там же развитие, инвестиции, а на канале — пустота. Но это и не курорт тогда — выбирайте правильные слова.
В теплоходе, который чуть раньше вез нас вдоль величественной белорусской природы, кто-то из капитанов говорил с туристами, отвечая на их вопрос о природе августовского НИЧЕГО:
— Нет рекламы. В Минске вообще канал не пиарят. Из-за норм санстанции никто подступаться не хочет, чтобы что-то постоянное открывать: загрызут. Маловато людей: сообщения с Гродно нормального нет, чтобы не на машине приезжать, а на автобусе, расслабиться, выпить чуток. Отдайте вы уже этот канал частнику, он хоть сможет заработать! Но эти только все говорят и говорят, говорят и говорят…
У частницы Ирины свой ответ о природе НИЧЕГО: не созданы условия. Нет коммуникаций — канализации, газа. Прокладка коммуникаций делает любой проект золотым. В соседней Польше заботы о коммуникациях берет на себя государство. Может быть, европейцы подкинут денег, раз заговорили теперь о продвижении канала под единым брендом?..
Барташевичи планируют бороться с пустотой. Уже скоро они хотят выйти на Booking.com с усадьбой, использовать свой опыт с кафе, организовав шатры с обедом для организованных тургрупп. Хотят наладить кейтеринг на шлюзах, запустить в нормальном режиме пивницу, держать которую постоянно открытой сейчас невыгодно…
— Если откроют границу, неужели вы думаете, что поляки поедут в нашу пустоту? Даже поляки — и те давно привыкли к сервису.
— Думаю, поедут. Мы ведь тоже бываем в Польше, видим, что им интересно. Появятся туристы, хоть какая-то жизнь начнется, хоть как-то станет работать то, во что вложили сумасшедшие средства.
— Давайте начистоту. Вы действительно убеждены, что в Беларуси можно зарабатывать на туризме?
— Нет. Если все получится, зарабатывать будем не мы и даже не наши дети. Некоторые приезжают, глянут глазом на усадьбу: «Ого, какие деньги вы тут заколачиваете!» Какие деньги? Это инвестиции в далекое будущее. Должно смениться не одно поколение, чтобы мы смогли ощутить плоды своей работы.
Государство ждет инвесторов и говорит-говорит. Частники ждут государство и денег. Теплоход плывет и плывет, а пена пенится. Мы сходим на берег, чтобы пересечь границу и посмотреть, как там. Завтра — вторая часть репортажа — об Августове, его окрестностях и отдыхе по-польски.
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by
