Коттеджи конца нулевых сегодня выглядят несовременно: километры бетона, немодные эркеры или скругленные формы башен в стиле минского планетария совершенно не вяжутся с актуальными тенденциями в архитектуре. Но, когда за дело берется специалист, он видит все тенденции наперед и рисует картинку из будущего: небольшой метраж (143 кв. м), асимметричная крыша, разномастная отделка фасада и сложный open space внутри. Хотя сейчас Елена Остроумова скромничает и в ответ на вопросы о своей задумке небрежно отмахивается: «Нарисовала, как на душу легло».
На душу лег уютный дом на крутом холме. Первый этаж — прихожая, гостиная с большим стеклянным камином, кухня с окном в пол и выходом на террасу, отдельная зона с большим обеденным столом, просторный санузел и гостевая спальня. Глухими стенами отделены только спальня и санузел, остальное — сложно сконструированный open space, где человек, занимающийся приготовлением пищи на кухне, может общаться с людьми, отдыхающими в гостиной у камина.
Второй этаж по размеру скромнее. Он состоит из большой спальни, небольшого кабинета (который тоже может служить гостевой спальней) и санузла. На двух жилых этажах — 143 кв. м.
Дом находится в 24 километрах от кольцевой в московском направлении. Вход устроен с фронтальной части, а из кухни-гостиной есть выход на террасу, расположенную с противоположной части здания, где можно разместить гостей за большим обеденным столом. При этом терраса со всех сторон закрыта от соседей, прохожих и проезжающих машин.
Есть еще большой цоколь на 90 «квадратов», вход в который организован и из дома, и с улицы. Внутри гараж на два авто, котельная, постирочная, холодная комната и несколько подсобных помещений. Кроме того, на участке есть отдельно стоящая баня в стиле шале.
Поскольку строительство коттеджа — предприятие недешевое, а накоплений и родственников, горящих желанием провести лето на стройке, у Елены не было, на реализацию проекта ушло восемь лет. Архитектор утверждает, что не выбирала какой-то конкретный стиль, не продумывала дом с точки зрения особенностей своего характера, а просто хотела «красиво вписаться в гору».
— Все началось 11 лет назад, когда друзья вывезли меня сюда погулять, — рассказывает Елена, автор проекта и прораб на собственной стройке. — У них дача рядом, и я просто влюбилась в этот участок на холме. С него открывается потрясающий вид, рассветы здесь очень красивые. Обратилась в Смолевичский исполком, участок по тем временам стоил $140 по курсу за 24 сотки земли. Даже 11 лет назад это было очень дешево.
Денег у меня не было совсем, то есть действительно никаких накоплений. Но за $140 было грех не взять. Подумала: уж что-нибудь да построю. А поскольку участок мне очень нравился, я решила построить на нем полноценный дом для жизни.
Сейчас 10 соток в этом месте стоят $3—4 тыс. в эквиваленте, потому что, несмотря на размер, находятся в садовом товариществе. Хотя Раубичи совсем рядом и до Дубровского водохранилища можно доехать на велосипеде за 15 минут.
Поскольку у меня не было накоплений, стройка растянулась на восемь лет: заработаю кусочек — что-нибудь построю. По той же причине приходилось быть прорабом по телефону: я работала, зарабатывала деньги и удаленно руководила стройкой.
Дом строила для себя и своей семьи, чтобы жить здесь постоянно. Собственно, постоянно и живу — уже три года. Но без семьи. За время строительства сын вырос и создал собственную семью, а мужа, к сожалению, уже четыре года нет на свете. Свою единственную городскую квартиру я подарила сыну, когда он женился, родился внук. А дом для меня одной оказался слишком большой (второй этаж я не эксплуатирую и даже не отапливаю), поэтому я решила его продать. А еще мне хочется построить что-нибудь новенькое. Ведь я архитектор, а архитекторы — как писатели. Закончилась книга — приступаешь к новой.
Я уже представляю, каким будет новый дом. Дело в том, что у моей родной сестры тоже погиб муж, ее дом такой же большой и пустой, только без отделки. Нам бы подошел один небольшой дом на двоих. Что-нибудь в стиле кантри, менее строгий, более уютный. С большой крышей, огромными свесами, торчащими резными стропилами. С двумя пространствами для каждой из сестер, но с общими коммуникациями. На участке где-нибудь в 20 соток, не больше. Обслуживать большой участок — косить, полоть, высаживать цветы — это слишком сложно и накладно. Лучше рядом будет лес для прогулок.
— Я уверена, что вложила сюда больше $350 тыс. По крайней мере, если брать все: мебель, текстиль, лестницу, итальянские светильники. Я сама занималась интерьерами, и просто рука не поднималась повесить что-нибудь из магазина «Уют».
Но, честно говоря, я не считала расходы. Сначала записывала, а потом кинула дурное. И перед стройкой тоже не подбивала сумму, которую собираюсь на нее потратить: исходила из принципа «война план покажет». Построила баню, жила в ней и понемногу возводила основной дом, когда появлялись деньги.
Самым сложным и дорогим был фундамент, потому что тут гора, и надо было очень грамотно все рассчитать, чтобы земля сверху не начала двигаться и наклонять этот дом. Фундамент обошелся мне то ли в $17 тыс., то ли в $18 тыс. Хотя дело было 10 лет назад.
А вообще, поскольку здесь очень сильный уклон участка, мне хотелось, чтобы фасад дома нависал «над пропастью». Но строители зачем-то вырыли котлован. Я решила не засыпать его и построить цоколь.
Проект дома вообще прошел редактуру строителей из-за того, что я руководила стройкой по телефону. Пару окон они мне просто забыли построить. Длинное, невысокое горизонтальное окно должно было появиться в столовой на месте часов. Приезжаю вечером, а они уже стену построили. Решила: ну и ладно, там север, теплее будет. С нынешним опытом я бы пристальнее следила за ходом строительных работ.
— В то же время есть вещи, на которых мне удалось сэкономить просто потому, что я архитектор. Например, большинство стен — это обычные окрашенные кирпичи. Без всякой штукатурки, шпаклевки и расходов на все это.
А не очень красивые стены штукатурил парень из соседней деревни. Очень старался. А я ему говорю: «Слушай, представь, что ты выпил стакан водки, и штукатурь плохо». Он долго не понимал, чего я от него хочу. Но в итоге понял, и получилось то, что нужно: стена с ямками, рытвинами, которую я просто валиком покрасила, без дорогих подготовительных слоев, и получилась декоративная штукатурка.
Сделала дизайнерский табурет из коряги, который в фирменном магазине стоил бы порядка €1500, а мне обошелся почти бесплатно. Просто сосед пилил большое дерево у себя на участке, а я попросила его этот чурбан не пилить, а положить мне в багажник. Потом почистила от коры, маслом пропитала — получилась стильная табуретка.
Вообще, почти вся мебель в доме изготовлена рабочими под моим чутким руководством. Дело в том, что меня угораздило купить у мужиков с лесопилки три куба необрезной доски из натурального дуба. «Ты что, дуб за такие деньги, бери, полы сделаешь», — уговаривали они. Стоил он действительно дешево, но, когда дело дошло до полов, выяснилось: если из каждой необрезной доски делать обрезную, мне этот пол выйдет по цене чистого золота. И эти три куба дуба лежали у меня в цоколе много лет. Я пускала их на все что можно: столешницы, шкафы, ширму.
По задумке, дом должен был отапливаться твердотопливным котлом. Но оказалось, что большого стеклянного камина вполне достаточно, чтобы обогреть весь коттедж даже в самые суровые зимние месяцы. Елена включала котел всего пару раз за зиму — проверить, работает ли.
Год назад на участок подвели газ, Елена установила газовый котел, и камин превратился в предмет эстетики.
Первая зимовка с газовым котлом обошлась в 200 рублей за месяц. Могло бы быть вчетверо дешевле, если бы Елена оформила временную прописку: дом находится в садовом товариществе — прописаться здесь, как в городской квартире, нельзя, но, пройдя определенные бюрократические процедуры, можно платить за «коммуналку» по городским тарифам.
Земельный надел лежит на холме. Елена признается: благоустройство участка тоже влетело в копеечку и потянуло много душевных сил. Здесь, как в фильме «Пятый элемент», представлены все стихии: на самой вершине — баня в стиле шале, от бани течет ручей, который заполняет искусственный пруд, вода в нем фильтруется и с помощью насоса циркулирует обратно. У подножья холма — огромное кострище. А еще свежий воздух, почва и булыжники, каждый из которых подбирался с любовью.
— За булыжниками я ездила на карьер, покупала машину камней. Только на карьере они их наваливают экскаватором, а мне не нужны были все подряд, мне нужны были только большие, с мхом и особенные. Короче, я дала чуть больше денег, и мы ходили по этому карьеру, выбирали красивые булыжники.
Сейчас перед участком Елены ведется разработка торфа. Говорят, через шесть-семь лет здесь будет озеро. Предыдущая разработка велась в Задомле, и сейчас там пруд. Купаться в нем, правда, нельзя: выходишь весь черный, в торфяной пыли. Но смотрится красиво.
Первая половина жизни Елены прошла в городской квартире, и только переехав за МКАД, она получила представление о том, как теоретические моменты проявляются на практике. Сейчас Елена убеждена, что жилые дома должны проектировать архитекторы, которые сами живут в построенных ими зданиях. Начни она строительство этого дома с нуля, многое бы сделала иначе, но не разочаровалась ни в своих возможностях, ни в загородной жизни в целом.
— Для минчанки по рождению переехать жить в деревню — это, конечно, та еще авантюра. Но мне совершенно не хочется возвращаться в город. Здесь совсем другое качество жизни, совсем по-другому себя чувствуешь. Недавно над моим домом пролетел клин журавлей. Такой ровненький, впереди вожак — как они это делают? В городе просто не увидишь и не заметишь таких вещей.
Читайте также:
Наш канал в «Яндекс.Дзен». Присоединяйтесь!
Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!
Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!
Перепечатка текста и фотографий Onliner без разрешения редакции запрещена. nak@onliner.by