Содержание

• По дешевке купил кулацкий дом и решил восстановить
• Что изменилось за два года
• Совок лезет наружу
• Контроль или профанация?
• Повезло: провалилась крыша
• Как взять в аренду ничейное озеро?

Присказка

Про Сергея Тихановского мы писали в 2017-м. Он тогда за три копейки купил дореволюционный кулацкий дворец (ну почти) в полуживой деревне Огородня под Добрушем.

Вообще-то, у него рекламная фирма, работающая на Беларусь и Россию, а тут захотел чего-то для души. Может себе позволить. Задумал организовать в этом месте филиал рая — с хостелом и прочими развлечениями. Тем более что технически вся инфраструктура имеется, и было только непонятно, почему тут до сих пор никто не создал всю эту красоту. Забыли, наверное.

Полное название населенного пункта — Огородня-Гомельская. Просто окончание обычно не используют, вот и атрофировалось. Находится деревня рядом с российской границей, трафик с той стороны, по словам Сергея, нормальный. А если придумать толковые привязки к местности, так и вообще отбою от богатеньких россиян не будет. Туризм и все вот это.

Тихановский тогда радостно прикидывал: на первом этаже будет кафе, на втором — гостиница (это при том, что в райцентре гостиницы нет вообще), за окнами будет красота, а за околицей — благодать. Показывал старую взлетку сельхозавиации, которую надо бы возродить и катать гостей, горки, с которых необходимо лететь на стремительном тюбинге.

Мечтал спасти памятник архитектуры, оживить село, а потом устало пить чай из блюдца, сидя в своем кулацком доме и богатеть. Ладно, насчет богатеть — сказал, что в данном случае это не самоцель, богатеет он в других местах. А Огородня — для души.

На днях Тихановский позвал: «Го смотреть, что получилось. Только не знаю, сможете ли вы об этом писать...»

Го.

Наши дни

Будто и не уезжали. На том же месте стоит белый BMW. Только немного испачкался за два года.

Там же возвышается старый дом — жилой вид он так и не приобрел.

Так же уныло, пусто и скорбно выглядит деревня.

Но если присмотреться, проявляются различия. Реже стоят избушки, обширнее прорехи между ними. И между людьми тоже.

На доске объявлений у магазина больше нет бумажки про работу в России. Трудовые ресурсы вымерли, тратить на Огородню целый лист А4 с телефоном вербовщика уже нецелесообразно. Зато прибавилось объявок с ритуальными услугами. Это процветающая и рентабельная отрасль.

Да и сам магазин больше не работает. Говорят, внутри что-то горело, временно закрыли (в августе).

Из «градообразующих предприятий» остался дом престарелых.

Так себе рай.

Зато все при деле

Вместе с Сергеем, который сверкает свежим таиландским загаром, бродим по его шикарному дому. Сравниваем «до» и теперь.

Особых различий не находим, кроме одного: появилась новая крыша (об этом позже, там тоже смешная ситуация).

— За эти два года мне довелось получить штук восемь решений исполкома о переводе здания в жилой фонд, ­— докладывает Тихановский об успехах.

— Сначала — что они не против, потом — что признают условия купли-продажи, потом разрешают ввести в эксплуатацию и так далее. На каждое решение — месяц. Постоянно приходится совершать какие-то бредовые действия. Например, вот это помещение, где мы находимся, на плане было подписано как читальный зал (ну тут же библиотека была). Но в жилом доме не бывает читального зала. А раз ты пишешь «жилая комната», то это уже новый проект, надо заплатить за него рублей двести и потратить еще примерно месяц. Просто чтобы поменять два слова. Похожих ситуаций много. В общей сложности на всякую бесполезную фигню ушло больше тысячи рублей. Не в сумме дело, не такие уж большие это деньги...

Этот рассказ убаюкивает, мы слушаем невнимательно, тайком ковыряем старую краску. Если ее неосторожно поскрести ногтем, наружу с кряхтением лезет матерый Совок. И всякое там светлое будущее. Переживаем: эти фрески надо бы сберечь — в назидание!

Сергей тем временем достал кипу бумаг — какие-то «дазволы», проекты, исторические справки, бесконечные квитанции об оплате. Всем этим он прилежно обрастает с тех пор, как купил дом.

Описывает прелести своего хобби:

— Ты все время чем-то занят, платишь, получаешь какие-то разрешения, возишь сюда ответственных лиц. Но реального результата от этой движухи нет. Дом какой стоял — такой и стоит, ты не имеешь права ничего с ним делать. Зато все при деле!

С момента появления в Огородне Тихановский покормил кучу крайне деловитого и важного народу из разных организаций. Благодаря ему огромное количество «специалистов» при деле — суетятся, что-то подписывают, заседают в комиссиях. Иногда просят купить фейерверк на годовщину района («Ну вы же предприниматель»). К серьезным изменениям окружающей действительности это не привело, если не считать появления у владельца дома толстенькой стопки документов.

Странности

Пока в доме хозяйствовала советская власть, наверное, она была в ладу сама с собой. Частнику же бардак в документах эта власть не простит. Когда Тихановский вступил во владение, то обнаружил ряд, мягко говоря, несовпадений в документах.

— Например, вот этих перегородок на старом плане БТИ нет, — Сергей сопоставляет бумажку и реальность. — Но вот же они, из старинного кирпича. Вывод простой: значит, я построил их сам, гад такой. Ага, 150 лет назад... В результате ты снова идешь и переделываешь эти документы.

За два года владения недвижимостью в Огородне в Тихановском накопилось много удивления. Едва ли не больше, чем за все время ведения бизнеса между Минском и Москвой.

— Прикол еще в том, что при этом тотальном «контроле» на самом деле никто ничего не контролирует, ­— Сергей будто только появился на свет. — Ты приходишь с бумажкой к очередному начальнику, он просто подписывает — иди нафиг... Вот пример: я заново провел электричество (которое перед продажей дома зачем-то обрубили). Для этого за полгода заключил договоры с четырьмя энергетическими организациями. Каждого нашел, отловил, привез сюда, заплатил. Отдельно нанял электрика, купил щиток — подключил! Вот розетка, вот счетчик. Самое смешное, что в результате я ни разу за полтора года не платил за электричество... Такой вот контроль. Сегодня поеду искать, кому вообще платить.

Не было бы счастья, да провалилась крыша

Все же почему за два года в доме почти ничего не сделано?

Как мы помним, он считается историко-культурной ценностью. Тихановский знал, что с этим будут связаны определенные ограничения — но не представлял, насколько все плохо. До появления частника со зданием не церемонились. Городили внутри и снаружи что хотели. Забор, гнилой и синий, до недавних пор был незамысловато присобачен прямо к памятнику истории. Пока Тихановский не снес.

— Выяснилось, что никто не знает, на каком вообще основании этот дом признан памятником архитектуры, — ­поражается владелец. — До моего появления никого не беспокоило его состояние.

Теперь очень сильно забеспокоило. Сергей говорит, что в Минкульт ездит чаще, чем дышит. В истории этих взаимоотношений мы боимся утонуть. Факт, что разрешения на реконструкцию до сих пор нет. Тихановский утверждает, что заказал, оплатил и отправил в министерство проект, но его... «потеряли». Как бы то ни было, делать ничего нельзя, даже окна-двери заменить. Ох, зря мы ковыряли краску.

Удача пришла откуда не ждали: вскоре после нашего отъезда два года назад провалилась кровля. Это развязало хозяину руки: воспользовавшись форс-мажором, он хотя бы смог взяться за крышу. Заменили гнилые балки, перекрыли.

Аккуратно сняли то, что осталось от старинных флюгеров. Теперь они лежат в углу, бог знает, что с ними теперь делать.

— Что-то не больно эта крыша похожа на исконную, — сомневаемся мы, задирая головы.

Владелец объясняет: а исконной там уж лет 60 не бывало. Только ветхая социалистическая жесть. Ее и воспроизвели. По крайней мере, внутренности дома теперь в сохранности, дождем не зальет. И все же Сергей побаивается: не заставили бы сносить.

«Будущего нет»

Чего Тихановский вообще прицепился к этой Огородне? Он верит, что его усадьба рано или поздно расцветет. А следом возродится и некогда богатая деревня. Похоже, он последний, кто в это верит.

Местные жители почему-то уверены, что новый хозяин дома хочет открыть здесь казино. Ну пусть будет казино...

Светлана до 2015-го работала здесь библиотекарем, среди тех самых фресок про светлое будущее. Поэтому в него больше не верит.

— Ну и для кого все это? Люди поумирали, молодежь не задерживается... Туристы? Да откуда ж они тут возьмутся?..

— Большая, богатая была деревня, — вспоминает Софья Ивановна. — Конечно, хочется это все вернуть. Даже дочка моя говорит, что купила бы тут дом. Да только уже не осталось нормальных.

В общем, при всем желании не верит в будущее и Софья Ивановна. И муж ее Федор Филимонович тоже не верит, хоть и видно, что старается.

Надо ли откачивать такое село? Может, пускай загибается, как предписано эволюцией? Или придушить подушкой, чтоб не мучилось... Да его и душат — тихонько, невзначай.

Выглядит это так: человек пытается поднять умирающего, прочие в пиджаках смотрят сбоку, периодически подходят и педантично макают мордой в грязь. Отходят, крестясь и скорбно сетуя на умирание села. Порой просят дать пару копеек на фейерверк.

Поэт как-то дал определение этому явлению: «То ли во поле кранты, то ли в головах Спас».

Нелегальное озеро

Энтузиазм Тихановского все же удивляет. Раздобыл себе самое хлопотное в мире хобби, так еще и мало ему. Аппетиты растут — теперь увлекся водохранилищем, которое обнаружилось неподалеку. Хочет его себе.

Едем смотреть. Дорога идет через деревню Уборок (ударение на второй слог), за окном красота неописуемая.

Уборок значится на районных картах как жилая деревня. Но карты устарели. Недели две назад тут нашли мертвой последнюю жительницу. Уборок вымер самостоятельно, для наглядности. Чтобы показать, как через пару лет будет выглядеть труп Огородни (если у Сергея ничего не получится).

За соснами плещется здоровенное прямоугольное озеро — с коммуникациями, каналами, будкой и собачьей мисочкой.

Двадцать два гектара ничейной воды. Реально ничейной.

Тихановский говорит, просил отдать в аренду — отказали. Но он не теряет надежды.

— Вот бы там понтон поставить, со сценой, фестивали проводить! Музыканты «Дым над водой» играют — а на берегу костры, зрители уху едят и все такое... На той стороне можно домики для рыбаков сделать. Приехал, арендовал на два дня — лови, ночуй, топи печку. А тут — гостиница, ресторанчик...

Это не просто разговоры. У Сергея готов хитрый план без слабых мест: хочет всех проезжих кормить бесплатно ухой, а зарабатывать на сопутствующих услугах.

Раньше тут сидели охранники, теперь почему-то пусто.

Сергей звонит сторожу, тот объясняет: всех уволили, собака тоже куда-то пошла. Закрыла за собой шлагбаум на проволочку.

Когда-то водоем принадлежал местному ПМС, использовался для рыбоводства. Теперь на балансе местного совхоза. Проблема в том, что статус озера до конца непонятен. В хозяйстве нам потом объяснили так: чтобы сдать водоем в аренду, надо его сначала узаконить. А ну как предприниматель к тому времени перехочет? Вот и не намерены зря возиться. Такая логика.

Проще вымереть.

Читайте также:

• Три десятка отселенных домов и особняк за «сумасшедшие деньги». Репортаж из деревни-призрака в черте Минска
• «Здесь такая свобода, которой в городе и быть не может». Как столичный инженер с женой-врачом уехали из Минска в умершую деревню
• Ходзяць па скарбах, жывуць на 300 рублёў. Рэпартаж з вёскі, дзе загубілі палескую інтэлігенцыю
• Выживет или умрет? Разговор про будущее белорусской деревни

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by