Минус первый этаж. Минчане о жизни в цоколе и виде из окон на подошвы прохожих

30 июля 2018 в 8:00
Автор: Евгения Штейн. Фото: Александр Ружечка

Минус первый этаж. Минчане о жизни в цоколе и виде из окон на подошвы прохожих

Автор: Евгения Штейн. Фото: Александр Ружечка

Они прячутся от посторонних взглядов за глухими шторами, не видят из окна ни клочка неба и неохотно зовут к себе гостей. Кто-то выбрал жизнь в цоколе осознанно и вполне ею доволен. Кто-то с рождения обречен работать на квартиру в «подземелье», лишь бы не остаться на улице. Кражи, полевые мыши, булыжники, летящие в окна, бомжи, ночующие в теплоузле за стеной, — обо всем этом вы не услышите, не спустившись ниже первого этажа. Андеграунд как он есть — в репортаже Onliner.by.

Навигация

А что, в Минске есть цокольные квартиры?

Да. Большинство из них построены во времена СССР — страны, в которой кухарка могла управлять государством, а дворник — жить в доме с трехметровыми потолками, лепниной и видом на проспект. Но чаще всего коммунальщикам выделяли квартиры по остаточному принципу: например, в полуподвалах и на цокольных этажах.

Советский союз давно канул в Лету, а на его обломках расцвел новый киберпанк. Теперь номер этажа — это зеркало, в котором отражается социальный статус его жителей. За редким исключением в цоколе живут люди, которым не приходится выбирать. Их квартиры уходят в землю по подоконник, в них не попадешь через парадный вход, а только через отдельную дверь и крутую лестницу в темноту. Их номера дополнены буквой «А». Например, между квартирами 1 и 1А — 2,5 метра глубины. Власти так и называют их — «ашками».

Несколько цокольных квартир находятся в районе улиц Волоха и Карла Либкнехта — в послевоенных кирпичных хрущевках. Остальные разбросаны по всему Минску. Никто не ведет их учет, неизвестно, сколько их осталось, но с каждым годом это количество убывает: люди добиваются, чтобы их полуподвалы были признаны непригодными для проживания, и переселяются в нормальные условия. Правда, одного желания здесь недостаточно.

— Сейчас в «ашках» повально стоят вопросы о переводе в нежилой фонд и расселении, — рассказывает Татьяна Яковина, замначальника отдела жилищной политики администрации Московского района. — Но само по себе нахождение квартиры на цокольном этаже не является критерием, по которому она признается непригодной к проживанию. Другое дело, что зачастую такие квартиры обладают другими дефектами: залитие грунтовыми водами, непроходящая плесень. А это уже становится причиной для отселения жильцов.

Мыши, плесень и 120 рублей «коммуналки»

Янины родители работали в ЖЭСе ради этой квартиры, теперь настал ее черед — день за днем она метет двор, чтобы вместе с сыном и отцом ее не выселили на улицу. Раньше такие квартиры давали в собственность через 10 лет махания метлами. Теперь правила другие: работаешь — живи, уволился — выметайся.

Дверь в цоколь, где находится квартира Яны, не закрывается ни на электронный, ни на обычный замок. По словам нашей героини, зимой здесь частенько ночуют бомжи: пропилили дверь в теплоузел и спят там в комфорте, обогретые и обласканные коммунальным теплом. Яна пробовала вызывать милицию, но бомжи убегали и прятались. На жильцов сваливался ложный вызов, а бездомные через пару часов возвращались обратно.

С некоторых пор Янина квартира переведена в арендный фонд. Такое удовольствие, как счетчики на газ и воду, стоят денег, которых в семье нет. Поэтому в зимние месяцы Яне приходится выплачивать из своего скромного жалования около 120 рублей по жировке. И это при отсутствии горячей воды.

— В 2005 году в этом доме был капремонт. У нас забрали неисправную колонку, а взамен до сих пор ничего не поставили. Газовую плиту мы устанавливали за свой счет, теперь на ней воду греем, чтобы помыться. А как мне заработать на колонку, если нужно такую сумасшедшую «коммуналку» платить, сына содержать на зарплату дворника? Сменить работу не могу: из квартиры выселят. Замкнутый круг.

Когда за окном проливной дождь и земля наполняется водой, по квартире бегает полчище мышей. Все продукты, хлеб, крупы приходится хранить в холодильнике. А теперь представьте: у меня тут ребенок живет с рождения. В гости водит только одного, самого близкого друга. Остальным даже стесняется сказать, где живет.

Яна завела двух котов, чтобы в квартире не расплодились мыши: черного зовут Обама, серого — Кнопа. Но в неравной борьбе мыши все же лидируют с большим отрывом: им ничего не стоит сбежать на улицу, а потом залезть обратно через дыру во внешней стене. Дыра здесь вместо вентиляционной решетки: из-за соседства с теплоузлом зимой в квартире сложно дышать от жары. Залатаешь дыру — станет совсем невыносимо. Снова замкнутый круг.

— Все помещения в цоколях по соседству, которые когда-то были жилыми, уже пустые. Людям где-то выделили квартиры, может, в Каменной Горке, может, блок в общежитии. А мы здесь как жили, так и живем.

У нас вечно сырые стены, потолок покрыт грибком. Нет даже смысла делать ремонт, потому что все сразу отвалится. Лет шесть назад воры залезли в окна, средь бела дня вынесли отсюда компьютер и телевизор. Раньше у нас в спальне была решетка, но ее сняли строители во время капитального ремонта, а назад не поставили. Приходили сюда и санстанция, и эксперты, постоянно ходят учителя из школы моего сына, смотрят на условия проживания. Пишут у себя в протоколах, наверное, что все нормально. Не буду же я к ним в бумажки заглядывать.

«Специально сняли квартиру в цоколе, без соседей»

Цоколь соседнего дома сейчас наполнен грохотом и искрами. Режут болгаркой трубы в теплоузле, латают их сварочным аппаратом. Два парня из Гродненской области умудрились снять квартиру в этом цоколе как раз во время капремонта, но, как ни странно, остались довольны. Хотя, в отличие от Яны, которая платит 40 рублей в месяц за аренду «двушки» в цоколе, у ребят на это уходит $250. Правда, работают они не в ЖЭСе, а где — говорить отказываются.

— Мы здесь второй месяц живем, так что рассказать особо нечего. Но квартиру в цоколе выбрали осознанно: чтобы жить без соседей. Света хватает, места хватает, ремонт нормальный, так что жаловаться не на что. Сейчас, правда, в подъезде капремонт, сверлят теплоузел, варят, шумят, разворотили нам все трубы в санузле. А так нормальная квартира.

Ребята говорят, что до них квартира тоже не стояла пустой, ее снимала семейная пара, поэтому можно заключить, что такой вид жилья пользуется популярностью у арендаторов. В магазин парни ходят через окно: так ближе.

— Раньше я жил и на 8-м этаже, и на 4-м, но всегда попадались соседки-пенсионерки, которые весь день сидят дома и на любой шорох реагируют, как на выстрел: сразу начинают в милицию звонить, — объясняет свое решение один из парней. — А сейчас мы живем одни во всем цоколе. У нас нет вообще никаких соседей, только глухая бабуля над нами. Так что мы ни на что не жалуемся, квартира отличная. Но сам бы я такую покупать не стал. Я вообще квартиру не покупал бы. Хочу жить в частном доме с участком, а не в бетонной ячейке.

«Не думала, что когда-нибудь сюда вернусь»

Заходим в соседний подъезд того же дома и знакомимся с Анной Михайловной. Она 10 лет отработала в ЖЭСе, а в качестве суперприза получила квартиру в цоколе. Потом вышла замуж, родила троих детей и пошла по инстанциям, чтобы выбраться из полуподвала на поверхность земли. Не думала, что через годы ей придется вернуться обратно. Но дети выросли, квартира была продана для их разъезда, а Анна Михайловна отправилась доживать в «землянку».

— Столько нервов потратила, чтобы выбраться из этого подвала и, не думала, что на старости лет придется сюда вернуться. Но судьба так распорядилась. С детьми жить — это не дай бог, — горько смеется Анна Михайловна. — Хорошо бы, чтобы кто-нибудь выкупил этот подвал для парикмахерской, а я бы взамен него купила себе нормальную квартиру. Хотя особых проблем здесь нет. Света хватает, потому что южная сторона, а к посторонним взглядам я уже привыкла: гардину задерну — и не видно ничего. Раньше еще собачка со мной жила, пуделек — маленькая, но злая: гавкала громко и всех зевак от окон отгоняла.

Эта квартира испокон веков была служебным жильем коммунальщиков, я 10 лет за нее отпахала в ЖЭСе дворником. А семь лет назад, когда поняла, что мне здесь век доживать, приватизировала вопреки всем запретам. Пришла к председателю исполкома и сказала: моя судьба зависит от вас. А так бы перевели в арендный фонд, и пришлось бы выплачивать за нее каждый месяц бешеные деньги.

В центре комнаты у Анны Михайловны висит пудовая боксерская груша. 16-летний внук пенсионерки занимается рукопашным боем и помогает ей в борьбе с любопытными детьми и зеваками.

— Однажды камень влетел в кухонное окно, я выбежала на улицу, а хулигана и след простыл. Правда, это было давно. А сейчас я не боюсь здесь жить, на ночь даже окна открытыми оставляю. Днем дети под окнами бегают, в окна заглядывают, но у меня внук рукопашным боем занимался, он на них как гаркнет — тут же разбегаются.

Наш канал в Telegram. Присоединяйтесь!

Быстрая связь с редакцией: читайте паблик-чат Onliner и пишите нам в Viber!

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by