Что спрятали иезуиты в Юровичах? Исследуем искривления пространства в древних подземельях
Юровичи — это деревня в Калинковичском районе. Лет восемь назад про нее принялись усиленно говорить, писать, показывать сюжеты по телевизору. Как будто вдруг вспомнили: «О! Юровичи же!» Там и коллегиум XVIII века, и чудотворная икона, и таинственные подземные ходы, и все вот это… Жизнь кипела, что-то срочно копали, строили, реставрировали. Многие фрагменты просто возводили заново — из современного кирпича по старым планам. Потом как-то резко говорить перестали. Рабочие только что были — сегодня уж нет. Прямо как детишки, которые якобы периодически бесследно исчезали, когда в древних стенах располагался детдом.
Недавно мы уже ездили сюда в рамках цикла «Увидеть, пока не развалилось». Смотрели агроусадьбу, которую частник соорудил из старого сарая, не имеющего исторической ценности. На обратном пути для контраста завернули к расположенному рядом сооружению, имеющему, наоборот, неимоверную историческую ценность — к бывшему коллегиуму иезуитов. Покряхтели, потрясли головами от увиденного да поехали восвояси.
И вот снова едем в Юровичи. На этот раз планируем «купаться в золоте». Нам тамошний игумен обещал.
Дело в том, что сразу после публикации про сарай в редакцию пришло электронное письмо от настоятеля юровичского монастыря. Сначала была мысль, что публикация и письмо связаны, позже оказалось, что нет. Случайно совпало. Игумен Авксентий сетовал, что исторический памятник не в лучшем состоянии, деньги на восстановление из бюджета выделялись, но не все дошло, на пожертвования не разгуляешься…
«Сами мы делаем все, что можем! — написал настоятель. — Однако мы монахи, не строители, нам дается это сложно. Недавно отправили письма многим крупным предприятиям Беларуси с просьбой о помощи в реставрации. Бо́льшая часть ответили отказом, ссылаясь на недостаток средств, остальные ответили молчанием».
И подытожил: «На мнения, что монахи купаются в золоте, я скажу так: приезжайте, посмотрите, покупайтесь в этом золоте вместе с нами».
Уж не знаем, где циркулируют такие мнения, но взглянуть на эти купания любопытно. Опять же грех не воспользоваться поводом «увидеть, пока не развалился», этот застопорившийся мегапроект.
Ступая на территорию коллегиума, важно иметь в виду: его три века назад строили иезуиты, у которых свои законы геометрии и всего остального. Сумма квадратов катетов там ничего не слышала о гипотенузе. Несмотря на короткий, но бурный период восстановления, внутри (и ниже) до сих пор много неизученного и странного, вызывающего недоумение даже у местных монахов.
По сути, комплекс состоит из крепостной стены, красивого здания костела и примыкающего корпуса с жилыми и подсобными помещениями. Последний выглядит не так эффектно, но скрывает немало интересного (очевидно, там, на втором этаже, монахи как раз купаются в пресловутом золоте). Теперь все это называется собором Рождества Пресвятой Богородицы.
На сайте Туровской епархии есть снимки зданий до того, как в 2006 году сюда массово пришли реставраторы и строители. Теперь многое изменилось. Но довести дело до конца не успели.
В Юровичи ездило начальство, выделялись деньги. Потом наверху что-то поменялось. О размашистых планах по восстановлению сегодня укоризненно напоминает паспорт объекта.
Игумен Авксентий, который встречает нас, — с виду молодой, современный человек. Есть в Facebook, интересуется историей, прост в общении, любопытен. Мобильник из кармана то и дело голосит мелодией «Есть только миг между прошлым и будущим…». Настоятель проводит короткий ликбез.
В конце XVII века в этих краях появился монах-иезуит с чудотворной иконой. Позже здесь построили самый большой на Полесье собор, был создан иезуитский коллегиум. В 1865 году собор стал православным. Дальше начинаются белые пятна. Известно, что монастырь закрыли в 1930-е. После Великой Отечественной тут был приют для детей, потом — больница. В 1994 году собор передан Туровской епархии. В 2006-м комплекс вошел в Золотое кольцо Гомельщины.
По части того, кому тут что принадлежит, все немного запутанно.
— Собор и ограду передали для восстановления Минкульту, — объясняет игумен. — Получается, что территория эта как бы и не наша.
Раздел проходит примерно посередине. То, что слева, — монастырское, справа — на балансе райисполкома. Впрочем, денег нет ни у тех, ни у других.
Жилая часть хоть и крыта шифером, который помнит Брежнева, изнутри имеет небогатый, но вполне пристойный вид. С косметическим ремонтом помогли спонсоры. Проблема в том, что это исторический памятник — чтобы сделать что-то более серьезное, нужно разрешение. А для разрешения нужен проект. А он стоит столько, что таких чисел в монастыре и не знают.
Остатки древнего декора соседствуют с детдомовскими каракулями, которые тоже постепенно становятся историей.
Внутри бывшего костела следы масштабных строительных работ, брошенных на самом интересном месте. Правда, вывести сводчатый потолок, как строители XVIII века, из кирпича не смогли, решили обойтись гипсокартоном и досками. Зато колокольню построить почти успели. Калинковичский район сверху как на ладони.
Ограда по большей части сложена из современного кирпича, от оригинальной мало что осталось. Куда делась? Говорят, в семидесятые, после того как пропало несколько детей, кто-то из местного советского начальства дал добро людям от греха разбирать здесь все по кирпичам. По той же причине засы́пали подземелья. Сейчас трудно понять, что байка, а что реальная история. Но рассказов про подземные ходы в этих краях ходит вдоволь. Из уст в уста передаются в разных вариациях истории про девочку, которая зашла под землю в Юровичах, а вышла в Киеве.
— Идем под землю? — священник открывает неброскую дверь в коридоре. За нею без предисловий начинается XVIII век.
В иезуитские подвалы давно проведен свет, некоторые из них используются в качестве кладовок. Но при этом ни монахи, ни историки не знают, что находится за кирпичной кладкой. А там явно что-то есть, уверен игумен Авксентий. Уж больно геометрия подвалов неоднозначная. Одному богу известно, что могли прятать прежние хозяева. По уму надо бы обследовать стены на предмет пустот и скрытых помещений: приборы-то давно придуманы. Но это монастырю не по карману.
— Многое функционально здесь просто невозможно объяснить, — игумен тоже не всегда понимает, что имели в виду иезуиты. — Вот, например, арка заложена — что за ней, никто не знает. Вот непонятная ниша… Здесь все еще надо изучать и изучать. А вообще, я не исключаю, что иезуиты, когда уходили, ничего отсюда и не вывозили! Не зря ведь нам так и не удается получить старые планы коллегиума, которые наверняка имеются в Польше.
В отдельной комнате стоят гробы — там сложены останки людей, найденные на территории монастыря при раскопках.
— Когда разбирали завалы под землей, нашли почерневший холст, — рассказывает настоятель. — Со временем на́чало проявляться изображение. Еще несколько лет назад были видны одни глаза.
Над головой бесшумно проносится и исчезает в какой-то из многочисленных полостей летучая мышь. Кое-где кирпичи перемежаются вставками из валунов — еще одно странное строительное решение.
Загадок, которые копились три века, хватает и на наземном уровне.
— Пойдемте, котельную нашу покажу, — предлагает священник.
Из вежливости отправляемся смотреть. Мало ли мы котельных видели… Да миллион! Но все не так просто. Натыкаемся на очередное «искривление пространства»:
— Вот здесь, за стенкой, неизвестно что.
Вроде бы за кирпичами по логике должен располагаться общий коридор. Но если выйти в смежную комнату и взглянуть оттуда, получается какая-то ерунда. До коридора метра три! Вот и гадай, кто, что и в каком веке спрятал в простенке.
«Личный состав» монастыря — это всего шесть человек. Управляются со скромным приусадебным хозяйством, стараются, насколько хватает сил, поддерживать в порядке «свою» часть здания.
На одной из башенок в ограде свили гнездо аисты. В этом году они уже отбыли на юг.
— В прошлые годы птенцы всегда гибли, а в этом впервые полетел! — игумен Авксентий предпочитает расценивать орнитологическое событие как хороший знак.
Говорит, скоро должна состояться коллегия Минкульта. Если повезет, монастырский комплекс переведут в категорию республиканского значения (сейчас это региональная ценность). А это, возможно, значит, что появятся средства на восстановление. Как бы то ни было, в Юровичах верят, что жизнь сюда скоро вернется. Аистенок же полетел!
* * *
Цикл «Увидеть, пока не развалилось»:
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. nak@onliner.by
