Молодая мама о больнице в Воложине: «В такой палате проще подцепить какую-либо инфекцию, чем вылечить»

 
29 июля 2015 в 13:18
Автор: Лора Нагапетян
Автор: Лора Нагапетян

О проблемах государственных лечебных учреждений многие белорусы знают на собственном опыте, но каждый раз возмущаются, что вместо позолоченных кабинетов их встречают палаты с холодными и облезшими стенами. Очередное фотодоказательство в редакцию Onliner.by прислала читательница. «Считаю нужным привлечь внимание компетентных органов на предмет соблюдения санитарных норм и правил в инфекционном отделении УЗ „Воложинская центральная районная больница“», — начинает свое письмо мама двухлетнего ребенка.

* * *

Моему сыну 1 год и 8 месяцев. Врач диагностировал у сына ангину. Мы с мужем решили ехать в Молодечненскую детскую больницу. Диалог с врачом: «Ой, меня заведующий отделением ругать будет, если мы вас с такой ангиной возьмем к себе в терапевтическое отделение. Вам надо срочно в Воложин, там есть инфекционное. Таблетками вы такую ангину не вылечите, нужны уколы, а возможно, и капельницы».

Про то, как нас на разваливающейся на ходу машине скорой помощи везли в Воложин, говорить не буду. Тут не врачей вина, а нашего любимого государства. Каких-то 50 минут тряски — и мы на месте! Одноэтажное здание со стеклопакетами распахнутой дверью зазывало нас войти внутрь.

Наша красавица-палата с гордой табличкой на двери «Бокс №2». Если до этого вы не страдали клаустрофобией, то через 20 минут нахождения в этом помещении она у вас появится. Длина палаты — на две кровати и тумбочки, ширина — на ширину окна. Замечу, палата рассчитана на 2 больных. А если бы вторым пациентом был тоже ребенок, то это два взрослых человека и двое детей. На мой взгляд, крайне тесно.

«Зажралась!» — сейчас подумают многие. Но поверьте, мне доводилось видеть разные палаты — на троих, четверых и даже шестерых человек — такой тесноты я не видела нигде.

Следующее, что бросается в глаза, — это отсутствие штор. То, как вы будете переодеваться к ночному сну, может стать достоянием половины города, окна как раз выходят на жилые дома.

Грязное окно, возле которого летали и ползали какие-то мошки и жучки. Их мертвые родственники лежали на подоконнике. В углах на окне плесень. На потолке она тоже пробивалась сквозь слой побелки. Штукатурка на стенах местами отваливается.

В туалете, который был в палате, не горела лампочка, о чем меня сразу же предупредил медперсонал. Правда, легче от этого не стало! Ладно, я одна в палате лежала, и можно приоткрыть дверь, чтобы попадал дневной свет (хотя это тоже не очень вяжется со здравым рассудком). Но если бы в палате лежал еще один пациент? Справлять нужду в темноте или с приоткрытой дверью в палату, где находится чужой человек?

Ребенок в процессе игры забросил игрушки за кровать и тумбочку, и мне пришлось их отодвинуть. Лучше бы я этого не делала! Кусок засохшего печенья, волосы, пыль, маленький детский мячик, кусок фольги от какой-то упаковки. Провела салфеткой по полу и ужаснулась! Видимо, пол здесь не мыли со времен царя Гороха. Кстати, при мне его позже помыли дважды. Но в палату санитарка заходила с ведром уже грязной воды, окунала туда тряпку и просто размазывала грязь по палате. Ни о каком отодвигании мебели речи не шло!

В соседней палате наутро я увидела детскую кроватку. Да, она старая, где-то рваная, но ее даже не предложили! И кстати, с ребенком там лежала только я одна. По итогу я поставила подушку уголком к стенке, чтоб сын не дотрагивался телом к ней. Потому что она была ледяная! Дырку между кроватью и стеной заложила половиной одеяла, второй половиной укрыла ребенка. Сама легла без подушки и одеяла, я же мама!

Уложить сына смогла только к 23:00. По коридору вечно кто-то ходил, зажигал свет, и он через окно попадал к нам в палату. В полночь ребенок проснулся в дикой истерике, плакал без перерыва 1,5 часа. При этом комната, где была дежурная медсестра, находилась рядом, и она точно слышала этот громкий и продолжительный плач. И конечно же, к нам ночью никто не подошел. Хотя чему я удивляюсь, к нам и перед сном никто не заходил.

В 5:30 я почувствовала, что у ребенка поднялась температура. И оказалась права — 38,5. Дала спящему сыну разбавленную в воде таблетку детского ибуклина и легла рядом. Я постоянно думала: «Боже, помоги нам! Пусть этот кошмар закончится скорее!» А еще размышляла на тему ледовых дворцов, позолоченной посуды в Дворце независимости, парадов, дожинок, салютов. Мы тратим деньги на мишуру и показуху, когда другое важно — здоровье и образованность нации. Взгляните на наши сады, школы, поликлиники, больницы. Такое сплошь и рядом! Я смотрела на окружающую меня действительность и не могла поверить, что это — инфекционное отделение больницы! Больницы! Когда смотришь на эти фотографии, кажется, что в такой палате проще подцепить какую-либо инфекцию, чем вылечить.

* * *

На сайте УЗ «Воложинская центральная районная больница» размещены фотографии главного входа инфекционного отделения, коридора и процедурного кабинета. Фотографий палат нет.

— Никаких комментариев мы не дадим, — ответили нам в больнице, но через некоторое время смягчились, — не сказать, что все написанное — неправда. У нас есть проблемы, и мы про них знаем. Но все можно обсудить, находясь в больнице. О состоянии двух корпусов мы в курсе, в других отделениях больницы ситуация намного лучше. 

В 2012 году в инфекционном отделении был сделан очень неплохой ремонт. Но корпус старый — 60-х годов постройки, с вентиляцией проблемы. Согласны, что там есть и сырость, и плесень, но справиться с ней без хорошей вентиляции нельзя. Нужно нарисовать проект — а это уже капитальный ремонт. Денег на него нет.

Какая наша самая большая беда в нашем государстве? Разве достаточно денег есть в бюджете? Основная проблема — недостаток финансирования. Ни одна страна в мире не может тянуть бесплатную медицину.