Что происходит в убежищах в мирное время. Репортаж из подземелья Минска

Тысяча с лишним защитных сооружений живут под Минском своей тайной жизнью. Невидимые глазу объекты находятся под тщательным контролем различных структур, которые периодически наводят там чистоту и порядок. Большой секретности в сооружениях нет, но и попасть туда прогулки ради простым смертным нельзя. Onliner.by спустился в несколько столичных убежищ, чтобы увидеть, что в них происходит в мирное время. Нас сопровождал начальник отдела организационного обеспечения ГСЧС и ГО Минского городского управления МЧС РБ Артем Иванов.

Подземными укрытиями изобилует центр города, район, с которого начиналось градостроительство. Лидерами по наличию укрытий в подвалах являются «сталинки». Нырнув во дворы центральных улиц, обязательно наткнешься на обросшие травой насыпи: под ними размещаются убежища, а над ними — вентиляционный или аварийный выходы. Многие из них давно непригодны к эксплуатации, списаны со счетов и используются как подвалы. Мы прогуливаемся по улицам Карла Маркса, Красноармейской, Ленина, и Артем то и дело указывает на интересующие нас объекты. А вот в новых районах Минска, как утверждает специалист, убежищ почти не строится.

В Советском Союзе огромное количество убежищ появилось в период холодной войны. Тогда казалось: чем больше людей укроется и защитится от возможной ядерной войны, тем лучше. В 1990-е годы об этих постройках забыли: появились проблемы и поважнее. Что говорить об уходе за убежищами, если у государства не хватало денег даже на мало-мальски разумные зарплаты.

Некогда стратегически важные объекты оказались в плачевном состоянии. Бомжи облюбовали их в качестве жилья, наркоманов привлекали аптечки с антидотами, двигатели и трубы крались и сдавались на драгметалл, часть сооружений были затоплены.

С 1999 года общество начали приучать, что гражданская оборона — это сфера совершенно не секретная. В 2004 году специалисты приступили к реабилитации защитных сооружений и ахнули: в городе не было ни одного объекта, который не нуждался бы в ремонте. Но инструмент в руки все же взяли, в каждое сооружение попали и довели его до состояния готовности. 2012 год положил конец эпопее великого восстановления. Сегодня система выработана — каждое сооружение находится на балансе отдельной организации или ЖКХ.

Чтобы держать сооружения в порядке, нужны внушительные финансовые вложения: требуются ежегодные проверки, замена износившихся элементов. Чего стоят одни только механизмы для фильтрации воздуха, которые спасут даже от воцарившейся на поверхности радиации.

— На первый взгляд все кажется простым: построил бетонные стены под землей — вот и готово сооружение. А на деле под постоянным мониторингом находятся фильтры, канализация, отопление и многое другое.

Защитные сооружения имеют классификации, но, дабы не забивать голову терминами, их можно упростить. Убежища — самый мощный вид защиты для спасения от оружия массового поражения. Противорадиационные укрытия защитят от ядерного оружия, разлетающихся осколков и дыма. Сооружения двойного назначения — это подвалы, которые приспособлены для укрытия, а самым ярким примером является минский метрополитен, способный укрыть десятки тысяч людей.

Первая «подземка», в которую нас ведут, находится на территории трамвайного парка и рассчитана на 250 человек. Спускаемся в длинный коридор — это всего лишь «вступительная» часть всего помещения.

Настоящее укрытие начинается с массивной двери из цельного металла толщиной сантиметров в двадцать, с резиновой окаймовкой по краям. Это гермошлюз. Рычаг на двери — в лучших традициях фильмов-катастроф, так и хочется геройски закрутить его и отгородиться от воображаемой угрозы.

Для «легких» защитного сооружения выделена целая комната. Сплетение труб, рычагов и двигателей — та самая золотая жила, которой воспользовались в 1990-е годы горе-предприниматели. Вентиляция работает даже без электричества. Артем крутит рычаг, тот поддается с легкостью, будто недавно смазанный механизм, и трубы издают глухой протяжный гул. Воздух снаружи, даже если он радиоактивный, проходя фильтрацию, снабжает помещение. По желтым трубам поступает загрязненный воздух, в серых он уже очищен.

Комната для хранения продуктов пустует. А мы-то ожидали увидеть ряды долгохранящихся консервов и упаковок с едой. Но и тут наши киношные представления рассыпались в пух и прах: при чрезвычайных ситуациях продукты завозятся лишь в течение 12 часов, то есть в так называемый период заблаговременной подготовки.

В мирное время укрытие переквалифицировалось в учебный класс. Артем отмечает: не обязательно в каждом убежище должны быть койко-места по количеству укрываемых. Кому-то придется поспать сидя либо делать это по очереди. Обязательное условие — наличие оборудованного места для оказания медицинской помощи.

В углу стоит интересный агрегат — радиостанция, произведенная в 1972 году. Время потрепало ее, зато сделало раритетом, который по сей день исправно работает. Кстати, наши смартфоны под землей перестали подавать признаки жизни и беспросветно погрузились в режим «Нет сети». Радиоточки есть во всех сооружениях — чтобы люди узнавали информацию с фронтов.

Санузел — данность, которая не требует комментариев. Правда, в кое-каких защитных сооружениях санузлы даже не запроектированы. Это отголоски 1980-х годов, когда главным было нарастить количество подземелий, а не думать об удобствах.

В защитном сооружении всегда есть запасной выход, призванный «подстраховывать» главный.

Одними из самых вместительных являются сооружения около заводов и крупных организаций. Выйдя на свет божий, мы тут же направляемся в еще одно подземелье — убежище камвольного комбината. В сооружение ведет коридор намного длиннее предыдущего, и сделано это для того, чтобы даже при мощном взрыве ударные волны успели «погаситься». Убежище рассчитано на 900 человек, запасов продовольствия, соответственно, должно быть много, поэтому по коридору вполне может проехать машина.

Убежище камвольного комбината — пример того, как монументально в Советском Союзе подходили к любому делу. Напуганные последствиями Второй мировой войны, сооружение постарались снабдить необходимыми системами жизнедеятельности, автономным обеспечением водой и электроэнергией, превратили его в маленький ковчег. Почему ковчег? Потому что под крышей до сих пор сохранились образцы культур и комбикормов, которые при необходимости должны были заново начинать растительную жизнь в стране.

Десятки лет назад убежище выполняло роль учебного класса по гражданской обороне Совета министров БССР. Все, что раньше было учебным пособием, превратилось в музейные экспонаты. На стенах висят плакаты 1970-х годов.

На импровизированной сцене с макетом условного города демонстрировался план действий при нападении противника или подготовке к войне: где выставить посты, где укрепить мосты, какие здания защитить в первую очередь.

— При изучении потенциала минских убежищ мы находили строения времен войны, — рассказывает Артем, — Однажды нашли подвал с обычной металлической дверью. Зашли внутрь и увидели маленькую копию тоннеля метро длиной метров двадцать, по бокам — нары, а в конце — кирпичная перегородка. Объект датировался примерно 1920-ми годами. Находили также и укрытие с деревянной крышей.

Защитные сооружения можно сдавать в аренду. Только организации, которым они принадлежат, делают это неохотно. А ведь дело это выгодное: помещение сдается, арендатор приводит его в порядок, а с организации снимается бремя обслуживания. В целом это лучшее использование сооружений, считает Артем. Специалист резюмирует:

— На моей памяти убежища в Минске использовались только для учений. Дай бог, чтобы так было всегда.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. db@onliner.by