Свалка под Минском: полигон «Северный» уже давно исчерпал свой потенциал, но продолжает принимать тонны мусора
Не всякое величественное рукотворное сооружение достойно восхищения. Трудно любоваться, например, свалкой мусора. И чем она больше, тем меньше этого хочется. Но полигон твердых коммунальных отходов «Северный» вынуждает: он виден отовсюду. Слово «полигон» в данном случае — всего лишь эвфемизм.
Мусорная гора вознеслась над окружающими холмами и перелесками как-то вдруг, неожиданно, в течение последнего года — и сразу стала ландшафтной доминантой, невольно притягивая взор. Вблизи и в отдалении нет ничего столь же грандиозного, отчасти даже величественного. Представьте: объем спрессованного в горе мусора уже в 33 раза превысил параметры пирамиды Хеопса. Судя по всему, сооружение будет лишь прирастать: грузовики продолжают ежедневно взбираться по его склонам, опорожняя вверху свои кузова.
Вблизи циклопических размеров свалка еще больше поражает воображение. Над ней — сонмища, тучи птиц. Кстати, попутный вопрос: не здесь ли плодятся вороны, от засилья которых в городских дворах (и даже нападений на людей!) страдают минчане?
В ведении предприятия УП «Экорес» — три полигона для приема бытовых и промышленных отходов: «Северный», «Тростенецкий» (на могилевском направлении) и «Прудище» (в районе деревни Колядичи). Самый мощный — «Северный», на который поступают отходы Минского района и две трети городских. К началу года здесь было захоронено 66,57 млн кубометров.
Состояние полигона главный инженер УП «Экорес» Александр Жуковец в телефонном разговоре определил коротко и категорично: «Он исчерпал свой потенциал».
Полигон — не что иное, как предприятие. Причем успешно работающее, прибыльное: в этом смысле слово «свалка» к нему мало подходит. В его специфику меня на месте посвятил Андрей Лобандиевский. Фактически начальник всех минских полигонов, а формально, по штатному расписанию, — начальник цеха обезвреживания отходов УП «Экорес».
25 работников полигона имеют в своем распоряжении немало техники: экскаватор, бульдозеры, самосвалы, погрузчики, поливочная машина. Они не только обустраивают полигон для приемки отходов, но и сортируют их, выбирая то, что можно продать как вторичные ресурсы: металл, пэт-бутылки, картон, стекло... Предприятие получает плату — тут же и только в безналичной форме — за каждую тонну принятого от юридических или частных лиц мусора. Для этого каждый грузовик взвешивается. Выезжая, обязательно омывает колеса.
Экологическая ситуация здесь отслеживается отнюдь не только эмпирически. Состояние подземных вод мониторит Минский городской комитет природных ресурсов и охраны окружающей среды, почвы и воздуха — центр гигиены и эпидемиологии.
В ближайшем к полигону жилом поселке познакомился с местной жительницей. Юля, молодая мать, посетовала на запахи, от которых «горло дерет», наиболее ощутимые весной и летом. Сказала о жалобах, которые местные жители направляют в инстанции. Сослалась на сведения соседки, работающей в санэпидемстанции: свалку давно должны были закрыть, и якобы по документам она уже закрыта.
Пообщались и с будущим новоселом: Иван строит дом неподалеку. Он, напротив, считает воздух вблизи поселка относительно чистым. Объясняет это элементарной физикой. Процессы гниения в толще мусора подогревают газовоздушную смесь, которая устремляется ввысь и... уносится ветрами к Зеленому Лугу и даже Чижовке. Напоследок Иван предлагает: «Надо устроить здесь горнолыжный курорт». Шутка? Вовсе нет.
Вот что говорит Валерий Хомич, доктор географических наук, заместитель директора по научной работе Института природопользования НАН Беларуси:
— Можно только посочувствовать жителям окрестных деревень и дачникам. Лет 20—25 назад это была всего лишь небольшая свалка в карьере, неприметная даже с ближайшего шоссе. Конечно, формирование огромного техногенного образования, возвышающегося над холмами и лесами, следовало бы вовремя предотвратить. Но расположение полигона позволяло коммунальным службам экономить на транспортных расходах, а городским властям — на проектировании и строительстве новых полигонов. Безусловно, складирование отходов на полигоне Северный необходимо прекращать. Это дело не одного дня.
Зато вполне возможно обратить негативные стороны огромной горы отходов вблизи мегаполиса в... достоинство. Подобные примеры имеются в практике крупных городов. Во Владивостоке гора мусора была превращена в сопку: на месте свалки создали новый ландшафт, который органично вписался в местный пейзаж. Резко улучшилась экологическая ситуация на прилегающих территориях, близлежащие бухты стали активнее использоваться для предпринимательства и в рекреационных целях. У нашего полигона есть все основания быть в перспективе не серой инородной доминантой, возвышающейся над окрестностями Минска, а звеном экологического каркаса города, который уже разрабатывается специалистами «Минскградо» и учеными Института природопользования НАН.
...Любому другому предприятию в подобной ситуации (прибыльно, относительно экологично, перспективно) можно бы пожелать дальнейшего процветания. Но «процветание» свалки означает одно: дальнейшее увеличение объемов мусора. Между тем полигон полагалось бы закрыть еще в 2006 году. Он открылся в 1981-м и рассчитан на 25 лет эксплуатации. По словам Андрея Лобандиевского, спроектирован и заложен был еще раньше, в 70-х: технологии его обустройства и экологической безопасности устарели.
Еще в 2007-м «Экорес» обращал на это внимание областных властей и настаивал на необходимости открытия нового. Но место для него до сих пор не предложено. Эксплуатация полигона «Северный» продлена до 1 января 2016 года. За оставшееся время к имеющимся 67 млн тонн мусора добавится еще около 8 млн тонн: интенсивность мусоропотока растет.
Высоту «Северного» не замеряли: наверху страшновато. Зато объемы доставляемого мусора можно сопоставить точно — их привел сменный мастер цеха обезвреживания отходов Александр Паречин. В среднем за рабочий день полигон принимает 500—800 грузовиков, которые привозят по 8 тысяч кубов.
